Отчаяние охватило Джека. А что, если все это время он тешил себя несбыточными фантазиями? Он убедил себя, что, получи он еще один шанс, сумел бы вызвать в Элизабет ответный огонь. А что, если он ошибается?
Он еще крепче прижался к губам Элизабет. Она прильнула к нему всем телом. Облегчение и сладостное предвкушение волной нахлынули на Джека.
— Если это проверка, — прошептал он, на секунду оторвавшись, — я сделаю все, чтобы ее выдержать.
И в тот же миг понял, что совершил ошибку. Элизабет замерла и отпрянула от него. Выражения глаз в темноте не разглядеть.
— Спасибо за предупреждение, — сухо сказала она.
Джек снова оперся рукой о косяк. Вцепился в него крепко-накрепко. Как же ему хотелось вновь заключить ее в объятия, но он понимал, что этого делать не следует.
— Что случилось? — спросил он. — Все-таки решили бежать от меня сломя голову?
— Не бежать, а уйти. Я вас не боюсь.
Проскользнув у него под рукой, Элизабет вошла в темноту гостиной.
Значит, она решила лечь спать. Одна. Джек почувствовал, будто холодная, когтистая лапа сжимает ему горло. Следующего раза не будет…
— Как долго еще вы собираетесь наказывать нас обоих за то, что случилось полгода назад? — бросил он ей вдогонку.
Элизабет остановилась у подножия лестницы и посмотрела на него через плечо.
— Видите ли, Джек, я считала, что всю эту неделю вы будете целиком заняты поиском кристалла и вам будет не до глупостей. Но если у вас выдалась свободная минутка, предлагаю заняться чем-нибудь более интересным, чем бросать вызов Снежной королеве.
— Так вы считаете, что я решил бросить вам вызов?
— Да. Именно так я считаю.
— Вы ошибаетесь.
Элизабет молчала, однако с места не двигалась.
— Что вы от меня хотите? — наконец спросила она.
— Дать мне еще одну возможность.
— Зачем?
— Затем, что я вас хочу и думаю, что это взаимно. Или то, что вам был приятен мой поцелуй, мне просто почудилось?
Элизабет молча смотрела на него. Джеку показалось, что прошла целая вечность. Наконец, так и не проронив ни слова, она поднялась по лестнице и исчезла в темноте.
Джек облегченно вздохнул, только сейчас поняв, что все это время сдерживал дыхание. Затем он закрыл глаза и сжал кулак: еще одного шанса не будет…
— Джек? — послышался со второго этажа тихий голос Элизабет.
Он открыл глаза, медленно, с усилием поднял голову. Она стояла, облокотившись о перила, похожая в своем белом халате на призрак.
— Ну, что еще? — бросил он.
— Я подумаю над вашим предложением.
Зазвонил телефон, безжалостно нарушив чуткий сон Джека. Он открыл глаза и взглянул на часы. Половина пятого.
Раздался еще один звонок.
Джек нащупал рукой телефонную трубку, снял ее с рычага, прижал к уху.
— Фэрфакс слушает.
— Вы очень разумно поступили, мистер Фэрфакс, приехав в Миррор-Спрингс. Но вам не стоило беспокоиться. Ваша фамилия была внесена в список. О месте проведения вам бы все равно сообщили.
В тот же миг сна как не бывало.
— В какой список?
— Список приглашенных на аукцион. Я бы ни за что не стал продавать кристалл без вас.
— Когда? Где?
— Расслабьтесь, мистер Фэрфакс. Вас уведомят о месте и времени. А пока, раз уж вы сюда приехали, советую посетить кинофестиваль. Желаю приятно провести время.
— Кто вы такой?
— Я? Акционер. Между прочим, не старайтесь засечь мой звонок. Все равно не сможете. Я звоню с платного телефона.
Послышался щелчок, и в трубке воцарилась тишина.
В ту же секунду зажегся свет, и в комнату ворвалась растрепанная Элизабет, на ходу завязывая пояс халата.
— Кто это звонил? — обеспокоенно спросила она.
— Назвался акционером. Сказал, что я в списке приглашенных на аукцион, на котором будет выставлен кристалл.
— Так, значит, его хотят продать с аукциона?
— Похоже на то.
Элизабет недовольно поморщилась.
— Вот видите. А вы собирались ехать без меня. Самому вам не под силу выкупить образец. Цену за него могут заломить несусветную.
— Вы правы.
Элизабет взглянула на Джека.
— Это звонил Тайлер Пейдж? — спросила она. Вспомнив искаженный голос па другом конце провода, Джек ответил:
— Это мог быть кто угодно.
Глава 12
«Эдин сидит за туалетным столиком и разглядывает себя в зеркало. Выглядит она потрясающе. На ней серебристые туфельки на высоких каблуках и серебристый халат, сшитый из ткани для вечерних туалетов, дешевенький, но с претензией на элегантность. Обшлага и манжеты халата отделаны искусственным мехом. Лицо под искусно наложенным макияжем кажется красивой загадочной маской.
Сквозь единственное в комнате окно, расположенное у нее за спиной, пробивается холодный мерцающий свет неоновой вывески. Взволнованный Гарри мечется по комнате.
Гарри. Фараоны считают, что это я убил твоего мужа. Они собираются меня арестовать.
Эдин. Это плохо.
Гарри. Как ты можешь оставаться такой спокойной, черт подери! Если ты мне не поможешь, меня ждет пожизненное заключение.
Эдин. Мне сейчас не до того.
Гарри. О Господи, Эдин! Я невиновен. Ты же это знаешь.
Эдин (задумчиво глядя в зеркало). Невиновен. Как пишется в этом слове» не «? Слитно или раздельно?
Гарри (перестает метаться и, круто обернувшись, смотрит на Эдин со всевозрастающим выражением недоверия и ужаса). Да какое имеет значение, как это слово пишется!
Эдин. Знаешь, я всегда проверяю правописание сомнительных слов в словаре. Трудно запомнить, как пишется слово, когда ты не вполне уверен, что оно означает».
Фильм резко оборвался. Раздались жиденькие аплодисменты. Вспыхнул свет, осветив зал, где за длинным столом сидели четверо участников публичной дискуссии.
— Выражаем благодарность Бернарду Астону, режиссеру фильма «Фаст-компани», за предоставленную возможность просмотреть этот материал, — проговорил председатель. — Образ Эдин является ярчайшим примером современной роковой женщины в фильме «черного» жанра. Нам очень повезло, что главную роль в картине сыграла кинозвезда Виктория Беллами, которая сейчас находится среди нас.
Под шум очередной партии жидких аплодисментов Элизабет наклонилась к сидевшей рядом молодой женщине:
— Вы потрясающе загримировали актрису. Великолепно выдержали стиль.
