— Я все понял, уважаемый господин вице-губернатор, — вежливо
ответил Халид Джалил. — Значит, я могу быть уверен, что получу половину денег и
должность вице-губернатора?
— Когда я стану губернатором, — улыбнулся ибн Тагриберди, —
и ты понимаешь, что это произойдет сразу, как только мы доложим об аресте Юсуфа
аль-Рашиди.
— Это очень опасная операция, — сказал начальник полиции. —
А если мы не сможем взять его живым?
— За его голову одинаково дают деньги, — напомнил
вице-губернатор, — и за живого, и за мертвого. Если ему больше нравится в аду,
то пусть он туда и отправляется. Не нужно его останавливать.
— Тогда будет гораздо легче, — заверил его Халид Джалил.
Утром следующего дня Муслиму Вюсалу кто-то позвонил. Его
жена недовольно заворчала, когда муж подошел к телефону. В последние месяцы,
после своего перевода в канцелярию губернатора, он начал задерживаться, часто
приходил домой после десяти часов вечера. А теперь еще и ранние звонки. Она
была недовольна. Телефон звенел так громко, что просыпались все живущие в
квартире, в том числе и ее родители.
Муслим поднялся с кровати и прикрикнул на проснувшуюся жену,
чтобы она не ворчала. Если он переехал в дом ее родителей, это не значит, что
она может проявлять свое недовольство. У ее отца большой дом, и двое сыновей
работают в большой лавке, принадлежавшей его тестю. У них уже есть свои
квартиры в большом многоэтажном доме, который построили в новом квартале. А он
вынужден жить со своей женой в этой лачуге у ее родителей.
Но он знает, что рано или поздно все равно отсюда выберется.
Подняв трубку, он услышал голос звонившего — и весь сон сразу вылетел из
головы. Муслим Вюсал быстро положил трубку и побежал одеваться. Он еще раз
прикрикнул на жену, чтобы она не ворчала, и выбежал из дома. «Когда умрет мой
тесть, я отправляю его жену к сыновьям и сам стану хозяином этого дома», — была
последняя мысль Муслима, когда он вышел на улицу.
Автоматная очередь прошила его тело, едва он показался на
улице. Муслим Вюсал умер, так и не поняв, что именно произошло. В квартале
многие даже не проснулись. Одиночная автоматная очередь уже не могла никого
разбудить. К ней просто привыкли. Тело погибшего отвезли в городской морг. А
его семья только через два дня узнала о смерти Муслима Вюсала. Убийцу так и не
смогли найти. В полицию поступили сведения об убийстве их осведомителя только
через несколько дней.
Но в Басре убивали каждый день и каждую ночь. Смерть мелкого
чиновника, даже состоящего на службе в канцелярии губернатора, никого не могла
особо взволновать, кроме его собственной жены, оставшейся без мужа. Этим же
утром к отелю, где находилась российская делегация, подъехало сразу четыре
бронетранспортера с сотрудниками полиции. Не понимавший, что именно происходит,
офицер британских вооруженных сил, руководивший охраной отеля, попытался
узнать, для чего прибыло дополнительное подкрепление. Но полицейские пояснили,
что получили специальный приказ на охрану приехавших гостей.
Офицер решил, что будет лучше, если он доложит обо всем
случившемся коменданту здания, который должен был появиться в своем кабинете к
девяти часам утра. Он так и сделал, доложив обо всем коменданту, который
спустился в кабинет ровно в девять утра, так как сам проживал в этом отеле. Но
коменданту уже позвонил начальник полиции, объяснивший усиление охраны
прибытием большой делегации из Ирака. Комендант согласился принять эти четыре
бронетранспортера с условием, что сами полицейские не будут входить в отель.
Через два часа в Басру прибыла правительственная делегация
во главе с вице-премьером, которую встречал сам губернатор. В толпе встречавших
был и вице-губернатор ибн Тагриберди, и начальник полиции Халид Джалил. Они
обменялись с вице-губернатором быстрыми взглядами и кивнули друг другу.
Глава 7
Правительственная делегация принимала документы в резиденции
губернатора Басры. Делегация «Бритиш петролеум» прибыла первой. Это были трое
мужчин и переводчица, которые приехали сюда в сопровождении одного
бронетранспортера. Российскую делегацию сопровождали сразу три
бронетранспортера, что вызвало некоторое недоумение. Зато американская
делегация «Эксон мобил» прибыла в сопровождении двух танков и вертолета,
который контролировал обстановку сверху. В делегацию, кроме вице-президента
«Эксона», входило еще восемь человек, большинство из которых понимали арабский
язык.
Вице-премьер, маленький и пузатый, долго и нудно говорил о
восстановлении экономики Ирака, о помощи цивилизованных стран измученному
арабскому народу, о желании сотрудничества. Стоявший за его спиной Сайрус
Бантинг молчал, глядя перед собой.
— Зачем мы участвуем в этом фарсе? — не выдержав долгой речи
вице-премьера, спросил Головацкий. — Давайте прямо сейчас уйдем. Посмотрите, в
каком составе сюда прибыли американцы и как они себя ведут. Как хозяева
положения. Зачем нам позориться?
— Помолчите, — строго прервал его Сеидов, — не нужно ничего
говорить. Мы приехали сюда для работы, а не для того, чтобы уезжать, не
предприняв даже попытки выиграть этот тендер.
Чуть в стороне разговаривали Гладков и его помощница.
— Что происходит? — спросила Алена. — Почему нам увеличили
охрану? Для чего нас окружают столько сотрудников местной полиции?
— Не знаю, — ответил Гладков, — я бы вообще не особенно
доверял местным полицейским. Пользы от них никакой. Они только суетятся и часто
мешают военным выполнять свой долг. Не говоря уже о том, что среди них часто
бывают осведомители террористов. Хотя их убивают безо всякой пощады, считая
предателями. Если у попавших в плен военнослужащих иностранцев есть хоть
какие-то шансы остаться в живых, то у полицейских нет никаких шансов. Их вообще
в плен не берут, убивают на месте.
Вице-премьер наконец закончил говорить. После него выступал
представитель «Эксон мобил». Он говорил так, словно уже выиграл тендер, и
рассказывал о том, как их компания намеревается увеличить добычу нефти втрое.
Представитель английской компании говорил о социальном значении контракта,
рассказывал, какие программы выполняет «БП» в странах, где она работает.
— Вы будете говорить на русском или арабском? — спросил
Кажгалиев, обращаясь к Сеидову.
— На арабском, — ответил Фархад, — чтобы они меня сразу
поняли.
Слово было предоставлено руководителю российской делегации.
Сеидов вышел к микрофону, оглядел присутствующих. Нельзя говорить общими
словами об увеличении добычи нефти и важности социальных программ. Его даже не
станут слушать. Он обязан придумать другую «фишку», чтобы привлечь их внимание.
— Уважаемые дамы и господа, — начал Сеидов на хорошем
арабском языке. По залу пронесся легкий гул. Всем присутствующим арабам
понравилось, что глава российской делегации владеет их языком.
