Они с нарастающим сомнением и с беспокойством следили за
событиями внутри Советского Союза. К лету девяносто первого обстановка
накалилась до предела, становилось ясно, что внутри страны происходят
метаморфозы, вызывающие кардинальные изменения в политике бывшей супердержавы.
Любому аналитику было ясно, что огромная страна неудержимо рвалась к
катастрофе.
Проблеск надежды появился в тот августовский день, когда они
все узнали о появлении ГКЧП. Казалось, что еще можно остановить катастрофу, не
допустить развала великой державы, повернуть время вспять. Но уже через
несколько дней все было кончено. Здание КГБ не взяли штурмом, хотя стоящий на
площади перед ним памятник Дзержинскому снесли под одобрительные крики толпы.
Вольф приехал к бывшему руководителю советской разведки Леониду Шебаршину,
чтобы попытаться выяснить, как им поступать дальше. Но никто не знал, что им
нужно делать. Шебаршин не смог сказать ничего утешительного. Лишь посоветовал
Вольфу бежать из страны. Это был крах, конец.
Всю свою сознательную жизнь Гельмут Гейтлер верил в
незыблемость идеалов социализма, верил в могучего союзника, каким был Советский
Союз, верил в свою страну, которую он защищал. Однако все идеалы оказались
ложными, собственной страны больше не было, а союзники не хотели и не могли его
защитить. Вольф вернулся в Германию, где на границе в Байериш-Гмайне его уже
ждал федеральный прокурор. Арестованного Вольфа выпустили под огромный залог,
но затем снова арестовали.
Началось судебное разбирательство, завершившееся вынесением
приговора в девяносто третьем году в Дюссельдорфе. Летом девяносто пятого
Федеральный конституционный суд постановил, что бывшие офицеры разведки ГДР не
подлежат преследованию в новой Германии за измену и шпионаж. В девяносто
седьмом по новому приговору Вольф получил два года условно и был приговорен к
штрафу в пятьдесят тысяч марок с оплатой всех судебных расходов.
Словно предчувствуя все возможные перипетии своей дальнейшей
судьбы, генерал Гельмут Гейтлер исчез из Москвы в сентябре девяносто первого
года. Уже через месяц его жена, дочь и двое внуков вернулись обратно в
Германию. К тому времени их бывшая квартира была уже занята новыми жильцами.
Семье пришлось трудно, очень трудно. Все знали, что Гейтлер исчез и новые
власти не собирались помогать его семье. Шесть лет ему пришлось скрываться в
других странах и на другом континенте. За это время произошли невероятные
перемены в Германии. В объединенной стране дважды судили Вольфа, судили и
приговаривали к различным тюремным срокам остальных генералов и офицеров бывшей
ГДР. Кто-то из друзей Гейтлера тайком помогал его жене и дочери, высылая
небольшие суммы денег.
А новая власть в России, называемой теперь
«демократической», выдала тяжело больного Эриха Хонеккера германским властям.
Когда его депортировали из Москвы, он поднял руку в бывшем коммунистическом
приветствии, словно подтверждая нерушимость своей клятвы, данной много лет
назад. В Германии быстро установили, что Хонеккер тяжело болен. Его освободили,
и он уехал в Чили, чтобы умереть далеко от своей родины. Гейтлер видел эти
кадры, находясь за тысячи километров от Германии. В девяносто седьмом он
вернулся, узнав о смерти своей жены. Его арестовали дома, дав возможность
посетить кладбище. Потом был суд, приговоривший его к пяти годам тюремного
заключения. Через два года Гейтлера освободили. Он вернулся к дочери и к уже
взрослым внукам. Для них все его прежние идеалы были непонятными и немного
смешными. Это были совсем другие мальчики, уже нового, двадцать первого века.
Гейтлер переехал в небольшую квартиру на окраине Берлина, где поселился в
одиночестве. Ему было только шестьдесят два года.
Он привык к тому, что за ним все время наблюдали, что его
телефоны прослушивались, а любой журналист из тех, что иногда появлялись в его
доме, мог оказаться агентом другой спецслужбы. В последние годы ему несколько
раз предлагали сотрудничать с ЦРУ или МИ-6, но он неизменно отказывался.
Увидев, что следящий за ним человек тоже, как и он, перешел
улицу, Гейтлер улыбнулся. Кажется, этот тип просто хочет, чтобы его заметили.
Интересно, что ему нужно? С тех пор как Гейтлер оставил свою службу, прошло уже
пятнадцать лет. Тогда ему было сорок семь. Неужели они до сих пор нуждаются в
его опыте? Прошло так много времени…
Он замедлил шаг. В его возрасте глупо прятаться и тем более
убегать. После смерти супруги Гейтлер уже ничего не боялся и ничему не
удивлялся. Поэтому, увидев пустую скамейку, подошел к ней и тяжело опустился,
ожидая, когда незнакомец подойдет к нему ближе.
Неизвестный мужчина был высокого роста, светловолосый, в
темном плаще. Он сел рядом с Гейтлером, глядя перед собой, и так молча они
просидели секунд двадцать. Со стороны они были чем-то похожи. У обоих
одинакового серого цвета глаза, словно они родственники. Только у Гейтлера лицо
очерчено более резкими штрихами, чем у его соседа.
Наконец незнакомец негромко спросил:
— Вы генерал Гельмут Гейтлер?
— Если вы не знаете, кто я такой, то зачем следите за мной?
— грубо ответил генерал. — А если знаете, то для чего задаете этот идиотский
вопрос?
— Мне нужно убедиться, что это вы.
— Хотите, чтобы я дал вам отпечатки моих пальцев?
— Нет, — улыбнулся незнакомец. По-немецки он говорил с
небольшим акцентом. Так обычно разговаривают американцы. Но незнакомец не был
похож на типичного американца. Или в ЦРУ решили сделать очередную попытку?
— Кто вы такой? — спросил Гейтлер.
— Я уполномочен передать вам привет от «Герцога».
— Что? — если бы незнакомец назвал любую другую фамилию или
любую другую кличку, Гейтлер не удивился бы. Но про «Герцога» знали только
несколько человек. Это был агент, внедренный в западногерманскую разведку и
исчезнувший больше пятнадцати лет назад. И с тех пор про «Герцога» никто ничего
не слышал. Именно поэтому генерал позволил себе удивиться.
— Не удивляйтесь, — незнакомец посмотрел на часы. — Если наш
разговор продлится больше десяти минут, я смогу соединить вас с ним по
телефону.
— Я вам не верю, — ответил Гейтлер. — Не знаю, кто вы такой,
но я вам не верю.
Неизвестный достал аппарат и набрал номер. Затем коротко
подтвердил свое присутствие, убрал аппарат и сообщил:
— Он перезвонит нам через несколько минут.
Гейтлер нахмурился. Неужели такое возможно? Спустя столько
лет объявился «Герцог»? Если это не блеф… Нет, это невозможно. «Герцог» был
гражданином ФРГ, и на него не распространяется амнистия, объявленная офицерам
ГДР. Если его схватят, то даже сейчас он получит пожизненный срок. Или два
таких срока. «Герцог» сдал пятнадцать или шестнадцать агентов, половину из
которых приговорили к смертной казни. Нет, это невозможно. Гейтлер холодно
взглянул на неизвестного. Наверное, они хотят проверить версию о «Герцоге»,
поэтому решили действовать столь грубо и откровенно.
