«Ах ты, старая ведьма!» – мысленно припечатала она Ириаду Градинер. – «Решила поразвлечься за мой счет?! Ну-ну»
Мила еще выше вскинула подбородок.
– У господина Путятина много достоинств, Ириада Марковна, и потеря одного из них не влияет на мое расположение к нему.
У Ириады Марковны отпала челюсть, Аделаида Константиновна ухмыльнулась, семейство Козолупа приосанились, а Путятин буквально подпрыгнул на месте, как и весь зал. Впрочем, Анфиса Павловна Передерий скрипнула зубами от злости: потерять такую партию!
Пользуясь правом хозяйки дома, Елена Келдыш решила первой поздравить обрученных и заодно объяснить тем немногом недогадливым, что, да, Владислав Путятин ныне – жених, и ни чей-нибудь, а Милочки Обольяниновой, ее, Елены Келдыш, протеже (в течение ближайших недель почти все московские светские хозяйки объявили, что всегда покровительствовали любимой внучке банкиров Лыковых).
– Мои поздравления, Влад, – сказала Елена Викторовна, а Инвар Висвальдович снова вцепился в руку Путятина. – Мила, – обернулась она к порозовевшей от злости невесте, – желаю вам всего наилучшего. Как только я увидела вас вместе, то сразу поняла – вы оба созданы друг для друга, – так изящно Елена Викторовна намекнула, что впредь будет именно таким образом интерпретировать историю их знакомства.
– Да-да, они были предназначены друг другу самим небом! – вылезла с восторгами Ольга Кузьминична.
– У меня не было сомнений, как только они станцевали первый танец, – Дмитрий Анатольевич внес свой вклад в формирующуюся на глазах легенду.
Раз ситуация повернулась такой стороной, то и Аделаида Константиновна решила не отставать:
– Мы давно сговорились с Адой, что породнимся через внуков.
Услышав свое имя, Ириада Градинер, наконец, захлопнула рот, взяла себя в руки и прокаркала нечто в том духе, что, дескать, любовь нечаянно нагрянет, когда две уважаемые семьи решили соединиться через своих юных отростков. После чего гости Келдышей наперебой начали поздравлять жениха и невесту, желая им всех благ земных.
Что касается юных отростков, то Милочка с тем же порозовевшим лицом принимала поздравления и заверения, а Влад пожимал руки, искоса посматривая на невесту. В его сердце расцвел бутон надежды, что в итоге все закончиться благополучно.
Когда общество перешло к подробному обсуждению благ земных (благодаря упоминанию Ириадой Градинер коллекции живописи и предметов искусства позднего Возрождения), Путятин нашел глазами Елену Келдыш и выразительно приподнял брови. Елена Викторовна понимающе улыбнулась и сделала знак ди-джею.
– Вы позволите, Людмила Николаевна? – спросил Влад, куртуазно приглашая ее на танец.
Аделаида Константиновна прищурилась, Дмитрий Анатольевич затаил дыхание, а Ириада Марковна поджала губы.
Мила одним быстрым взглядом окинула все эти настроения, но повлияла на ее решение робкая надежда, появившееся на лице кузины Анжелики. Раз господин Путятин входит в семью, то прекрасный Нузгар Абар-Рахман не может остаться за порогом родительского дома, верно?
Мила кивнула Анжелике, что, дескать, все поняла, и протянула руку жениху.
Впервые в жизни Инвар Висвальдович Келдыш не загонял пары в танцевальный круг. Пошушукавшись с женой, он решил, что такое сенсационное событие, как долгожданная помолвка Владислава Путятина, стоит того, чтобы избранное общество, допущенное в их дом, полюбовалось на танцующих жениха и невесту.
Влад подыскивал фразу, чтобы не спугнуть неожиданное расположение Милы, как вдруг она сама завела разговор:
– Ваш друг, Абар-Рахман, он будет сегодня?
– Нузгар? – встрепенулся Путятин. – Непременно!
– М-м-м… были ли бы вы столь любезны, подвести его к нам?
– Нузгара? – все еще не верил своему счастью Влад. – Непременно! Обязательно! Сразу же!
Мила, ободренная его энтузиазмом, понизила голос до интимного шепота:
– Видите ли, моя кузина Анжелика хотела бы с ним побеседовать о… о пасторальных развлечениях.
– С Нузгаром? Он обожает развлечения! А пасторальные – больше всего!
– Так вы обещаете?
– Все, что угодно! – пылко воскликнул Влад. Именно в этот момент Дмитрий Анатольевич Козолупа начал рассказывать Елене Викторовне Келдыш, как он все понял еще во время первого танца молодых людей. Хозяйка дома с жаром поддержала предложенную тему, напрочь выкинув из памяти, как она тогда успокаивала бледного от ужаса банкира Козолупа.
Мила подняла глаза на жениха и снова зацепилась взглядом за рану на его лбу.
– Несчастный случай на охоте? – вкрадчиво спросила она.
Путятин порозовел.
«Ух, ты!» – поразилась Милочка. – «А он тоже может краснеть!»
– Несчастная любовь, – неожиданно признался Влад.
Мила растерялась.
– Вы разбили сердце, а затем лоб? – осторожно предположила она.
– Я разбил сердце прекрасной девушке, и в наказание разбил себе лоб.
Теперь порозовела Мила.
«Если он думает, что этого признания будет достаточно, то он жестоко ошибается!» – тем не менее, подумала она, невольно сжимая губы в ниточку.
Эта ниточка решила все.
– Мое поведение не знает прощения! Но могу ли я надеяться, что когда-нибудь своей преданностью, вниманием и нежностью заслужу вашу благосклонность?
Мила быстро взглянула на него и снова потупилась, уставившись на его замысловато завязанный галстук Hermes.
«Конкретнее», – прочитал в этом взгляде Влад.
«Маленькая нахалка!» – возмутился он. – «Если ты хочешь, чтобы я унижался, то я пойду на это! И ведь не боится, что я ей потом могу отомстить…»
– Вы сразу произвели на меня впечатление, Людмила Николаевна, но с каждой нашей новой встречей мои чувства становились глубже и серьезнее.
Мила продолжала сосредоточенно изучать узел его галстука.
– Согласитесь ли вы стать моей женой, Мила? – вдруг сказал Влад.
Она подняла на него глаза. В них плясали медовые искорки. Милочка улыбнулась.
Дзинь! – как будто гонг ударил в голове Путятина. – Правильный ответ!
Аделаида Лыкова подтолкнула локтем Ириаду Градинер. Они, наконец, объяснились, хотела она сказать. Старейшина московского света кисло усмехнулась.
«А девчонка не так проста», – оценила она, с каким старанием внук плясал вокруг невесты. – «Ну, точно Ада в молодости!..»
Ольга Кузьминична Козолупа с умильной улыбкой смотрела на счастливые лица племянницы и ее жениха, и одновременно шерстила глазами всех присутствующих состоятельных холостяков, высчитывая, кто же их них теперь достоин ее любимой дочери. А когда благодушно улыбающийся Дмитрий Анатольевич нежно пожал ей руку, она восприняла это, как поощрение материнского долга. Не важно, что супруг имел в виду совсем другое, потому что через пару секунд его пожатие стало тревожным: в бальный зал особняка Келдышей вступил Нузгар Абар-Рахман.
