— Все, Никуша, скоро будем жить с тобой, как люди. Достаточно я уже побегал, порыскал, пора и гнездо свое вить. Теперь у меня дело будет спокойное, тихое и надежное. И с долгами я рассчитался. А тут еще одна фигура обрисовалась на горизонте, с которой я в свое время продешевил. Знаешь, как бывает: прикинется козел дохлым бараном, а сам, оказывается, давно уже стал золотым теленком. Ну, ничего, теперь я свое возьму. Каждый заказ имеет свою цену. Вот и будет нам с тобой на первое обзаведение.
— А, может, не надо, Федюша? — засомневалась Вероника. — Может, нам хватит того, что есть? Вдруг этот заказчик опасней, чем ты думаешь? Кто он, расскажи?
— Расскажу, когда надо будет. А за меня не бойся. Я ведь не вчера родился, зря рисковать не стану.
Вероника к тому времени уже работала в престижной клинике, куда попала, опять же, благодаря Федькиным деньгам и связям. Через месяц после знаменательного разговора Федор, наконец, посвятил Веронику в подробности своих тайных намерений. Так она узнала правду и о гибели Марины Потоцкой, и о заказчике убийства, от которого Федор рассчитывал получить хорошую плату за молчание, ибо положение этой фигуры, как выяснилось, дорогого стоит. Но, по требованию заказчика, да и для собственной безопасности, придется убрать бывшего подельника Коляна Еськова. У Федора уже наметился план ликвидации. Ведь Еськов имеет медицинскую карту в той поликлинике, где раньше работала Вероника. Что, если устранение Коляна как-нибудь связать с болезнью? Ведь врачиха-то у него на участке старая и на взятки падкая. Теперь Вероника вспомнила, что какое-то время назад Федор спрашивал, с кем из участковых в ее поликлинике легче всего договориться. Она и назвала тогда Фиру Осиповну: старушке терять нечего, а детям и внукам хочется помочь. Как оказалось, Еськову требовался больничный на время поездки в Москву. Именно такое алиби и обеспечила ему сговорчивая Фира Осиповна. Но теперь старушка была прикована к постели, а на ее участке работала некая Ксения Радунко — занудливо-щепетильная особа, склонная к морализаторству. Вряд ли с такой можно договориться, — тем более, что после спора из-за самодеятельного художника Н. отношения с Вероникой у них сложились натянутые. Нет, лучше пойти другим путем и воспользоваться тем, что Ксения не знает пациента Еськова. Так родился план устранения подельника, вскоре претворенный в жизнь. Случился лишь один прокол, но ни Федор, ни Вероника о нем не догадывались.
Когда Федор собирался в Москву за деньгами, он с бодрым видом говорил Веронике, что уверен в успехе на 99 %. Ну, один процент всегда надо оставить на форс-мажорные, так сказать, обстоятельства. Но такие люди, как заказчик, рисковать не будут и на мокрое дело не пойдут, ведь эта сумма для него не такая уж большая, а для них с Вероникой будет хорошим подспорьем, чтобы начать новую жизнь, семейную.
Но внезапно процент, оставленный на неудачу, сработал, и Вероника оказалась один на один со своим горем. Федор, с которым были связаны пять лет ее жизни и все надежды на будущее, каким-то непостижимым образом был разгадан и уничтожен заказчиком. Веронике даже некому было поплакаться: тетя к тому времени уже умерла, Толян окончательно спился, а подруг у Вероники не имелось. Теперь, без поддержки любовника, ломалась вся ее прежняя жизнь, а начинать новую в тридцать четыре года было не так уж и легко. Вероника, успевшая прочно привыкнуть к Федору, уже не чувствовала себя такой убежденной холостячкой, как раньше, ее инстинктивно тянуло в нормальную семейную жизнь.
Но, чем больше Вероника ненавидела убийцу Федора, тем крепче зрела в ней уверенность, что именно она должна получить по тем счетам, которые так и не смог предъявить в нужный момент ее любовник.
Вероника знала о заказчике достаточно много, даже имела в своем распоряжении секретное письмо Федора. А вот заказчик ничего о ней не знал. Недаром Федор до поры до времени не хотел узаконить свои отношения с Вероникой, держал их в тайне. Теперь это оказалось ей на руку.
После смерти возлюбленного Вероника надолго замкнулась в себе. Она ходила и все делала на автомате, а в уме ее шла непрерывная и кропотливая работа, вызревал план безумно рискованного шантажа.
Ее решительность чуть было не поколебал неожиданный телефонный звонок. Обычно хладнокровная Вероника затряслась, как в лихорадке, когда незнакомый мужской голос четко произнес:
— Здравствуйте, Вероника Захаровна. Я занимаюсь расследованием дела, которое, возможно, связано с убийством вашего друга Федора Осадчего.
— Кто вы такой и что вам нужно? — внезапно охрипшим голосом спросила Вероника.
— Я частный детектив. Свое имя не могу назвать вам по телефону, поскольку веду расследование конфиденциально. Но, если мы с вами встретимся…
— У меня нет желания с вами встречаться! И вообще, с чего вы взяли, что Федор Осадчий был моим другом? Я его немного знала через своего двоюродного брата, вот и все. Меня даже в милицию не вызывали, так по какому праву вы меня беспокоите?
— Поверьте, Вероника, вы будете в большей безопасности, если назовете мне имя человека, с которым Федор встречался в Москве.
— Повторяю, я не в курсе дел Федора! С кем он встречался и за что его убили, меня не касается!
— Да? Тем не менее, вы помогли Федору избавиться от Коляна.
— Что за чепуху вы несете? — от волнения низкий голос Вероники стал срываться. — Никакой вы не детектив, а просто шантажист и провокатор. Я буду жаловаться на вас!
— Вот уж нет, жаловаться вы никуда не пойдете, вам не выгодно привлекать к себе внимание. И меня вы напрасно обвиняете. Мы с вами могли бы помочь друг другу. Я почти уверен, что вы знаете убийцу Федора. А вот я его не знаю. Но я могу обеспечить вашу защиту на случай, если он попытается и вас убрать.
— Не понимаю, почему я до сих пор не бросила трубку, — пробормотала Вероника в некотором замешательстве.
— Мне нужен этот человек. Назвав его, вы значительно облегчите мое расследование. Поймите, Вероника Захаровна: если вы что-то знаете, вам лучше рассказать. Не относитесь ко мне враждебно. Поверьте, нам с вами сейчас было бы выгодно сотрудничать.
— Бред какой-то! Бред и провокация.
Вероника уже пришла в себя и, справившись с первым приступом испуга и удивления, решила, что для нее в любом отношении лучше все отрицать. Кто бы ни был этот «частный детектив» — действительно ли какой-нибудь проныра-сыскарь, или вездесущий журналист, или человек заказчика, решивший прощупать ее как свидетеля, — все равно ей ни к чему обнаруживать свою осведомленность. Только оставшись в тени и не выдав опасных знаний, она сможет рассчитывать на компенсацию всех своих потерь.
Так решила Вероника и, не слушая дальнейших доводов собеседника, положила трубку на рычаг.
Леонид вздохнул, услышав короткие гудки. Увы, Вероника не захотела раскрыть карты. А ведь только с ее помощью он мог бы узнать имя заказчика кратчайшим путем. Действительно ли Веронике ничего не известно или она боится выдать свою осведомленность или, может, задумала шантажировать убийцу, — о том знала только она сама. Конечно, за ней надо установить наблюдение, но едва ли она что-то станет предпринимать в ближайшее время. Получается, что своим звонком Леонид ее только спугнул. Он с досадой бросил телефонную трубку на рычаг и, нахмурившись, посмотрел в окно.
