— Вы издеваетесь? — холодно спросил Дзевоньский. — Зачем вы
все это мне рассказывали?
— Чтобы вы наконец начали понимать. Нельзя сидеть здесь и
ждать результата. Это глупо. Вы все еще проверяете деньги в моем чемодане,
считая меня мелким вором, а не генералом разведки, известным во всем мире. И
по-прежнему думаете, что, если вы заплатите мне несколько миллионов долларов,
евро или даже фунтов стерлингов, я смогу придумать и осуществить для вас
какой-нибудь невероятный фантастический вариант нападения, который увенчается
успехом? Это глупо.
Он поднял банку, потряс ее и, убедившись, что она пустая,
снова положил на пол рядом с собой. Дзевоньский сжал зубы.
— Это у вас глупый юмор, — гневно заявил он по-русски. —
Скажите, чего вы хотите?
— Ничего. Просто пытаюсь втолковать вам, что вам нужно
перестать оскорблять меня вашим недоверием. Попытайтесь наконец понять,
насколько сложная задача стоит передо мной.
Дзевоньский тяжело вздохнул. Затем согласно кивнул:
— Понимаю. Что еще?
— Ничего. Я вам скажу, что семь дней — это не так много.
Хотя я пытаюсь продумать один возможный вариант. Мне пришлось вспомнить и
проанализировать все «домашние» заготовки, которые когда-либо готовили наши
аналитические службы.
— Уже лучше, — пробормотал Дзевоньский, снова переходя на
немецкий.
— В семидесятые годы была совместно разработана операция
против генералиссимуса Франко, — сообщил Гейтлер. — Я был тогда еще молодым
офицером. Наша служба действовала совместно с управлением «Т» Первого Главного
Управления КГБ СССР. Было решено задействовать все наши возможности, выйти на
террористические организации басков и организовать покушение на «каудильо». Он
был уже стариком, глубоким стариком, но очень цепко держался за власть. А в
Португалии произошла революция и было просчитано, что смерть Франко приведет к
революционным изменениям в самой Испании. Тогда был разработан очень
оригинальный план, предусматривающий устранение Франко. Резидентом КГБ в Париже
в то время был Иван Петрович Кисляк. Мы уже готовили группу для переброски ее
через Францию, когда выяснилось, что «каудильо» тяжело болен. Операцию
приостановили. Через полгода он умер.
— Я об этом не слышал, — отреагировал Дзевоньский, — но не
совсем понимаю, как этот вариант может быть использован в нашем случае?
— Операция разрабатывалась с учетом особенностей характера
Франко, — пояснил Гейтлер. — Как жаль, что я взял только одну банку. Придется
пойти за следующей. Дело в том, что мы предложили вариант, при котором сами
определяли, когда и как увидеться с «каудильо». Хотя тогда не было таких
технических возможностей, какие есть сейчас…
— Что вы хотите сказать?
Гейтлер начал говорить. И по мере того как он говорил, на
лице Дзевоньского начала отражаться целая гамма чувств — напряжение, сомнение,
удивление, изумление. Когда Гейтлер закончил, Дзевоньский глубоко вздохнул.
Хорошо, что они нашли именно такого специалиста. Хоть и долго пришлось искать,
а все-таки сумели найти.
— Гениально, — пробормотал он. — Я не сомневаюсь, что ваш
план может быть осуществлен. Но вы говорили, что всегда готовите резервный
вариант. Про него вы пока не сказали ни слова.
— И не скажу, — усмехнулся Гейтлер. — Вы вспомнили не все. Я
сказал, что если провалится основной вариант, то будет задействован резервный.
Про который не будет знать никто, кроме меня. Даже вы, Дзевоньский. Вы узнаете
о нем только тогда, когда он будет осуществлен. Или провалится.
— Ясно. И как вы смогли такое придумать? Или вы и раньше
разрабатывали нечто подобное?
— Это я вам расскажу в другой раз, — пробормотал Гейтлер.
— Тогда скажите, с чего мы начнем?
— С журналистов, — ответил Гейтлер. — Думаю, мы должны
начать именно с них. Как хорошо, что на кухне еще осталось пиво!
Лондон. Госпиталь святого Георга. 29 ноября, понедельник
На часах было около четырех утра, когда к госпиталю
подъехала машина. В серебристом «Мерседесе» находилось трое мужчин. Сидящий за
рулем кивнул, и двое других вышли из автомобиля, направились к госпиталю. В
приемной всегда бывает много людей, но в это время «собачьей вахты», как ее
называют моряки, там не было никого кроме двух дежурных врачей и сидящего в
углу старика, ожидавшего решения какого-то своего вопроса.
Двое мужчин прошли в регистратуру к дежурной, полной
женщине, очевидно приехавшей из Пакистана, которая работала на компьютере. Один
из вошедших мужчин вежливо обратился к ней:
— Простите, что отрываю вас от работы. Нам нужно узнать, не
поступила ли к вам за прошедшие сутки миссис Кендалл?
— Нет, — ответила дежурная, — кажется, с такой фамилией
никто не поступал. — Она начала проверять на компьютере, и в этот момент
зазвонил телефон.
— Возьми трубку, Кэтрин, — попросила дежурная, обращаясь к
своей напарнице, девушке лет двадцати пяти. У нее были рыжие волосы, выдвинутый
вперед, типичный английский подбородок. И большие очки, спадающие с носа.
Девушка поправила очки и подняла трубку. Откуда ей было
знать, что это звонит третий мужчина из стоящего на улице «Мерседеса».
Первый мужчина еще потоптался перед дежурной, загораживая ей
обзор, а в это время второй незаметно юркнул в коридор. Старик, сидящий на
стуле, встрепенулся, но первый мужчина покачал указательным пальцем правой руки
и старик снова закрыл глаза.
Мужчина, проникший в коридор, уже через минуту стал
подниматься по лестнице, стараясь ступать как можно тише. Навстречу ему попался
санитар в голубом халате. Санитар удивленно посмотрел на незнакомца в штатской
одежде, неизвестно откуда взявшегося здесь в пятом часу утра, но ничего не
спросил. Это было не его дело. Мужчина поднялся на четвертый этаж, достал
пистолет, глушитель. Быстро навинтил глушитель и двинулся дальше.
У палаты, к которой он шел, сидели двое охранников. Один
клевал носом, другой постоянно теребил его, чтобы тот не уснул. Наконец не
выдержав, послал своего сонного напарника за кофе. Но тот лениво отмахнулся,
заявив, что не хочет пить кофе. Тогда первый охранник встал и, строго
предупредив напарника, чтобы тот не смел спать, двинулся к лифту. На нем он
спустился вниз, чтобы взять в автомате два кофе — себе и товарищу. Естественно,
охранник не мог предположить, что этим спас свою жизнь. Когда кабина лифта
двинулась вниз, мужчина с пистолетом появился в коридоре четвертого этажа.
Спрятав руку с оружием за спину, он стремительно приблизился к полусонному
охраннику. Тот услышал быстрые шаги и глянул в сторону приближающегося
человека. Что-то ему не понравилось. Может, слишком быстрые его шаги. Или
закинутая назад рука.
Охранник вскочил со стула, крикнул, чтобы мужчина
остановился. Даже успел вытащить оружие. Но тот оказался проворнее. Подняв
руку, он трижды выстрелил в охранника, который рухнул на пол как подкошенный.
Мужчина подошел к нему, еще раз выстрелил ему в спину. Затем мягко открыл
дверь. В палате находился только один больной. Весь перевязанный бинтами. Когда
открылась дверь, он открыл глаза и увидел убийцу.
