Двадцать пятого мая девяносто восьмого года президент сделал
его первым заместителем руководителя своей администрации, а еще через два
месяца — директором Федеральной службы безопасности. На этой должности будущий
президент встретил августовский дефолт, когда казалось, что крах всего государства
неминуем. Однако произошло настоящее чудо. Дефолт потряс всю платежную систему
страны, произошло массовое банкротство, рубль упал в четыре раза, но пришедшее
к власти новое правительство каким-то непостижимым образом удержало страну на
краю пропасти. Разумеется, в этом была заслуга и нового директора ФСБ.
Главой правительства стал бывший руководитель разведки
Симаков. Опытный, мудрый, осторожный, много повидавший, он медленно, но верно
вывел страну из небывалого кризиса. У него сложились неплохие личные отношения
с директором ФСБ. Оба были «государственники», оба пришли из органов, оба
откровенно не любили олигархов, ограбивших страну. Через несколько лет в
Аргентине произошел похожий дефолт, хотя там национальная валюта упала лишь на
пятьдесят процентов. Это вызвало массовые беспорядки, сменились один за другим
несколько президентов. Аргентина пережила самые худшие дни в своей истории.
Двадцать девятого марта девяносто девятого года президент
сделал директора ФСБ секретарем Совета Безопасности. А еще через пять месяцев
неожиданно предложил его на должность руководителя правительства. Но до этого
прошло пять долгих месяцев, в течение которых сменилось еще два премьера.
Президент открыл глаза и подумал, что пролежал слишком долго
— почти пятнадцать минут. Непростительная роскошь. Он поднялся, направился в
ванную комнату. Несколько дней назад он записал обращение к народу, поздравил
людей с наступающим Новым годом. Сегодня ночью это обращение передадут по всем
телевизионным каналам страны. Но до этого нужно еще успеть так много сделать,
просмотреть столько документов… Начинался обычный день, заполненный привычными
трудностями.
Италия. Рим. 31 декабря, пятница
Дронго встречал Новый год в тревожном настроении. Он отлично
понимал, что означает внезапное исчезновение генерала Гельмута Гейтлера и его
инсценированная смерть. Хорошо знакомый с работой органов госбезопасности,
специалист по активным действиям за рубежом, один из лучших аналитиков «Штази»,
генерал был именно тем человеком, способным продумать и осуществить такой план,
противостоять которому было очень сложно. Дронго все время хотелось позвонить в
Москву и попросить Машкова еще раз проверить все обстоятельства возможного
появления Гейтлера в России. Но он понимал, что Машков и все остальные офицеры
ясно осознают масштабы опасности, а поэтому работают с удвоенной энергией,
стараясь вычислить и найти исчезнувшего немецкого генерала.
Просматривая информационные телевизионные передачи из Москвы
и слушая радио, Дронго опять же обратил внимание на массированную рекламу
спектакля «Чайка», при этом частенько очень удачно завуалированную. По степени
упоминаемости с этим спектаклем могли соперничать только два фильма — «Ночной дозор»
и «Турецкий гамбит», но с ними все было понятно. Продюсерами этих фильмов были
руководители канала, которые, разумеется, делали все, чтобы привлечь внимание
зрителей к своим фильмам. Использовались любые возможности скрытой рекламы. Но
о «Чайке» говорили по всем каналам, о спектакле упоминали почти все газеты и
журналы. Это привело к тому, что даже Джил, увидев один из таких сюжетов по
телевидению, спросила, нельзя ли ей прилететь в Москву, чтобы увидеть этот
спектакль. Дронго подумал, что ему следует выяснить, хотя бы ради интереса, кто
и почему так настойчиво рекламирует эту постановку.
Россия. Москва. 31 декабря, пятница
В этот день Гейтлер опять решил уехать на всю ночь. Он знал,
что Дзевоньский теперь ему доверяет и не станет возражать против его поездки.
Правда, Дзевоньский поменял аппарат, выдав ему новый «Сименс», который обладал
более совершенным дизайном и более изящной конструкцией. Гейтлер несколько
удивленно посмотрел на аппарат, прежде чем положил его в карман. Раньше он не
замечал за Дзевоньским тяги к более совершенным вещам и тем более не замечал
стремления своего работодателя сделать что-то приятное своим сотрудникам.
Именно поэтому Гейтлер внимательно рассматривал аппарат, пока Сальков вез его в
город.
Уже в городе, перед тем как выйти, Гейтлер достал другой
аппарат, вынул карточку из новенького «Сименса» и переставил ее в свой старый
телефон. А новый «Сименс» просто оставил в автомобиле, засунув его в кармашек
переднего сидения. Выйдя из автомобиля, он забыл про этот телефон. Но главное
правило разведчика Гейтлер помнил всегда. Нельзя иметь с собой ни одной вещи,
которую тебе любезно передадут, подарят или вручат. В любой пуговице, в любой
зажигалке может быть спрятано передающее устройство. При современных
технических достижениях создать такие устройства проще простого.
Дзевоньский приказал своим «наблюдателям» проверить, где
будет зафиксирован сигнал. Когда ему сообщили, что сигнал получен из района
бывшего ВДНХ, он удовлетворенно подумал, что сумел переиграть Гейтлера.
Приказав установить более точный район наблюдения, Дзевоньский позвонил
Гельвану. Билеты были заказаны и выкуплены еще несколько дней назад, осторожный
Дзевоньский беспокоился, что не сможет вылететь в Бельгию на один день.
Тридцать первого декабря билетов могло не быть.
Он прилетел в Брюссель вечером, совершив пересадку во
Франкфурте. У него было хорошее настроение, когда он садился в такси.
Дзевоньский включил два своих телефона, и в этот момент позвонил один из них.
— Слушаю, — благодушно ответил он. В салоне бизнес-класса
Дзевоньский выпил две рюмки отличного коньяка.
— Добрый вечер, — торопливо произнес Гельван, — мы проверили
сигнал.
— Ну и что? — насторожился Дзевоньский.
— Этот сигнал поступает из машины Салькова. Похоже, герр
Шайнер оставил свой аппарат в ее салоне. Автомобиль стоит у дома Салькова.
Алло, вы меня слышите?..
Дзевоньский опустил руку. Выражение его лица изменилось.
Гейтлер снова доказал, что он настоящий профессионал. Конечно, этот тип никуда
не убежит, но и следить за собой не позволит. На всякий случай. Как и положено
настоящему разведчику.
«Сволочь, — подумал со злостью Дзевоньский. — Ничего, я
потерплю до конца операции. Ведь этот зарвавшийся немец должен еще получить
вторую половину денег. Так что неизвестно, получит ли…» Подумав об этом,
Дзевоньский снова улыбнулся и убрал телефон в карман.
Россия. Москва. 3 января, вторник
Утром президент получил папку, предназначенную только для
него. Руководители спецслужб информировали о последних событиях в мире. В Ираке
было особенно неспокойно, и он обратил внимание на последние сообщения из этой
страны. Потом ему доложили, что с ним хочет встретиться руководитель Службы
Безопасности. Президент удивился. Обычно Пахомов не проявлял такой инициативы.
Он вообще старался не досаждать президенту своими претензиями. Пахомов знал,
что его непосредственный шеф, за жизнь которого он отвечал в первую очередь,
сам придерживался очень строгих правил и никогда не нарушал рекомендаций своей
Службы Безопасности. Бывший офицер и бывший директор Федеральной Службы
Безопасности, президент понимал, что эти люди не только охраняют его жизнь, но
и отвечают за стабильность целой страны, в которой убийство или тяжелое ранение
первого лица может поколебать сами основы власти. Любое покушение на президента
следует рассматривать как покушение на власть, ибо власть в России сакральна, а
фигура президента олицетворяет собой высшую власть небожителя, как это было в
императорских Китае и Японии. Фактически президент и был главным «субъектом
власти» государства.
