В последнее время они постоянно скандалили. Причем инициатором ссор, как правило, выступала она. Что же будет дальше? Надо найти время, силы разобраться во всем, просто поговорить, глядя друг другу в глаза, попытаться «спасти отношения», надо… А надо ли? Вот в этом она не уверена.
От размышлений Стефанию оторвала Оля:
— Фаня, я тут на одном показе встретилась с актрисой Колывановой, она попросила, чтобы мы о ней сделали статейку, а то, говорит, народ стал ее забывать. Возьмешься?
— Что написать? Про муки творчества?
— Ну кому про муки интересно? Напиши что-нибудь позатейливее…
— Например? — усмехнулась Фаня, поскольку прекрасно помнила, что прежде актриса Колыванова была категорически против «жареных фактов». Даже отчитала Фаню за какое-то интервью. С чего вдруг она так переобулась? Конечно, всем нужен пиар. Готовы из трусов выскочить, только бы пропиариться.
— Ладно, сделаю, — согласилась Фаня. — Вот сдам статью и сочиню этой звезде в зените какой-нибудь персональный миф.
— Кстати, о чем ты сейчас пишешь?
— О каучсерфинге.
Олины тоненькие бровки «а-ля Дитрих» поползли вверх:
— Что это?
— Прикольная вещь. Гостевая сеть. Люди из разных городов или стран принимают гостей или обмениваются жильем на время отпуска.
— Дичь какая-то, — хмыкнула Оля. — Так махнешься не глядя с кем-нибудь домами, а тот человек, может, маньяк или еще хуже — грязнуля. Засрет твою квартиру, и привет.
— В жизни все может быть, — согласилась Фаня.
— Лучше отдыхать цивилизованно. В проверенных отелях!
— Всяко! — кивнула Фаня и, налив кофе, пробежала глазами новостную строку. — Слушай, какая прелесть — эта дрянь певичка К. разводится с мужем!
— Точно разводится? — засомневалась Оля. — Она вроде уже третий раз на развод подает.
— Черт знает! — пожала плечами Фаня. — Да и так ли важно? Кто будет разбираться? Дадим в номер, «сиськи номера», терки месяца, в общем, как народ любит. Что там еще? О! Артист М. неизлечимо болен!
Стефания едва сдержалась, чтобы по привычке не ляпнуть «отлично!».
В ответ на укоризненный взгляд Оли заметила:
— Что удивляешься? Такая вредная профессия! Нам молоко надо давать за вредность!
— Точно! Хорошо, что скоро Новый год. Долгие праздники. Можно будет отдохнуть. Люблю Новый год. Детство вспоминаю.
Оля мечтательно вздохнула.
— Аромат душистой хвои, мандаринов, огоньки на елке, — поддразнила подругу Фаня. — А я знаю, почему в этой стране придумали Новый год!
— Почему?
— Потому что без него в России прожить зиму решительно невозможно. И вот мы весь декабрь готовимся к Новому году, потом весь январь его встречаем, весь февраль пытаемся прийти в себя, к марту нам это почти удается, а тут и зиме конец.
— Очень может быть! На Новый год поедешь домой в Вологду?
— Не знаю. Вряд ли.
— Не проведаешь маму с сыном?
— Поеду к ним в феврале, когда стану свободнее. А Новый год, наверное, будем отмечать с Петей у его родителей. — И Фаня сделала ужасно кислую мину.
— Кстати, давно хотела сказать, что вы с Петей — потрясающе красивая пара! — улыбнулась Оля. — На прошлой вечеринке я не могла от вас глаз отвести! В вашей паре все играет на контрастах. Вы удачно дополняете друг друга: ты маленькая, хрупкая, Петя — большой и сильный, а его спокойный, выдержанный характер уравновешивает твою экстравагантность и взрывной темперамент!
— Оля, можешь тиснуть нас в журнал, типа «пара года»!
— Тисну, когда поженитесь. Правда, я уже устала ждать, когда вы наконец поженитесь. Причина, я так понимаю, в тебе?
Фаня нахмурилась.
— Но ведь у вас все хорошо? — встревожилась Оля.
Фаня пожала плечами:
— У нас все хорошо. Ну, если не считать того, что иногда мне приходится общаться с его родителями. А они, в особенности мамаша, просто излучают доброжелательность! Знаешь, Оля, когда эта бедная женщина увидела меня впервые, у нее было такое лицо, словно она узрела космического пришельца. Я прямо спинным мозгом чувствовала, что думает Петина мама, разглядывая меня через большие стекла очков: «Можно ли эту Фаню как-то так обработать, чтобы со временем сделать съедобной, или уж это решительно несъедобная дрянь?» Я, Оля, как ты знаешь, страдаю странной болезнью, сродни аллергии. Если на меня возлагают любые ожидания, у меня сразу проявляются аллергические признаки в виде соплей и кашля, и мне в качестве противоядия надо непременно обломать эти ожидания. Лучше сразу и резко. Не возбраняется даже грубым образом!
Короче, мне захотелось сделать ответный ход конем, с тем чтобы эта женщина успокоилась на мой счет и поняла, что я — тварь совершенно несъедобная, переделке не поддающаяся (не стоит и время терять!). Пришлось даже показательно похулиганить на юбилее Петиного папы. Для начала, хлопнув по плечу бородатого соседа по столу (оказавшегося знаменитым физиком), в разгар чинного, скучного застолья я запела: «Только рюмка водки на столе-е!» С чувством и сильно, так что Григорий Лепс остался бы доволен. Представляешь, как на меня выставились эти ученые мужи! — довольно, радуясь, как ребенок, хихикнула Фаня. — А я ведь кладезь талантов, еще и сплясать могу! Встала и выдала им пару неприличных движений из обычного репертуара стриптизерши московского клуба. Ой, это не Петина мама упала под стол? А у того физика, открывшего чего-то там, очки съехали набок. В итоге Петин отец заинтересовался мной, как неоткрытым физическим явлением: «Надо же, какое интересное сочетание атомов!»
— Кошмар! — ужаснулась Оля. — Вообще я их понимаю! Они явно мечтали о другой невесте для сына! Ты ведь сама мать, Стеф, вот представь — вырастет твой бебик, кстати, сколько ему сейчас?
— Пять!
— Ну, вот лет через пятнадцать испытаешь на собственной шкуре. Придет твой Васечка однажды домой с развязной рыжей девицей и скажет: «Мама, прошу любить и жаловать! Это моя Маша-Глаша-Саша. Она будет с нами жить!»
— Никогда! — замахала руками Фаня. — С лестницы спущу вместе с этой Глашей. Оль, да ведь я все понимаю, мне, если хочешь знать, Петиных родителей жаль и совестно, что я не оправдала их ожиданий, но только что я могу поделать? Чем помочь? Несложно догадаться, что они хотели для единственного сына иную подругу, «что-нибудь поприличнее», но Петя, парень самостоятельный, влюбился, ни с кем не посоветовавшись. Представляя меня, в первый же вечер заявил им: «Моя будущая жена!»
Мы разные люди, но нам приходится как-то терпеть друг друга. Иногда это получается лучше, но чаще хуже. Все нормально. Проблему отцов и детей не на пустом месте выдумали. Всегда так было. Потом мне придется страдать из-за сына. Он на мне отыграется! Как говорит моя мама: «Любите ваших внуков — они отомстят вашим детям!» В общем, у меня отношения с Петиной мамой как-то сразу не задались! Но проблема, собственно, не в ней…
