– Стэгг слушает! – рявкнул он.
– Где ты сейчас?
Голос у Итана был ровный, без малейшего оттенка эмоций, и это тоже означало, что надо приготовиться к худшему.
– Я на Фонтейн-сквер. Что, удалось раскопать что-нибудь серьезное? Неужели выяснил, кто натравил на тебя Бранча?
– Получается, что Бранча натравили на Аркадию, а вовсе не на меня, хотя пока не пойму, как сюда вписывается сцена у бассейна.
– На Аркадию?! Значит, все-таки Лоринг? Вот дерьмо, дерьмо, дерьмо!
– Я тоже так думаю.
Гарри несся, взрезая плотный слой народа, как ледокол взрезает толщу льда. Высоченный, выше большинства, он мог видеть поверх голов окно галереи «Эйфория» и Молли за прилавком. Несколько покупателей слонялись между стеллажами, разглядывая товар, прикидывая, что из этого могут себе позволить.
Все казалось как обычно.
За исключением Аркадии, которой в магазине не было.
Спокойнее. Она могла просто выйти в туалет, снять трубку в кабинете или устроить себе небольшой перерыв.
– Перезвоню!
Сунув телефон в карман, Гарри перешел с рыси на галоп. Все глаза устремились на него с изумлением и страхом, когда он ворвался в магазин как бесноватый.
– Где она?! – без предисловий спросил он у Молли, игнорируя шокированных покупателей.
– Кто? Аркадия? – переспросила помощница, на всякий случай отодвигаясь подальше за прилавок. – Она… м-м… ей звонили по личному номеру, и, я думаю, она решила поговорить из кабинета, потому что… вы понимаете…
Отмахнувшись от ее лепета, Гарри в два гигантских скачка пересек небольшой магазин и толкнул дверь кабинета.
Там было пусто.
И вот тогда, впервые в жизни, он понял, что такое настоящий, полноценный страх – страх за дорогого человека.
Поддаться означало потерять голову, наделать глупостей или, наоборот, не сделать чего-то жизненно важного. Усилием воли Гарри справился с желанием пройтись по кабинету, как торнадо, переворачивая мебель и срывая шторы.
Прошло всего несколько минут. Аркадия не может быть далеко.
Включив свет в задней части магазина, где обычно происходил прием товара, он подскочил к двери. Она была закрыта, но, как выяснилось, уже не заперта.
Молли робко высунула голову из кабинета:
– В чем дело, мистер Стэгг?
– Идите и найдите на площади кого-нибудь из службы безопасности! Скажите, что Аркадию похитили, пусть проверят, не тащат ли ее через толпу. Потом вызовите полицию.
– Боже мой!
– Не надо ахать, надо делать дело! – Помощница бросилась прочь.
Гарри, борясь с нетерпением, осторожно выглянул в заднюю дверь и прошелся взглядом по дорожке, что вела к стоянке служебного транспорта.
Снаружи значительно стемнело, но света из двери падало достаточно, чтобы разглядеть разбросанные там и сям белые цилиндры.
Рулоны туалетной бумаги.
Никто никогда не обращает внимания на человека в форме, и не важно, что это за форма – черный костюм охранника или желтый комбинезон мусорщика.
Гарри пронесся по дорожке и выскочил на стоянку. Здесь тоже не слишком расщедрились на освещение – единственный тусклый фонарь стоял на углу, как унылый страж заасфальтированного квадрата.
Где-то в отдалении тарахтела по неровностям тротуара тележка мусорщика.
Мгновенно прикинув возможности, Гарри махнул рукой на риск напороться на осколок и сбросил ботинки – стук подбитых каблуков непременно привлек бы внимание Лоринга. Затем, босиком, протиснулся между бетонным ограждением отсека для мусорных баков и колючей живой изгородью.
В конце тротуара был припаркован невзрачный фургон. Человек в желтом комбинезоне толкал к нему тележку с инструментом и большой, прикрытой брезентом коробкой для отбросов.
Если это Лоринг, все в порядке. Но что, если нет? Допустим, это подлинный мусорщик, который закончил смену и собирается домой, чтобы сесть за честно заработанный ужин с женой и двумя ребятишками?
Держа пистолет так, чтобы он не был заметен, Гарри двинулся по тротуару, стараясь держаться поближе к зеленой изгороди, чтобы, в случае чего, нырнуть под нее. Когда она закончилась, переместился поближе к припаркованным вдоль тротуара машинам.
– Лоринг!
Мусорщик шарахнулся и сделал странное движение рукой. Разумеется, там мог быть и пистолет, но и обычный мусорщик, если бы из темноты кто-то выкрикнул имя (любое имя), мог вскинуть руку, автоматически защищаясь.
Гарри все еще медлил, когда в тусклом свете фонарей блеснуло дуло.
В тот же самый момент с коробки съехал прикрывавший ее брезент, и Аркадия, как воплощение мести, поднялась из глубин. Она не закричала, не попыталась выскочить, просто схватила брезент за край и взмахнула им, как тореадор плащом, не то, отвлекая Лоринга, не то, пытаясь выбить у него оружие.
В любом случае это не удалось. Тот отклонился с поразительной быстротой и, не медля больше ни секунды, выпустил в Гарри всю обойму. Поскольку стрелял он прямо в процессе разворота, пули попали в ближайшую машину: сделали несколько вмятин в капоте и разбили переднее стекло.
И время замедлилось, как бывает в том случае, когда вершится правосудие. Сомнения исчезли, опасения рассеялись, и можно было на совесть выполнить свою работу.
Гарри выстрелил. Один раз – второго не понадобилось. Грант Лоринг схватился за грудь, пошатнулся и навзничь рухнул на тротуар. Больше он не шевелился.
Глава 36
Двое суток спустя Итан склонялся над больничной койкой, держась за боковые металлические поручни и глядя на Шелли Рассел. Зоя стояла напротив, Гарри и Аркадия – в ногах.
Учитывая все, что пришлось пережить престарелой леди, она очень неплохо выглядела. Выписать Шелли собирались уже на другое утро, однако, по ее собственным словам, она не могла откладывать разговор больше ни на минуту, чему Итан был только рад.
– Значит, Лоринг мертв? – осведомилась Шелли.
– Да, умер от огнестрельной раны в машине «скорой помощи», по дороге в больницу, – ответила Аркадия. – Однако до приезда медиков был в сознании и даже ответил нам с Гарри на пару вопросов. Вряд ли он хотел облегчить душу перед кончиной, скорее надеялся скостить срок на случай, если выживет.
– Значит, умер, – с глубоким удовлетворением сказала Шелли, – Так как же он на вас вышел?
– Мой просчет, – вздохнула Аркадия. – Я недооценила бывшего мужа. Оказывается, он куда больше знал о моих финансовых делах, чем я думала. Вышел на один из банковских счетов, открытый на чужое имя. Надо же, держал ухо востро. Дело в том, что недавно мне потребовалась значительная сумма, на основание галереи. Я сняла ее оттуда…
