А в их последнюю встречу, когда Лера уже совсем было решилась отдаться, Т. обнаружил в себе даже какую-то тонкую душевную организацию. Дело происходило осенним вечером, на роскошной даче. Классика жанра: ужин при свечах, изысканное вино, шелковые простыни, он, изо всех сил старающийся быть внимательным и нежным… Одним словом, идеальные условия созданы, успех запрограммирован — и вдруг стоп! Программа дала сбой.
Девушка поняла, что не может. Ну не может, хоть ты режь. Со стороны смотрелось, наверное, дико: забилась в угол кровати, накрылась простыней и смотрит, как овца на заклании. Другой бы, наверное, обиделся, а Т., на удивление, вошел в положение.
— Ну чего, первый раз в первый класс? Ты что, целка, что ли? Ломает? Да, я все понимаю.
Лера разревелась как-то по-детски. В жилетку Т., хотя он был по пояс голый.
Тот даже смутился:
— Ну, развела целую трагедию… Я вообще-то женских слез не люблю, чего ревешь? Тебя ж никто силой не берет. Не хочешь — и хрен с тобой. Дозреешь — скажешь.
— А ты будешь ждать?
— Может быть, — усмехнулся он. — Ладно, спи давай. Извини, я сегодня так вымотался…
Она проснулась рано утром. Т. еще спал. Странное ощущение — просыпаться в постели с абсолютно чужим мужиком. Дичь какая…
Она сбежала, как будто за ней гнались. Сразу поехала в аэропорт и улетела в Петербург.
Надеялась, что Т. позвонит в этот же день, но он не позвонил. Объявился только через неделю. Сказал, что Москва, чтобы там ни говорили, слезам верит, а сам он всегда рад поддержать молодую неопытную девушку. Так что ей, можно сказать, повезло.
Да и вообще, девственность, что ли, жалеть? Вот мать жалко. Ну, уедет она в Москву, а Ева здесь одна останется…
Лучше не думать об этом. В конце концов, самолеты летают несколько раз в день. Туда-сюда, туда-сюда… А у Т. даже есть частный. Так что все в порядке.
Лера села в машину и поехала на аэродром.
Глава 22
Из разбитой батареи текла вода, смешиваясь с разбитыми осколками сервиза и Ритиной жизни.
— Ушел, сбежал, подлый предатель! — подвывала Рита с отчаянием.
Господи, это ж надо было пройти путь в пятнадцать лет, дрессировать себя, как циркового пуделя, выдавливая по капле слабость и бабство, добиться каких-то результатов, чтобы в итоге получить все то же самое.
Пятнадцать лет спустя все то же — захлопнутая дверь и ощущение разбитой жизни. Пятнадцать лет назад от нее так же ушел мужчина, вернее сказать, сбежал, причем при схожих обстоятельствах. И как она могла снова в это вляпаться?
«Говорила ж тебе, Ритка, не верь им, ни за что не верь!» — оттуда-то из темноты зашептала мать, которой давно не было на свете.
Рита кивнула. Ага, вот и матушка с того света явилась, чтобы вновь произнести затертую до дыр от частого повторения фразу: «Верить мужикам, козлам этаким, никак нельзя!»
Первый раз Рита услышала материнский завет в десятилетнем возрасте, когда нашла мать в сарае с веревкой на шее.
Мамаша, не выдержав постоянных измен мужа, его беспробудного пьянства и связи с молоденькой соседкой, решила свести счеты с жизнью.
И пошла обманутая женщина, уважаемая доярка Клавдия в сарай, чтобы повеситься. А весу в ней было сто килограммов с гаком. Веревка, конечно, не выдержала и оборвалась.
Несчастная сидела на полу и ревела, вот, мол, даже повеситься толком не вышло. Тут Рита пришла.
— Мамочка, что случилось?
— Случилось, дочь, бабой родиться, вот так угораздило.
Тогда-то мать и поведала Рите всю женскую правду про подлую кобелиную сущность.
Ну, прорыдалась Клавдия, веревку отцепила и взялась за дело. Повеситься не получилось, так хоть мужа избить. Она его по всей деревне гоняла, а поймав, поколотила так, чтобы уж на соседок больше не заглядывался.
А дочери своей с тех пор все время внушала: будь сильной, Рита, не верь никаким чувствам и любовям! Мать и сама не верила и изо всех сил старалась внушить свои представления пяти дочерям.
За сестер Рита не скажет, однако за себя сможет: несмотря на все материнские внушения, она их на веру не приняла, предпочитая разобраться с этим на практике.
После школы Рита уехала из деревни и вскоре вышла замуж. Между прочим, по любви. Со своим первым мужем Гариком Рита прожила пять лет. Жили вроде хорошо. Бедно, но, в общем, складно.
Рита тогда как раз в ВОХРе работала, можно сказать, семью на себе вытягивала, потому что Гарик в институте учился. Тяжело, конечно, было жить на одну зарплату, но уж очень Рите хотелось, чтобы муж выучился и получил высшее образование. Так и тянула одна лямку семейного бюджета целых пять лет.
Потом Гарик окончил институт и даже остался на кафедре. Способный оказался. Рита им целый год гордилась.
Но однажды Гарик вдруг выдал: «Извини, Рита, ты хорошая женщина, и вообще дело не в тебе, а просто так сложились обстоятельства, но я того-того… Короче говоря, ухожу от тебя». И ушел.
Рита кричала вслед нехитрые команды «Стоять!» и «Вернись!», мешая их с отчаянием и слезами, но Гарик не был военным человеком и команд не послушался.
Позже Рита узнала «про обстоятельства» Гарика. Так называлась младший научный сотрудник Варвара Войтович с той же кафедры.
Рита даже унизила себя походом к сопернице. Пришла посмотреть на разлучницу (что в ней такое есть, чего нет в Рите), а заодно повторить христианскую заповедь, что прелюбодействовать стремно.
Но эмэнэс Войтович, тонкогубая змеища, заявила манерно и с вызовом: извините, Маргарита, но вы же сами видите, что у вас с Гариком мало общего, культурные барьеры, то-се! А мы с ним чудесным образом подходим друг другу.
Рита прямо плюнула в сердцах: ах, значит, ничего общего, то-се? А то, что у нас пять лет деньги были общие и, между прочим, заработанные исключительно мной, это как, уже не считается?
Она даже всерьез подумывала, не повторить ли подвиг матери (не повеситься, а избить Гарика — одного или на пару с эмэнэс, — но потом решила, что найдет силы и назло всем будет счастливой).
Рита принялась воспитывать в себе суперженщину, и надо сказать, некоторых результатов добилась.
Для начала она постаралась стать сильной и независимой. Сделала уклон на физвоспитание — ежедневно выкладывалась в спортзале по полной программе и приемами дзюдо могла запросто уложить многих коллег-мужчин.
Потом задумалась о финансовой независимости. Тем более, тут как раз начались интересные времена: перестройка, много новых возможностей. Ушла из ВОХР и подалась в челноки. Три года честно челночила с неподъемными клетчатыми сумками. Сколотила кое-какой первоначальный капитал и решила открыть собственное дело. Над форматом размышляла недолго — открыла охранное агентство. И процесс пошел.
