Сзади грязно выругалась леди Клотильда. В гул толпы вплелось грозное железное бряцанье. Люди неожиданно брызнули в стороны.
Серега не успел оглянуться. Клоти пронеслись мимо него – умеющая только побеждать боевая торпеда. И застыла перед открывшейся перед ними картиной.
Полукругом стояли самые прекрасные на свете рыцари. Серебряные латы лучились хрустальным сиянием в лучах утреннего солнца, оттененные алыми одеждами. Рядом с каждым смирно стоял белоснежный конь, крытый развевающейся на ветру роскошной пурпурно-алой попоной. Рыцари были молоды, все, как один, с чистыми, красивыми лицами, и на лицах этих сияло удивительно благостное выражение покоя, кроткой доброты и просветленности.
А прямо перед ними в странной позе стоял абсолютно голый человек. Черноволосый мужчина со следами побоев, с расставленными и полусогнутыми ногами. Руки, похоже, были связаны за спиной. Сверху у него на плечах держалось странное деревянное сооружение, состоящее из квадратной рамки, сверху скрепленной с четырьмя толстенными, вбитыми в землю стволами. Снизу в тело мужчины входил кол.
Вместо криков слышались уже прерывистые, мучительные короткие вздохи, перемежаемые сдавленными стонами.
– Добрый день, благородные сэры! Ну и неблагородные также… Прекрасный день! На колы простонародье насаживаем? Чудесно! Сколь прекрасное занятие вы себе тут нашли… Осмелюсь полюбопытствовать, все ли у вас идет удачно?
Кони красавчиков от восторженно-дружелюбного рева леди Клотильды нервно присели и заплясали. Слишком уж много там было восторженности и дружелюбия. Даже Сереге стало как-то не по себе.
Лица алых рыцарей продолжали оставаться невозмутимо-кроткими.
– Езжай себе, сестра, – ласково, почти напевно возвестил один из них. – Твое ли дело судить членов Священной комиссии? Иль имеются у тебя родственные чувства вкупе с еще какими узами по отношению к этому оборотню, из коего изгоняем мы диавола путем введения в тело поганое доброго наконечника из освященного серебра?
Рыцари смотрели благожелательно. И от этого становилось еще страшнее. Мужчина, сажаемый на кол, часто и глубоко дышал, глаза у него закатывались, он явно из последних сил сдерживал крик, изредка поглядывая мутными глазами на Серегу и леди Клотильду. О помощи он не просил, и во взгляде его не было никакой надежды – только беспросветная тоска и одиночество загнанного зверя.
– Что вы, что вы, да бог с вами… Какие там узы, просто любопытство… – весело сказала леди Клотильда.
И воздух наполнился жужжащим свистом.
Первые два рыцаря, пораженные дротиками прямо в лицо, ничком повалились в траву. Следующим троим, успевшим забраться за это время в седла, пришлось падать уже оттуда.
Но двое оставшихся в живых за это время уже успели подбежать к леди Клотильде и изготовиться для боя. Позы у них были картинно-небрежные и с определенной долей ненарочитой грации. Этакую небрежность и этакую грацию можно было позволить себе только после долгих и очень долгих лет выучки.
Леди Клотильда, дико взревев, бросила черного жеребца на одного из рыцарей. Зверь в лошадиной шкуре захрапел и шибанул его тяжеленным копытом по коленной чашечке. Рыцарь, глазами следивший за Клотильдой и не ожидавший подобной подлости от подседельной скотинки, качнулся и завизжал. Глубоко прогнувшийся серебряный наколенник треснул посередине, развороченные края ушли в глубь раны, и оттуда пульсирующими струйками постреливала кровь.
Пока черный жеребец атаковал рыцаря, замещая на этом фланге свою хозяйку, сама леди Клотильда, змеей перегнувшись с седла в другую сторону, встретила мечом атаку второго рыцаря, нападавшего на нее сбоку, чуть ли не со спины.
Удар-тычок эльфийской шпаги-меча сверкнул разрядом молнии, вспарывая точно посередине сияние серебряных лат.
И все кончилось.
Леди Клотильда, спрыгнув с лошади, деловито прирезала все еще визжащего из-за разбитой коленной чашечки рыцаря, затем обошла всех остальных, награждая каждое тело ударом меча, “контрольным”, если говорить на языке родных земных киллеров. Хотя вроде бы все они и так не издавали ни звука и не шевелились…
Серега спрыгнул с лошади и подбежал к несчастному. Подбежал и застыл в смущении. Он попросту не знал, что ему нужно делать и что не нужно. Боялся, что, кинувшись высвобождать, навредит еще больше… У основания кола на земле уже набежала широкая лужица крови.
Откуда-то рядом материализовался Слуди, жалостливо заохал, встав возле несчастного. Похоже, гном тоже не обладал познаниями о первой помощи в подобных ситуациях.
Леди Клотильда, закончившая претворение в жизнь генеральной рыцарской директивы “хороший враг – мертвый враг”, неспешной походкой подошла к ним. Обозрела критическим оком ситуацию, хмыкнула.
– Взяли его! Под мышки!
Слуди и Серега бросились к мужчине с двух сторон, мертвой хваткой вцепились ему под мышки. Клоти мечом поочередно перерубила путы, удерживавшие деревянную конструкцию.
– Опытные у нас ребятки в Священной комиссии работают, – прокомментировала обстановочку явно хорошо разбирающаяся в таких вещах баронесса Дю Персиваль. – Просто насадить на кол – это по нашим временам даже банально как-то, неинтересно, скучно. А тут классический полукол, тело само себя насаживает под собственным весом, красота! Долго, больно и перед людьми не стыдно – искусство, лепота сплошная! А теперь самое трудное…
Тон леди Клотильды был таков, что Серега даже содрогнулся.
Слуди крепко обхватил несчастного под мышками. Серега, проинструктированный леди Клотильдой, дрожащими руками держал у основания вонючий и липкий от крови кол – чтобы тот не дрогнул. Леди Клоти, шипящим шепотом выдавливая сквозь зубы богохульства вперемежку с извинениями перед Господом Богом, осторожно перепилила эльфийским мечом кол у самой земли.
Они уложили мужчину на траву, прикрыли одеялом.
– Пить… – прохрипел несчастный.
Серега начал было подниматься с колен, но леди Клотильда, встретившись с ним взглядом, отрицательно качнула головой. Затем встала и пальцем поманила его за собой.
– Ну и что теперь делать будем, твое сиятельство? Ему не выжить, кол был слишком глубоко… гм-м… внутри. Умирать он будет сейчас долго, даже дольше, чем если бы остался сидеть на колу. Будем сидеть рядышком и ждать? Три дня, а то и целую неделю? Я убила семь лишних человек… впрочем, это единственная светлая сторона во всей этой истории, сами… Нет, действительно сами напросились! Начать сажать на кол и не пригласить меня, леди Клотильду, полюбоваться, как того приличия требуют! Короче, у меня-то все в порядке, а вот у вас? Ваш слуга, этот, как его… Мишья? Спасать всех, конечно, очень благородно, сэр Сериога, но как же быть со своими, которых можно из-за всего этого просто не успеть спасти? Милосердие – вещь крайне обременительная. В любом случае, решайте сами – остаемся или едем. ?у?
Серега покусал нижнюю губу, повернулся к телу под одеялом.
