Я поднялся и отошел с ним в сторону. Офицер деликатно
понизил голос, чтобы его не услышала моя мать.
– Нам нужно уточнить некоторые факты, – начал он. – Господин
Мухтаров сообщил нам, что сразу после трагедии с вашим отцом вы приняли решение
обыскать всех присутствующих. И не разрешили никому выйти из кабинета. Это
соответствует действительности?
– Да, – кивнул я. – Мы обыскали друг друга. Это я предложил
никому не выходить из комнаты. Но мы ничего не нашли.
– И не могли найти, – спокойно заметил Уолберг. – Дело в
том, что мы нашли пузырек с остатками яда. И знаете где? В вашем пиджаке,
господин Султанов. В том самом пиджаке, которым вы накрыли вашего отца. Боюсь,
что вам придется поехать вместе с нами в наше управление. Я понимаю, что у вас
есть дипломатический иммунитет, но мы должны будем снять отпечатки ваших
пальцев.
Глава 19
Мне показалось, что земля уходит из-под ног. Значит, я был
прав. Убийца находился среди нас. Более того, преступник или преступница
воспользовались случаем и положили пузырек с остатками яда в мой пиджак. Словно
в насмешку. Я искал убийцу, а, оказывается, орудие преступления находилось в
моем кармане. И как я не догадался обыскать свой пиджак? Мне и в голову такое
не могло прийти. Ловко же убийца использовал мое горе. Неужели этот дурак
полицейский считает, что я такой чудовищный негодяй? Сначала отравил
собственного отца, спрятал яд в кармане своего пиджака, которым накрыл мертвое
тело, а затем предложил провести обыск всех присутствующих, точно зная, что у
меня ничего не найдут?
Кроме того, я был последним, кто разговаривал с Еленой
Сушко. И единственным человеком, оставшимся на первом этаже. Труп женщины нашли
у подножия лестницы. Где лежал пистолет, не так важно. Я мог его бросить куда
угодно. Похоже, этот офицер был прав, подозревая меня в первую очередь.
– Я готов представить вам отпечатки моих пальцев, – ответил
я. – Но учтите, что у меня дипломатический паспорт и я должен вернуться в
Швейцарию.
– Никто вас пока не обвиняет, – заметил Уолберг. – Но мы
обязаны все проверить.
Он отошел от меня, а я стоял и соображал, что мне делать. За
последние два дня на меня свалилось столько всякой информации, что мне было
трудно ее переварить. Значит, отец хотел любым способом сохранить эти акции у
себя. Убрав Салима Мухтарова, можно было отсрочить выплату долга по ним. Ведь
наследники, если я не ошибаюсь, вступают во владение наследством не сразу, а
только через шесть месяцев. Таким образом отец получил бы нужную ему отсрочку,
сохранив акции. А через полгода он стал бы очень богатым человеком. Я подозвал
Абдулмамеда.
– В последние дни отец не вызывал к себе каких-нибудь
юристов или адвокатов?
– Вызывал, – удивленно ответил дипломат. – Ему нужны были
хорошие специалисты для работы с его компанией, зарегистрированной в Лондоне.
Он хотел перевести на имя компании какие-то акции, но я не знаю подробностей.
– А кто знает?
– Ваш зять. Он искал ему этих юристов.
Я повернулся, чтобы найти Тудора. Мне хотелось уточнить у
него, что именно интересовало моего отца. В этот момент я увидел Мухтарова. Он
спускался по лестнице. Из-за этого человека погиб мой отец. Если отец хотел
убрать Мухтарова, чтобы получить десять миллионов, то почему Мухтаров не мог
сделать этого? Салим Мухтаров умеет считать деньги. Но сейчас я все узнаю.
– Я хочу задать вам один вопрос, – обратился я к этому
мерзавцу.
– Мне? – удивился он, но позволил отвести себя в сторону.
– Вы знаете про акции Северогорского комбината, которые
находились в доверительном управлении у моего отца?
– Конечно, знаю, – насторожился Салим. Когда дело касалось
денег, он начинал подозрительно оглядываться по сторонам и говорить очень тихо,
словно боялся, что его услышат. Для него деньги – самый главный бог на земле.
Вот какой мерзавец.
– Вы помогли моему отцу купить эти акции?
– Помог, – кивнул он, – и ваш отец остался мне должен
семьсот тысяч долларов. Вернее, не мне, а моей супруге. Я перевел имущество
компании на ее имя. Сделал ей такой свадебный подарок.
– Она сама вас просила об этом?
– Да. Лена знала о нашей компании. Ей рассказал о ней ваш
отец. Джапар знал ее еще до меня…
Я начинал понимать, что именно произошло. Отец был знаком с
Леной и познакомил ее со своим богатым другом. А когда очаровательная дама
сумела заставить бизнесмена жениться на себе, посоветовал ей перевести эту
компанию на себя в качестве свадебного подарка. Мой отец был очень
предприимчивым и умным человеком. К сожалению, послы вынуждены заниматься
бизнесом, чтобы выжить. Иначе им пришлось бы жить на две или три тысячи долларов.
Он решил, что так будет лучше. И все правильно просчитал.
Если вдруг случайно погибнет Салим Мухтаров, никто и не вспомнит про возврат
долга. Лена могла бы подождать, а через несколько месяцев после аукциона акции
Северогорского комбината выросли бы в цене. Отец вошел бы в совет директоров,
сумев получить десять процентов акций. Он все рассчитал правильно. Но кто-то
вмешался. Кто-то решил, что такой сценарий нельзя допустить. И этот неизвестный
убийца убрал моего отца, а потом убил Лену. И этим человеком мог быть только
Салим Мухтаров. Никто другой никогда не получил бы этих денег. В случае смерти
жены Мухтаров получал все ее акции. Вернее, все акции моего отца, которые
автоматически передавались Елене Сушко в счет погашения долга. А затем по
наследству переходили к Мухтарову. Убийца – он. Теперь у меня в этом не было
никаких сомнений. Только Мухтаров пошел на преступление не из-за ревности.
Какая ревность может быть у этого мешка денег, интересующегося только своим
бизнесом, у этого разлагающегося от венерических болезней негодяя и рогоносца,
жена которого изменяла ему в соседней спальне?!
Нет, он убил не из ревности. Любовь, ненависть, ревность –
все эти эмоции не для него. Мухтаров – тупое животное. Его интересуют только
деньги и еще раз деньги, помноженные на деньги. Все. Больше у него нет никаких
интересов в жизни. Я испугался, что сейчас же задушу его своими руками. И он
сообщил приехавшим офицерам про обыск, чтобы подозрение пало на меня.
Специально рассказал об этом, чтобы проверили мой пиджак.
Я быстро отошел от него, понимая, что могу сорваться. И
снова подозвал к себе Абдулмамеда.
– Вы сможете завтра найти мне этих юристов?
– Конечно. Но лучше поговорите с Тудором.
– Хорошо. – Я прошелся по комнатам, пытаясь его найти. Затем
поднялся на третий этаж. Мне пока никто не мешал, хотя я чувствовал, что
Уолберг следит за мной. В спальню Гулсум и Тудора дверь была открыта, и я
увидел, что моя сестра упаковывает вещи.
– Где Тудор? – спросил я.
