Павел недавно заговорил с ним про Зою, а Мишка и говорит:
— Слышь, Паша… Хорош девочке мозги пудрить…
Павел ему лаконично:
— А тебе не все равно?
— Ты же по этой своей писательнице сохнешь?
— Ну, допустим. И чего?
— Оставь Зою в покое.
— Сам подкатываешься?
— У меня все серьезно, — отрезал Миша.
Павел расхохотался:
— Не обломится! Она от меня прямо млеет. Готова отдаться по первому зову.
Миша ничего не сказал, но так посмотрел, что Павел осекся (правда, что ли, серьезно?) и ушел. И дружбе конец. Ну и ладно.
Достали… И Наина, и дед постоянно дудят ему в уши, какая Зоя хорошая и как она ему чудесным образом подходит.
А хуже всего, когда эту волынку заводит Барбара: «Павлик, ты такой хороший, славный мальчик, а Зоя чудесная девочка, вы просто созданы друг для друга! Приглядись к ней — тебе нужна она, а не я!»
Павла от этого ее мамочкиного тона просто корежит.
Отстаньте от меня с вашей Зоей…
* * *
До Нового года меньше часа… Вот ведь придумали себе праздничек — смена времен… Павел хлебнул еще шампанского — прямо из бутылки.
Надо же — еще один год коту под хвост. Что-то он все ищет, ищет, а чего именно, и где — непонятно. Пока только Барбару нашел и с ней нарыл себе соплей и страданий…
Между прочим, он честно пытался себя организовать, построить — ать-два, забудь про любовь, найди себе смысл или хотя бы какое-то дело, но что-то пока не получается.
Хорошо, наверное, быть цельным, целеустремленным человеком. Очень хорошо. Вот Миша такой. Исключительно положительный тип. Читает кодекс самураев, знает чего и как. По вечерам медитирует, смотрит общеобразовательные фильмы и спасает планету. Молодец. Ну очень волевой и организованный человек. Сознательно избрал для себя путь воина. Опять же при деле — кормит вегетарианцев и зарабатывает на этом — на жизнь хватает. А Павел до сих пор на дедовой шее сидит, стипендия-то сущие гроши.
Он, положим, тоже бы не отказался стать волевым и целеустремленным, да и в воины податься — плохо, что ли? Кому ж приятно быть плаксивым жалким Пьеро?
Но что-то с воином у него не выходит… Это, наверное, надо сразу таким родиться, как Миша, а вылепить из себя воина усилием воли не получится, да и нет ее, силы воли-то. Сила есть, воля есть, а силы воли нету.
Может, потому и год был такой суетливый — слишком много очевидно лишних движений. Так подумать — все ушло на эмоции и сопли.
Тоска, переживания, раздражение, зачастую ярость. Когда становилось совсем невмоготу, Павел выходил в город и до утра бродил по улицам, беспорядочно, потерянно… Не в красном домино, но тоже очень нервно… Сплошной комок нервов.
Несколько раз напивался в стельку, но алкоголь был не его вариантом, не помогал забыться даже на время.
Он всерьез обдумывал другие варианты, казавшиеся ему более предпочтительными. Какие-то даже опробовал на практике.
Например, попытался вышибить клин клином — забыть Барбару, заведя отношения с сокурсницей. Месяц они разнообразно и бурно «отношались» после, а иногда вместо занятий у нее в общаге. Потом ему это наскучило, и они расстались вполне мирно и даже не без благодарности друг к другу.
Потом на какой-то вечеринке он по случаю переспал еще с одной сокурсницей, и в институте его записали в плейбои. Девушек это заводило, и вскоре, безмерно скучая, Павел внес в свой донжуанский список еще пару трофеев.
В отношениях с девушками он изначально исключал всякие эмоции, оставаясь бесстрастным и равнодушным. Физиологическая разрядка, и ничего более. Так — для здоровья.
Параллельно со всем этим в его жизни существовала Зоя…
Участливая, самоотверженная Зоя, с повадками сестры милосердия и внешностью модели, готовая принести себя в жертву, в смысле отдаться по первому зову! А он-то, дурак, ни разу не воспользовался ее жертвой…
Кстати, она то ли не догадывалась о его связях, то ли делала вид, что о них не знает.
Правда, не столь давно у них состоялось нечто вроде объяснения.
В тот вечер в кафе он заприметил симпатичную девицу. В сущности, ничего особенного — в сравнении с Барбарой они все казались ободранными, но все же что-то в ней было… После стремительного знакомства они отправились к ней домой. Девица оказалась прогрессивных свободных нравов. Глубокой ночью, когда барышня заснула, Павел решил уйти домой — сбежать от утренних объяснений или, того хуже, нежностей.
Уже светало… Утро было промозглое… Поеживаясь от холода и усталости, он вошел в свое парадное и увидел Зою, которая сидела на ступенях у дверей его квартиры. Она дремала…
— Ты чего здесь?
Зоя проснулась, открыла глаза…
Он спросил первое, что пришло в голову:
— Барбара тебя выгнала?
Зоя улыбнулась, помотала головой, да нет, мол, какие глупости…
Он крикнул, теряя терпение:
— Так чего ты здесь сидишь?
— Тебя жду!
— Зачем?
— Я волновалась, Павлик… Пришла вечером, а тебя нет… Я решила подождать, когда ты придешь…
— Не могла ждать у Барбары в квартире? Непременно надо было здесь, на полу, как собака?
О, этот ее взгляд, который он никогда не может выдержать…
— Тогда бы я не узнала, что ты пришел!
Он сел рядом с ней… Его мутило от выпитого накануне, неожиданной страстности ночной знакомой, удушливого чувства вины (чего ради я спал с той девкой!). Было неловко, противно, а главное — бессмысленно, его мутило от самого себя…
Он усмехнулся:
— А если бы я вообще не пришел?
Зоя молчала.
Он заметил на себе ее пристальный взгляд и все понял. Ясно — на шее засос (девица попалась темпераментная), футболка измазана помадой… Еще и весь провонял какими-то приторными духами…
В общем, кажется, Зоя обо всем догадалась. Застукали тебя с поличным, Паша. Ну и пусть, в конце концов, он ничем ей не обязан.
— Зоя… Я хочу, чтобы ты знала: однажды я могу не прийти… Вообще не прийти, понимаешь? Ты должна быть готова к этому.
Она пожала плечами:
— Я знаю, что однажды я могу умереть… Но быть готовой к этому вряд ли возможно…
— Понятно, — обреченно кивнул Павел. — Идем… Уже утро… Пора спать.
— Кстати, а где ты был, Павел?
— Изучал параллельные миры…
Как ни странно, после той утренней сцены с сексуальными похождениями было покончено. Можно сказать, что он утратил интерес к случайным связям как варианту спасения от своей тоски и начал искать другие варианты.
