— Да, траву действительно надо выкосить. Я могу сделать это для вас.
Мэри пролезла обратно сквозь щель в штакетнике и повернулась к молодому человеку.
— Спасибо. Я вам очень признательна и щедро вознагражу вас за труды. Подходите завтра утром к задней двери, и я дам вам необходимые инструкции.
— Хорошо, миссис, — серьезно сказал он.
— Не хотите узнать мое имя? — спросила она.
— Хочу, пожалуй, — улыбнулся он, словно забавляясь.
Задетая за живое этой постоянной тихой веселостью, она снова залилась краской.
— Меня зовут мисс Хортон! — отрывисто сказала она. — А как вас зовут, юноша?
— Тим Мелвилл.
— Итак, увидимся завтра утром, мистер Мелвилл. До свидания и спасибо вам.
— Пока-пока, — улыбнулся он.
Когда она, поднявшись по ступенькам патио, обернулась и посмотрела во двор миссис Паркер, молодого человека там уже не было. Шерри тоже не было: она пролила все до последней капли, когда ненароком перевернула бокал, спеша скрыться от невинного синего взгляда.
5
Отель «Сисайд» пользовался славой лучшего питейного заведения у жителей Рэндвика. Люди приезжали сюда со всех концов обширных сиднейских предместий: из самого Рэндвика, а также из Куджи, Кловелли и даже Марубры. Здесь подавали великолепное охлажденное пиво, и места на всех хватало, но, чем бы ни объяснялась популярность «Сисайда», здесь всегда царила веселая шумная атмосфера, создаваемая любителями пива. Здание в несколько этажей с белоснежными оштукатуренными стенами и рядом мавританских арок по фасаду походило на огромную гасиенду. Оно стояло на высоте двухсот футов над океаном и менее чем в полумиле от него, и оттуда открывался чудесный вид на Куджи-Бич, один из малых серфинг-пляжей восточных предместий Сиднея. Большинство посетителей располагались не в помещении главного бара, а на длинной красной веранде, с трех часов пополудни погруженной в густую тень. Здесь было идеальное место, чтобы посидеть и выпить жарким вечером, поскольку солнце садилось за холмами позади бара и со сверкающего синего океана через открытое пространство пляжа тянул легкий бриз.
Рон Мелвилл стоял на веранде с двумя своими добрыми приятелями, поглядывая то на часы, то на пляж далеко внизу. Тим опаздывал: дело уже шло к восьми часам, а он должен был появиться здесь в половине седьмого, самое позднее. Рон скорее досадовал, чем волновался, ибо на основании долгого опыта давно понял, что волноваться за Тима — только приближать ранний инфаркт.
Короткие сиднейские сумерки уже сгустились, и араукарии, растущие вдоль вымощенного плитами песчаника променада, изменили цвет с темно-зеленого на черный. Начинался прилив, и волны прибоя с глухим рокотом набегали далеко на отлогий песчаный берег, растекаясь пенной пеленой, и тени удлинялись, подползая все ближе к воде. Автобусы спускались с холма рядом с пляжным парком, автобусная остановка находилась на углу далеко внизу. Когда очередной автобус, взвизгнув шинами, затормозил у остановки, Рон всмотрелся в вереницу выходящих пассажиров, ища взглядом желтоволосую голову Тима, а увидев ее, сразу отвернулся.
— Тим приехал — пойду возьму ему пива. Еще по кружечке? — небрежно спросил он.
Когда он вышел из бара, уличные фонари уже зажглись и Тим стоял рядом с приятелями Рона, широко улыбаясь.
— Привет, па, — радостно поздоровался он.
— Здорово, дружок. Где тебя носило? — раздраженно осведомился отец.
— Нужно было закончить работу. Гарри не хотел возвращаться в понедельник.
— Ладно, сверхурочные нам не помешают.
— Я получил еще одну работу, — важно сообщил Тим, беря у отца кружку и осушая залпом. — Ух, здорово! Можно мне еще кружечку, па?
— Подожди минутку. Какую такую работу?
— А, это! Соседка хочет, чтобы я подстриг у нее лужайку завтра. Соседка миссис, у которой мы работали сегодня.
Керли Кэмбелл захихикал.
— А ты спросил, где надо подстригать, Тим? Внутри или снаружи?
— Заткнись, Керли, болван несчастный, — раздраженно проворчал Рон. — Ты же знаешь, Тим не понимает такого рода шуток!
— Лужайка у нее совсем заросла, надо подстричь, — объяснил Тим.
— Ты взялся сделать это, Тим? — спросил Рон.
— Да, завтра утром. Она обещала заплатить, и я подумал, ты не будешь против.
Рон цинично взглянул на изысканно-красивое лицо сына. Если дамочка имеет какие-то виды на Тима, то через пять минут общения с ним ее планы пойдут прахом. Ничто не остужало пыл женщин быстрее, чем открытие, что Тим слабоумный, а если даже это их не останавливало, они скоро убеждались в бесполезности любых попыток соблазнить Тима, поскольку малый понятия не имел, что делать с женщинами и чего они от него хотят. Рон научил сына спасаться бегством, как только женщина приходит в излишне возбужденное состояние или пытается с ним заигрывать. Тим легко поддавался внушению и в силу своей впечатлительности боялся всего, чего его учили бояться.
— Можно мне еще пива, па? — снова спросил Тим.
— Ладно, сынок. Пойди попроси у Флори еще кружку. Полагаю, ты ее заслужил.
Керли Кэмбелл и Дейв О’Брайан проводили взглядом высокую стройную фигуру, скрывшуюся под аркой.
— Я тебя уже двадцать лет знаю, Рон, — сказал Керли, — а все не могу понять, в кого Тим такой красавчик.
Рон ухмыльнулся.
— Сам не знаю, дружище. Видать, он пошел в какого-то далекого предка, о котором мы слыхом не слыхивали.
Отец и сын Мелвиллы покинули «Сисайд» незадолго до девяти и скорым шагом прошли мимо стадиона «Куджи овал» к ряду ярко освещенных молочных баров, увеселительных заведений и винных магазинов в дальнем конце пляжного парка. Срезая путь с Арден-стрит на Серф-стрит, Рон быстро провел сына мимо них, чтобы вожделение, неизменно появлявшееся во взглядах торчащих там уличных девок и проституток при виде Тима, не успело разгореться в полную силу.
Дом Мелвиллов стоял на Серф-стрит, но не в шикарном квартале на вершине холма, где жил известный жокей Нобби Кларк. Они поднялись по невероятно крутому склону легко, ни один из них даже не запыхался, поскольку оба были строительными рабочими и находились в великолепной физической форме. На полпути вниз по другому склону, в лощине между дорогим кварталом и следующим горбом дороги на Ковелли, они свернули в боковую калитку, ведущую на участок с самым заурядным кирпичным дуплексом.
Женская половина семьи уже давно поужинала, но, когда Рон и Тим вошли в заднюю дверь, Эсме Мелвилл вышла из гостиной и встретила их на кухне.
— Ваш ужин пришел в негодность, — сообщила она без особого возмущения.
— Да брось, Эс, ты всегда так говоришь, — ухмыльнулся Рон, садясь за кухонный стол. — Что у нас сегодня?
— Можно подумать, тебе не все равно, когда ты наберешься пива, — едко заметила Эсме. — Сегодня пятница, балбес! Что ты всегда ешь по пятницам? У меня рыба с жареной картошкой от Даго, как обычно.
