– Да, Валюша, уже бегу, – кивнул супруг, заскочил в ванную и щелкнул замком.
Нимало не смущаясь, Валентина тут же вытащила куртку мужа и запустила руки в его карманы.
– Что-то ты больно пришибленный, дружок, – ворчала она себе под нос. – Наверняка заработал денюжку, да еще не успел от меня заначку спрятать… Боника, счастье мое, не крутись под ногами. Боника, мама сказала… Маша! Иди сюда, тут Бонечка в твои сапоги написала! Бонечка, мама жутко сердится, учти… Что ж у нас тут припрятано?
В прихожую выскочила Маша и… и забыла, что хотела сказать. Валентина вытягивала из кармана «пришибленного дружка» новенький кокетливый бюстгальтер, отделанный рюшами и кружевами.
– Ах… – прикрыла рот ладошкой Маша. – Какой у-у-у-жас…
Вот сейчас бы самое время напомнить свекрови их разговор про «немощного, лысого сантехника с обременением», но разве можно добивать несчастную женщину?
– Ты посмотри… – повернулась к ней Валентина Адамовна. – Ведь что делает, пар-разит, а?
Маша со слезами на глазах только молчаливо кивала головой – как еще поддержать бедняжку, она не знала.
– И ведь сколько раз я ему, негоднику, говорила! – распалялась та. – Ну не знаешь ты моего размера, какого ж хрена деньги на ветер бросать! Ты принеси их мне, в руки дай, а уж я сама куплю себе, что надо. У меня ж этих лифчиков… хоть в три ряда носи! Нет, он еще дарит! Ну не дурень ли, а?!
У Маши высохли слезы. Она теперь и вовсе ничего не понимала.
– А… это, вы думаете, он вам? – растерянно тыкала она пальчиком в тонкое кружево.
– А кому? – устало выдохнула свекровь. – Уж не себе, поверь мне. Ну, ты ж посмотри, куда я это расточительство напялю? Это ж… – Валентина Адамовна приложила лифчик к своей необъятной груди. – Это ж мне только в кармане его носить. И, главное, спрятал. Ох уж эти мне мужики, ну никак не умеют барышне приятное сделать…
В это время из ванной тихонько вышел Мефодий Сидорович и хотел незаметно проскользнуть к столу. Проскользнуть не получилось.
– А поди сюда, доморощенный Абрамович! – как-то неласково позвала супруга из прихожей.
Мефодий Сидорович еще больше втянул голову в плечи и затрусил на зов.
– Ты зачем это купил? – сунула мужчине в нос новенький бюстгальтер Валентина Адамовна. – Ты хочешь меня по миру пустить, я правильно поняла?
Мужчина потел, краснел, отводил глаза в сторону и никак не мог придумать, что ответить.
– А мамочка снова интересуется! – добавила металла в голос Валентина.
– Мне Николай посоветовал… Сказал, что ты обрадуешься, – выдавил из себя Мефодий Сидорович.
Николай был другом Мефодия Сидоровича. Они вместе трудились на ниве сантехники, помогали друг другу советами и часто рассуждали на интеллектуальные темы. В отличие от Мефодия Сидоровича Николай семьи не имел, зато имел кучу свободного времени. Но как-то так получилось, что в гости Николая еще ни разу не приглашали – Валентина не могла представить, чтобы ее муж смотрел на кого-то, раскрыв рот, когда рядом такая умная жена. Достаточно и того, что этот Николай у мужа с языка не слезает.
– Тебе посоветовал Николай?! Что он может посоветовать?! От него уже жена ушла, теперь он тебе советует?! – возмущалась Валентина Адамовна. – На кой черт ты приволок в дом это изделие для лилипутов? Зачем ты покупаешь мне все эти кружевные недоделки? Такую уйму денег выкинуть на такое убожество!
– Мама! Ну что вы такое говорите! – возмутилась Маша. – Это же очень красивый бюстгальтер. И фирма хорошая. Он же стоит, наверное, тысячи полторы!
– Всего четыреста рублей, – поспешно откашлялся Мефодий Сидорович.
– Всего?! – чуть не потеряла равновесие Валентина Адамовна. – Всего четыреста? Да я на такие деньжищи… Моня! Ты сам себе выбрал наказание. Ближайшие полтора месяца ты не подойдешь к телевизору! Четыреста рублей – это как раз столько мы платим за свет за полтора месяца. Ты будешь смотреть на свой подарок.
Отца решил выручить сын.
– Мам, давай так… – порылся он у себя в кармане и вытащил кошелек. – Вот тебе деньги и давай забудем про все подарки.
– Позволь, но… – еще не могла успокоиться мать. – Ты мог мне и так…
– Пап, пойдем за стол, – потащил отца к столу Володя. – Маша, убери этот лифчик с глаз долой.
В семье снова воцарились мир и согласие, только Валентина Адамовна нет-нет да и бросала на супруга гневные взгляды. Однако Мефодий Сидорович старательно не обращал на них никакого внимания.
Утром следующего дня к местному рыночку возле остановки спешила дама. Дама была наряжена в красное пальто с черно-бурой лисой, в норковую шляпу с блестящим цветком и в сапоги на каблуках. Следом за собой яркая женщина тащила большую сумку на колесиках – дама шла торговать.
Года два назад Валентина Адамовна решила «заняться бизнесом» и стала продавать соленья. Нельзя сказать, что это как-то существенно повлияло на семейный бюджет, зато в душе у Валентины поселилось твердое убеждение, что именно она основной кормилец, и главное – у нее появились коллеги по цеху! Валентина могла теперь спокойно диктовать рецепты засолки капусты, огурцов и правила поведения с мужьями. «Коллеги» слушали, кивали и даже иногда записывали все, что говорила эта умная женщина.
Прибыв к своему месту и устроившись на складном стульчике, Валентина Адамовна принялась раскладывать свою продукцию на ящике.
– Девушки, – важно повертела она головой. – А мой-то вчера чего учудил. Подарок мне преподнес, негодяй эдакий.
«Девушки» раскрыли рты и приготовились внимать.
– Купил мне вчера… интимность, – продолжала удивлять Валентина Адамовна. – И ведь, охальник такой, даже меня не предупредил!
– Валь, а чего за интимность-то? – не выдержала женщина, торгующая семечками. – Ночнушку, что ли? Или пижаму?
– Ты, Михална, от жизни отстала, – отозвалась «девушка» лет восьмидесяти, торгующая вязаными носками. – Чтой-то за интимность такая – пижама? Небось виагру какую в дом приволок, прости, господи. Точно, Адамовна?
– Ой, ну что вы такое говорите? – возмущенно вытаращилась Валентина. – Мой Моня и слов таких не знает. Да и зачем это? Сразу видно, не дарили вам мужья подарков уже лет двадцать. Вы на это обратите внимание, я потом расскажу вам, как подарки требовать. Мой-то мне вчера лифчик подарил!
– Покажи! – не удержалась Михална. – Неужто лифчик? Сам покупал?
– Михална! – ошарашенно посмотрела на нее Валентина. – Ты чего говоришь-то? На улице пятнадцать градусов, а я тебе до пупа раздеваться буду? Говорю же, подарил!
Женщин и в самом деле мужья нечасто баловали подарками вот так, без повода, да еще и такими. Поэтому глаза у них заблестели от любопытства.
– А мой вот все эти отделы с бельем всегда рысью пробегает, – вздохнула молоденькая Наташа. – Да и не разбирается он в размерах, чего он там купит.
