— А в чем?
Фаня закурила сигарету. Подошла к окну и уставилась на новогоднюю елку в глубине двора. Наконец сказала:
— Просто я сомневаюсь в том, что нас с Петей связывает большое настоящее чувство. Пожалуйста, не смотри на меня как на дуру. Знаю все, что ты хочешь сказать. Знаю и то, что за подобную разборчивость меня многие осудят, возмутившись: «Что ж тебе надобно? Твой Петя, с какой стороны ни взглянуть, — выигрышный жених! С выдающимися способностями и заманчивыми перспективами! Косая сажень в плечах! Опять же дополнительный бонус к жениху — уважаемая семья академиков и квартира в историческом центре! Чего кочевряжишься, идиотка?!» А я, представь, кочевряжусь. Видимо, и впрямь дура. Талдычу, что, наверное, нас с Петей связывает привычка, дружба, все, что угодно, только не любовь. Знаешь, Оля, вроде все хорошо, мы с Петей подходим друг другу, но… Не екает в груди! Ведь должно екать?
Оля честно задумалась:
— Пожалуй, должно!
— Я так понимаю, любовь — это когда расстаешься с человеком, а в тебе все кричит от боли и ты сходишь с ума! А я, если Пети нет, с ума вовсе не схожу, спокойно работаю и даже не вспоминаю, что его нет рядом. У меня перед ним сильное чувство вины, поскольку я не могу дать ему то, чего он ждет. Он очень хороший. Просто замечательный! И, конечно, достоин того, чтобы самая распрекрасная женщина на свете сходила с ума от любви к нему. А я, неблагодарная тварь, не ценю того, что имею! Мучаю себя и его!
Фаня горестно вздохнула.
Оля промолчала. Что тут скажешь, любовь — химия сложная.
* * *
В конце рабочего дня позвонил Петя. А Фаня так набегалась и устала, что, услышав его голос в трубке, даже не почувствовала особой радости.
— Привет, хочу предложить мировую, — с ходу начал Петя.
— Принято, — отозвалась Фаня.
Ей легче было согласиться на перемирие, чем пуститься в объяснения, почему и на что она обиделась. Все нормально — проехали.
— Ты не забыла? — спросил Петя.
Она растерялась:
— А что такое?
— Значит, забыла, — угрюмо констатировал Петя. — Сегодня день рождения моего отца. Между прочим, я предупреждал тебя две недели назад.
— А-а-а, — виновато протянула Фаня, — извини. Ты же знаешь, я в таком темпе живу, что и про свой день рождения не вспоминаю.
— Знаю и не принимаю подобный стиль жизни, но сейчас не об этом. Мне приехать за тобой? В семь часов мы должны быть у меня! Родители будут ждать!
О господи, выдохнула Фаня, только не это. Сегодня она не настроена на вечер в узком семейном кругу, салаты и причитания Петиной мамы, только как эту мысль донести до Пети?
— У меня даже подарка нет…
— Я купил, — отрезал Петя. — Короче, через сорок минут заеду за тобой в редакцию. Жди!
«А не выпить ли по такому случаю?!» — вздохнула Стефания и пошла в бар — надо было настроиться на встречу с Петиными родителями.
Петр галантно приоткрыл ей дверцу своего дорогого джипа, поцеловал в щечку. В машине на сиденье лежали цветы.
— Отцу? — спросила Фаня.
— Тебе! Отцу я купил коньяк.
«Завидный мужчина», — усмехнулась Фаня. Привлекательный — широкоплечий голубоглазый брюнет, похожий на Бандераса в его лучшие годы. Богатый — занимает высокий пост в солидной конторе, и это, заметьте, в тридцать лет! Умный — получил прекрасное образование, между прочим, в Лондоне, внимательный — дарит цветы и другие подарки, в том числе дорогие, одним словом — идеал! Вдохнуть и не выдохнуть! Это ж как ей повезло! А она, дура, почему-то не чувствует счастья.
— Чего молчишь? — спросил Петя.
Фаня в ответ только промычала, что устала, и опять ушла в раздумья.
Они познакомились девять месяцев назад. Много это или мало? С одной стороны, много — за это время можно было зачать, выносить и родить ребенка. С другой — ей этого времени для принятия каких-то кардинальных решений типа замужества оказалось недостаточно.
Между тем Петя для себя все давно понял и решил — уже несколько раз звал ее замуж, а вот она до сих пор не уверена в своих чувствах.
Приехали. Дом у Петиных родителей весьма помпезный, в престижном месте. Четырехкомнатную квартиру дали Петиному дедушке, известному академику, за какие-то немыслимые заслуги перед наукой.
Петя — молодец, выходец из правильной семьи. Папа у Пети был математиком, да не простым, а доктором наук. Дедушка, как уже упоминалось, тоже внес лепту в науку. Вообще в семье Петра, состоящей из академиков и профессоров, какой-нибудь всего лишь кандидат наук казался обычным неудачником. И вот в это чинное семейство, с портретами бородатых титулованных академиков на стенах, попала Фаня, которую в детстве звали «Оторви да выбрось!».
Увидев Фаню в первый раз, Петина мама, сухая седовласая женщина, похожая на английскую королеву, уставилась на нее, будто увидела НЛО. Фаня примерно догадалась, о чем та подумала: «Журналистка! Курящая! Пьющая! Да еще и ребеночек имеется — полный набор пороков. Бедный Петенька! К тому же наверняка эта девка-лимитчица мечтает оттяпать нашу квартиру!»
Фаня с Петей встречались уже девять месяцев, а Петина мама до сих пор смотрела на нее с недоверием, словно ждала подвоха. Хотя Фаня ничего ужасного не делала. Разве что не хотела под кого-то подстраиваться, фальшивить и оставляла себе право быть собой.
Юбилей Петиного отца проходил по установленному сценарию — тосты в честь юбиляра, несколько перемен блюд, неинтересные разговоры, — и Фаня отчаянно скучала.
Одна из подруг Петиной матушки, видимо, решила развеять ее скуку и завела речь о кулинарии. Фаня только хмыкнула в ответ — извините, я совсем не умею готовить и не имею желания учиться.
В глазах незнакомой гостьи отразился ужас: «Не приведи господи, и мой сын вляпается вот в этакое!»
Фаня с трудом высидела до десерта и объявила Пете, что ей пора домой.
— Я поеду к тебе, не возражаешь? — спросил Петя. — Соскучился…
Фаня натянуто улыбнулась, нет, мол, не возражаю. Хотя сегодня она предпочла бы ночевать одна.
Петина мама вышла в прихожую проводить сына.
— Петр, тебя сегодня не ждать? — с явным укоризненным подтекстом спросила она.
Петя, ничуть не смутившись, спокойно ответил, что останется у Фани.
— Стефания, — начала Петина мама (всякий раз, услышав это обращение, Фаня понимала, что той не нравится ее имя), — надеюсь, Новый год вы будете встречать у нас?
При этом на Фаню взглянули строго, дескать, не вздумай заявить, что у вас другие планы. А у Фани вообще никаких планов не было. До Нового года еще две недели, успеем разобраться.
На помощь подруге пришел Петя. Он принял удар на себя и ответил, что они еще не думали о праздниках.
