— Чтобы клин клином вышибить?
— Почти так. Хотя я не понимаю, почему она считала, что
такое возможно.
— Иногда помогает, — заметила я. — Я помню один итальянский
фильм с участием Софи Лорен. Там, чтобы отвлечь сына от наркотиков, мать
решается его соблазнить и таким страшным способом спасти.
— Это только в кино, — возразила Эльвина, — в жизни так не
бывает.
— Может, и не бывает, — согласилась я, — но когда сын
начинает принимать наркотики, мать готова на все ради его спасения.
— У вас есть дети? — поинтересовалась Эльвина.
— Есть сын. Примерно такого же возраста, как Костя, правда,
он не принимает наркотики. Я, во всяком случае пока, в этом уверена. Может,
конечно, напрасно. Но уже курит. Это я знаю и никак не могу его отучить от
вредной привычки.
Мы уже почти подбежали к их дому. Я подумала, как хорошо,
что у нас нет собаки. С такими пробежками можно получить инфаркт. Или, не дай
бог, собака кого-нибудь укусит и опытные юристы докажут, что хозяин за это
должен нести полную ответственность. И между прочим, правильно сделают.
— Только не говорите Медее о том, что я вам рассказала, —
попросила Эльвина. — Она и так сходит с ума. Думает, что Костя сделал укол и
где-то упал. Поэтому она так уверена, что он жив и его можно найти. Сама звонит
во все больницы и наркологические пункты…
— Такое возможно?
— Не знаю. В последний раз мальчику было очень плохо. Может,
он действительно где-то потерял сознание и его отвезли в больницу? А может,
впал в кому и не может сказать, кто он такой. Я не знаю, честное слово. Но в
последние месяцы Костя был совсем плох.
— И отец ничего не замечал?
— Он все время в командировках, в разных поездках. Мать тоже
сначала не все замечала, а потом догадалась. Но мужу не сказала. У него больное
сердце, и ему уже за шестьдесят. У них поздний брак. Медее было двадцать шесть,
а ему под сорок, когда они поженились. У него от первого брака есть сын,
которому уже тридцать семь или тридцать восемь лет. Он врач, хирург. Из-за
этого Медея постоянно комплексует.
— Почему?
— Ей кажется, что старший сын ее мужа от первого брака
состоялся благодаря первой жене Левчева. Она была болгаркой, а их сын сейчас
работает в Санкт-Петербурге. Медея все время сравнивала своего сына с этим
мальчиком. Хотя какой он мальчик? По возрасту они с Медеей почти ровесники.
Левчев первый раз женился, еще будучи студентом. А теперь у его сына-врача уже
растут две девочки, его внучки.
— Вы много знаете.
— Я работаю в их доме уже шесть месяцев. Поэтому успела все
узнать, — объяснила Эльвина.
— А девочка?
— Их старшая дочь? Она в Нью-Йорке, часто звонит матери.
Учится на дизайнера. Судя по всему, у нее все в порядке. Медея говорит, что ее
дочка очень целеустремленный и талантливый человек. Хотя Костя тоже был таким…
— Что значит был таким?
— А вы посмотрите его рисунки. Сейчас Медея их спрятала,
чтобы не было лишних вопросов. Он великолепно рисовал. Ему нужно было бы
поступать куда-нибудь в художественное училище или в Академию. Сказывались гены
отца. Тот великолепно разбирается в живописи. Ему звонят из разных городов,
приглашают на консультации. Костя мог бы стать гениальным художником.
— Вы все время говорите о нем в прошедшем времени. Не
верите, что его найдут?
— Может, и найдут, — помрачнела Эльвина. — Только художником
он уже не будет. В нем что-то сломалось. Боюсь, нормальным человеком он тоже не
будет. Извините меня, этот пес должен идти домой. Кажется, сейчас он должен
ужинать.
— До свидания, — сказала я Эльвине на прощание и поспешила к
своей машине.
«Надо же, какие ужасы могут происходить в самой нормальной
семье, — задумалась я, заводя автомобиль. — Сегодня же поговорю с Сашей. Пусть
мне все расскажет. Все как есть. Я его мать и должна знать о нем абсолютно все.
Никаких тайн от родителей. Тем более что его отец с нами не живет. И хотя Виктор
Саше как отец, кто знает, что творится в душе подростка? Может, и у него
происходит какой-то надлом, о котором я ничего не знаю? Нужно забыть обо всех
делах и сегодня же вызвать сына на откровенный разговор. Все-таки гениально
говорится в английской пословице, что у каждого свой скелет в шкафу.
Действительно, в каждой семье свои страшные тайны, о которых никто посторонний
не должен знать. Утром нужно будет убедить Марка Борисовича, что Левчев очень
влиятельный человек. Розенталь любит таких деятелей науки и культуры. Он
немного тщеславен, как и все известные адвокаты. Ведь каждый из них немного
актер. Это особенно видно, когда они выступают на процессах. И как все актеры,
адвокаты хотят аплодисментов. Их можно понять, у них тяжелая работа».
Глава 4
Я вернулась домой в десятом часу вечера, но Саши еще не
было. Я позвонила ему на мобильный, однако сын не ответил. Оператор оповестил
меня женским голосом, что аппарат находится вне зоны досягаемости. И в такой
момент, когда у меня все нервы напряжены до предела! Виктор попытался меня
успокоить, сказав, что Саша мог оказаться в метро. Я понимала, что, возможно,
он прав, но все равно нервничала. Наконец где-то через полчаса все же
дозвонилась до сына и узнала, что он действительно был в метро и теперь уже идет
к дому. Но за это время мою голову уже посетили тысячи разных глупых мыслей.
Поэтому, когда сын вошел в дверь, я бросилась к нему так, словно не видела его
целую вечность, чем, по-моему, его удивила. Но я решила поговорить с сыном, не
откладывая:
— Где ты был? Почему вернулся так поздно?
— С ребятами засиделись. — Саша не понимал, из-за чего я
нервничаю. Ведь иногда он возвращался гораздо позже, а я так не волновалась.
— Где засиделся? Почему? Кто эти ребята? Что вы делали?
— Что с тобой? — удивился сын. — Почему такой нервный тон?
Ты решила меня допросить именно сегодня? Кажется, у юристов это называется
перекрестным допросом…
— Не говори глупостей. Перекрестный — это когда
подследственного допрашивают два человека. И я тебя не допрашиваю, только
спрашиваю: где ты был?
— Вместе с Семеном смотрели его новую программу на
компьютере. Я же тебе говорил, что хочу поставить себе такую же. Очень
классная.
— Это я помню. Ты мне только честно ответь: вы курите?
— Из-за этого ты так переживаешь? Семен не курит, у него
аллергия на табак.
— А ты? Только отвечай мне честно. Смотри мне в глаза…
— Что с тобой сегодня, мать? Иногда я курю, но очень редко.
Больше не буду, если ты так волнуешься.
— Врешь, — убежденно заявила я, — будешь. Если начал —
бросить не сумеешь. И будешь мучиться всю свою жизнь: кашлять по ночам, ходить
с желтыми зубами, от тебя будет плохо пахнуть. Это ты хоть понимаешь?
