— Я три года служил в десантных войсках, — пояснил Брикар, —
там и получил соответствующую подготовку.
— А почему вы — французский журналист — помогаете такому
опасному террористу, как аль-Рашиди? — поинтересовался Сеидов. — Если вас
обижает мой вопрос, то можете на него не отвечать.
— Не обижает, — ответил Брикар. — Если вы вспомните начало
военной кампании против Ирака, то две европейские страны, ближайшие союзники
Америки — Германия и Франция, — были категорически против этого вторжения. В
Америке обиделись настолько сильно, что даже призвали к бойкоту французских вин
и французского сыра. Хотя я считаю, что они сделали хуже только самим себе,
оставшись без подобных деликатесов. Я и тогда считал, что вторжение американцев
вызвано исключительно экономическими и политическами причинами, а глупые сказки
об оружии Саддама, спрятанном в каких-то подземельях, меня не убеждали.
Американцы вторглись в страну, быстро победили
деморализованную армию, не желавшую защищать деспотию тирана, и убедились, что
никакого оружия в Ираке нет. Но им нужно было делать хорошее лицо при плохой
игре. Блефовать до конца. И они остались в стране, начав здесь фактически
гражданскую войну, во время которой погибли миллионы ни в чем не повинных людей.
Когда я сюда прибыл, то мой выбор был уже ясен, я считал американцев и всех их
союзников захватчиками и оккупантами. И, соответственно, я собирался помогать
тем, кто боролся с этими оккупантами. Вот откуда главный пафос моих статей и
выступлений. Иногда люди аль-Рашиди предоставляли мне эксклюзивные материалы.
Они знали, что мне можно доверять. Проверяли много раз. И я давал эти материалы
в эфир, рассказывая о том, что на самом деле происходит в стране.
— Вы не ответили на мой вопрос, — тихо повторил Фархад. —
Почему вы сотрудничаете именно с аль-Рашиди? Вы знаете, что его обвиняют в
убийствах тысяч людей?
— Знаю.
— И вы это оправдываете?
— Нет. Абсолютно не оправдываю. Но как им бороться с
американцами, если не прибегать к подобным террористическим актам? Что они
могут сделать против самонаводящихся ракет, ядерного оружия, вертолетов и
самолетов самой сильной страны мира? Они борются так, как могут. И при этом
допускают большие потери среди мирного населения. Но это единственный способ,
которым они могут вести борьбу с американцами на равных.
— Вы говорите так, словно поддерживаете их террор.
— Не поддерживаю, но пытаюсь понять.
— Цивилизованный человек не может согласиться с их методами.
Разве вы так не считаете?
Брикар поднялся, взял бутылку белого вина и налил себе в
бокал.
— Хотите вина? — спросил он. — Это хорошее белое
бургундское.
— Нет, — ответил Фархад.
— Вы вообще не употребляете алкоголь? — понимающе усмехнулся
Брикар.
— Почему? Очень даже употребляю. Но мне больше нравится
обычная русская водка. Возможно, сказывается мой опыт жизни. Последние
восемнадцать лет я провел в России.
— Там не пьют французских вин? — удивился Брикар. —
Насколько я слышал, они умеют ценить хорошие напитки.
— Пьют. Конечно, пьют. В последнее время вообще пьют разные
напитки. От текилы до рома. Но всем остальным предпочитают водку. Вот поэтому я
и пристрастился. А употреблять водку в такую жару практически невозможно. Лучше
пить холодную воду.
Брикар выпил вино и поставил пустой бокал на стол.
— О чем мы говорили? О цивилизованных и нецивилизованных
людях, — вспомнил он, возвращаясь к прерванному разговору. — Тогда давайте
продолжим. И поговорим в том числе о согласии или несогласии с их методами
борьбы.
Он немного помолчал.
— Что, по-вашему, есть цивилизованный человек? —
поинтересовался он. — Тот, кто знает западные языки, умеет пользоваться вилкой
и ножом, разбирается в компьютерных технологиях, читал Бодлера в подлиннике,
знаком с греческими философами, обожает классическую музыку? Но все эти
категории могут быть отнесены и к представителю богатой индийской семьи, и к
японскому бизнесмену, и к начитанному китайскому коммунисту, и даже к детям
арабских шейхов, которые учатся в лучших западных университетах. Что тогда
цивилизованный человек? Или это представители западной цивилизации, которая
включает в себя евроатлантические страны и никогда не будет включать восточные
и южные регионы?
Никогда западноатлантическая цивилизация не сможет вобрать в
себя такую страну, как Россия, которая может считаться особой цивилизацией. Или
вы не согласны со мной? Но тогда почему они присвоили себе право на
«цивилизованность», отказывая другим в этих правах? Когда здесь было
Вавилонское царство, в Америке не было даже дикарей, а орды племен перемещались
по Европейскому континенту. Когда здесь процветали империи, в Европе только
появлялись первые зачатки государств. Когда арабская наука и философия начали
перерабатывать греческую и римскую философию и литературу, в Европе царил мрак
Средневековья. Когда в той же Европе искали и сжигали еретиков, мусульманские
страны охотно предоставляли свои города в качестве убежища для евреев. Разве
все это неправда? И почему мы отказываем другим народам в этой
«цивилизованности», присвоив себе исключительное право определять, кто более
цивилизован в этом мире?
Наконец, я хочу вспомнить Вторую мировую войну, когда немцы
развязали эту бойню, начав массовые бомбардировки английских, польских,
французских городов. А позднее и русских. Это были фашисты, которые убивали
невинных людей. И весь мир их за это потом осудил. А что делали победители? Они
тоже бомбили немецкие города. Английская авиация превратила Дрезден в груду
развалин, попутно убив триста тысяч ни в чем не повинных людей, в основном
стариков, инвалидов, женщин, детей, так как все мужское население было на
фронте. Советские войска просто стерли с лица земли Берлин. Я уже не говорю про
сотни тысяч изнасилованных немок, о чем ваша пресса никогда не писала. И,
наконец, самые большие демократы — американцы. Просто сбросили на японские
города две атомные бомбы, чтобы проверить их боеспособность, устрашить своих
русских союзников, а заодно и убить несколько миллионов японцев. Вы считаете,
что это было «цивилизованной формой» ведения войны? А ведь их никто не осудил.
Или победителям дозволено все?
— Я с вами согласен. Но есть некие нормы, принятые во всем
мире и осуждаемые во всем мире. Нельзя убивать женщин, стариков, детей,
устраивая террористические акты. Это и есть нецивилизованный путь развития.
— Значит, американцам можно бомбить города, уничтожать
тысячи людей, в том числе женщин и детей, часто поясняя, что произошла
элементарная ошибка. Бомбить Югославию в центре Европы и делать вид, что это в
порядке вещей? А европейцы допустили, чтобы бойня была устроена в самом центре
Европы. Но если бомба падает с самолета, то это «цивилизационный путь
развития». А если сам самолет падает, превращаясь в бомбу, то это
«нецивилизационный путь развития». Значит, они имеют право убивать, а остальные
должны следовать нравственным нормам, установленным самими американцами? Не
слишком высокая плата?
