– Ну мы ж не знали, что вы здесь лежите…
– Мы не лежим! У нас травма! – еще раз рыкнул Овчаров и швырнул шайбу далеко на середину катка.
– Спасибо, дяденька! – весело крикнули мальчишки и ловко унеслись прочь.
– Нет, ведь что за молодежь, – по-старчески ворчал Овчаров. – Ведь шагу ступить не дают!
Время летело в ускоренном темпе. Он и не заметил бы, если бы у Сони не зазвонил телефон.
– Да? – чуть отъехала она в сторону. – Да нет же, мам, я уже скоро…
Ох, как же ему не хотелось расставаться! Да и зачем расставаться, если у него на сегодня были совсем другие планы.
– Домой? – спросил Семен, когда Соня отключила телефон.
– Ну да… – И она пожала плечами. – Оказывается, мы здесь уже четыре часа! А я и… не замерзла совсем.
– И я не замерз… – кивнул Овчаров и весело добавил: – Поехали!
Соня немного даже растерялась. Она думала, что Семен хоть немного опечалится, что так быстро пролетел этот волшебный вечер, а он… Он был даже чуточку весел! А зачем тогда на каток звал? Неужели так сильно устал с непривычки?
Они сдали коньки в прокат и вышли с катка.
– Спасибо, Семен, – по-пионерски протянула ему руку девушка. – Сегодня было так здорово… Ты даже не знаешь, как!
– Знаю, – уверенно кивнул головой Овчаров и вдруг удивился: – А чего ты здесь-то прощаешься? У меня ж вон машина стоит. Пойдем, там тепло, а то я уже… И подмерзать стал.
Едва она села на переднее сиденье, как у Семена запиликал телефон. Все время, пока Овчаров кувыркался на льду, телефон лежал в машине и никак о себе напомнить не мог, зато сейчас просто захлебывался от возмущения.
Семен поморщился, постарался незаметно отключить аппарат, а потом весело обернулся к Соне.
– Ну что я тебе хочу сказать… – ему хотелось проговорить все это более решительным тоном, чтоб уж никаких отговорок, никаких возражений с ее стороны, но Соня теперь смотрела на него серьезно и как-то… прохладно. И язык стал предательски заплетаться. – Сонь… В общем… Я что говорю… Поехали, заберем Ксюшу и поедем ко мне… В смысле – совсем! Жить то есть.
– Перестань, Семен, – спокойно ответила Соня и добавила: – Меня можно высадить на остановке, там мой автобус ходит, я доеду.
– Ну, ты уж совсем! – даже обиделся Овчаров. – Я ж тебя не на себе везу, а на машине. Что уж я, не довезу, что ли?
– Ну, тогда… По маршруту восемьдесят третьего.
Семен направил машину куда велели.
– Соня! – наконец не вытерпел он. – Ну что мы, как дети? Объясни, почему ты обязана мотаться по какой-то родне? Давай я заеду в милицию, наведу там шороха, в конце концов, если уж у меня совсем никак не хочешь! Заберут твоего супруга.
– И что? – как-то безнадежно улыбнулась ему Соня. – Он завтра опять придет, даже если нас и пустит переночевать. А я… Я больше не хочу его видеть. Надо в суд подавать и разменивать квартиру. А мама не хочет. Ну это и ясно – что там нам останется на троих-то…
– Так я ж и говорю! – снова вскинулся Семен и уже строже добавил: – У Ксении должен быть отец в конце концов! Почему я должен смотреть, как моя дочь мотается по всему городу, а сам нежиться в отдельной квартире? Я не могу так!
– Успокойся… – усмехнулась девушка. – С чего вы все взяли, что Ксения – твоя дочь? Бред какой-то. И потом… Я, например, росла без отца, почему это отец обязательно должен быть? Некоторых так лучше и не было бы…
– Это ты про меня сейчас? Ну, Соня! Я ж не знал ничего! – чуть не врезался в столб Овчаров.
– Семен! – взвизгнула от страха Соня. – Давай… давай Ксюше оставим… хотя бы мать!
Овчаров выровнял машину, и некоторое время в салоне царило молчание. Потом он не выдержал:
– Ну давай… Давай я сниму вам квартиру на некоторое время, если уж ты совсем меня видеть не хочешь.
– Сеня, ты меня, конечно, извини, я не грублю и не хочу тебя обидеть, но… Но при чем здесь ты? Не встретились бы мы с тобой в лифте, и ничего бы не было! Ты бы меня даже и не вспомнил. И про Ксюшку не узнал. И ничего бы не поменялось, и…
– Но я же встретил! – рявкнул Семен. – И оказалось… Оказалось, что мне… Мне как раз вас и не хватает… Нет, я вообще не понимаю – мы же взрослые люди, ну что такого? Взяла бы, пожила бы у меня, не понравилось – переехала на съемную квартиру, а там… Там, глядишь, и с квартирой бы что-то решилось. Ну?
– Ты прав… – горько кивнула Соня. – Мы взрослые. Только Ксения – еще ребенок. А если она себе чего-нибудь придумает, привыкнет, или… Семен, останови здесь, я добегу.
– Сиди уже! – пробурчал Овчаров. – Добежит она… А эти кули как ты потащишь?
– Какие кули? – заморгала Соня.
– Ну вон… На заднем сиденье… – насупился Овчаров. – Хотел вас порадовать, подарков накупил, как идиот какой-то… А она… Она даже видеть меня не хочет…
Соня оглянулась на заднее сиденье. Пакеты, коробочки, ленточки…
– А это все нам? – по-детски вспыхнули глаза Сони.
– Все, – глядя в окно, пробурчал Семен.
– Все-е-е?! – радостно вытаращилась на него Соня, но тут же в ней проснулась «благочестивая Софья». – Спасибо. Ты очень внимателен. Но… Боюсь, мы не сможем это принять. Мы…
– Только попробуй! – прорычал Овчаров. – Я такое устрою… Не смогут они… Я куда теперь это дену? И вот еще что… Еще раз скажешь, что Ксюшка не моя дочь!
– Понятно… – испуганно пролепетала Соня. – Я лучше… Я вообще лучше поменьше говорить буду, ладно?
– Куда уж меньше, – выдохнул Овчаров и строго на нее посмотрел: – Ну и где твой подъезд?
Возле подъезда он вышел вместе с ней.
– Ты куда? – плеснулся испуг в глазах девчонки.
– Тебя проводить, – растерялся Овчаров. – Ты же одна не дотащишь.
– А я… Семен! – снова стала серьезной дамой Софья. – Ты даже не думай. Мы этого не возьмем! Что это за баловство? Мы же не нищие какие-то! Я и сама могу все купить. Ну, в самом деле, ну, что это такое, ну… Семен, нет-нет, даже не думай, нам не надо…
– И мне тоже не надо! Куда я эти рукавички надену? Или вот это? И это еще! – рассердился Семен и стал выкладывать все пакеты прямо на снег у подъезда. Когда в машине ничего не осталось, он повернулся к девушке. – Все! Больше не буду тебе надоедать… Не хочу, чтобы ты ко мне такое же отвращение испытывала, как к своему любимому… К Лачуку этому! И… А…
Он махнул рукой, прыгнул в машину и дал по газам.
Семен был расстроен… Да нет же, он был раздавлен! Он ничего не понимал. Ну все же женщины хотят замуж! Ну да, все. Вон у него – сколько девчонок было, и все тянули под венец. Да и сейчас… Елена Прекрасная иззвонилась прямо вся… И сейчас звонит! Вычеркнуть ее из телефонной книги! Кто там еще? Наташа… Откуда Наташа? Кто это вообще? Вычеркнуть ее… А еще Аня какая-то… Туда же… Все торопятся в загс. Или, на худой конец, сначала к нему домой, а потом уже в загс. А Соня что? Ей почему не хочется? И что он сделал неправильно? Он все как следует сказал – пригласил ее к себе жить… Блин, ну как хреново-то… Вот с Ленкой не так было. Вон она, до сих пор телефон мучает. И все же, что же с Соней он сделал не так? Ведь он же ясно видел, на катке она была… совсем другой она была. Она и смеялась от всего сердца, и на него смотрела… Как надо смотрела, а потом, в машине…
