Джек улыбнулся и, запрокинув Элизабет голову, так быстро и жадно поцеловал ее, что она даже задохнулась и с удивлением взглянула на него.
— Это еще за что?
— За то, что ты защищала меня перед Хайденом.
Элизабет вспыхнула.
— Не говори чепухи. Мы с тобой оба знаем, что в сегодняшнем покушении на Хайдена ты не виноват.
— Я-то это знаю, — заметил он, и глаза его лукаво блеснули, — а вот откуда ты это можешь знать? Ведь тебя рядом со мной не было.
— Это не твой стиль, — поспешно проговорила Элизабет. — Ты бы действовал в открытую, но не стал бы применять тактику запугивания, особенно если она могла закончиться увечьем или… или чем-то похуже.
— Не мой стиль, говоришь? — улыбнулся Джек.
— А что тут смешного? — удивилась Элизабет.
— Ничего. Просто, кажется, я говорил что-то похожее про тебя, после того как мы просмотрели видеокассету.
Воцарилась тишина. Элизабет с Джеком молча вышли из лифта, прошли по вестибюлю и, оказавшись на улице, подошли к своей машине. И только когда Джек уже сидел за рулем, а Элизабет — рядом, она тихонько сказала:
— Так вот, насчет Гарта Гэллоуэя…
Джек, который как раз вставил ключи в замок зажигания, взглянул на нее. Выражения его глаз за стеклами темных очков Элизабет не разглядела.
— Что насчет Гарта?
Элизабет глядела прямо перед собой на припаркованные на стоянке машины.
— Хочу, чтобы ты знал. У нас с Гартом стали возникать разногласия задолго до распада фирмы. Я подозревала, что он… Впрочем, это уже не имеет значения.
— Что он встречается с кем-то еще?
— Да. — Элизабет откашлялась. — В общем, я все равно бы расторгла помолвку. А тянула с этим только потому, что не хотела бросать Гарта и Камиллу в беде. Это было как-то не по-людски. Все-таки старые друзья нашей семьи… Я знала их обоих столько лет…
— Ты не ответила на мой вопрос. Ты любила его?
— Какие бы чувства я ни испытывала к Гарту, они были основаны на лжи. Как когда-то сказала мне Вики, кино сильно отличается от реальной жизни.
Внезапно круто повернувшись к Элизабет, Джек схватил ее за плечи и рывком притянул к себе.
— Перестань увиливать от ответа! Я спрашиваю: ты любила его?
Элизабет замерла, едва дыша.
— Хорошо, я отвечу. Да, я любила его. Ты это хотел услышать?
Джек крепко сжал губы. В стеклах его очков Элизабет увидела свое отражение.
— Нет, — проговорил он. — Я хотел услышать не это. Но я должен был знать правду.
— Перестань, — попросила Элизабет.
— И все-таки.
Элизабет ласково коснулась его крепко сжатых губ кончиками пальцев.
— Гарт убил мою любовь задолго до того, как ты появился на сцене. Ты виноват в том, что уничтожил компанию «Гэллоуэй», но к расторжению моей помолвки не имеешь никакого отношения. Так что не стоит себя за это винить.
— А ты его сильно любила?
— Сначала казалось, что сильно, но теперь, оглядываясь назад, понимаю, что нет.
Несколько секунд Джек сидел, не шевелясь, пристально глядя на Элизабет.
— Когда-то я сказал тебе, что если бы все повторилось, я бы поступил с компанией «Гэллоуэй» точно так же, — наконец сказал он.
— Я знаю. Из-за своего брата Ларри.
Он взглянул на нее так, словно хотел что-то сказать, но передумал. Наклонившись, поцеловал ее.
Но не так, как целовал обычно, горячо, страстно, а бережно и нежно, словно прося прощения.
Элизабет положила ему руки на плечи и поцеловала в ответ, прощая.
Так сидели они, обнявшись, крепко прижавшись друг к другу, довольно долго. Наконец Джек включил зажигание, и они выехали со стоянки.
Он не проронил больше ни слова, и Элизабет, глядя на его плотно сжатые губы и упрямо вздернутый подбородок, почувствовала, что его все еще что-то тревожит.
Но если своим поцелуем он просил не прощения, тогда чего же?
На следующий вечер, в восемь часов, Элизабет сидела на балконе и смотрела, как участники фестиваля собираются в зале на церемонию награждения. Она сама предложила Джеку посетить это мероприятие, надеясь, что Тайлер Пейдж не сможет противостоять искушению узнать, получит ли его фильм какой-нибудь приз. Джек тоже считал, что Пейдж ради такого случая может сегодня вечером появиться на людях.
Элизабет взглянула на Джека, севшего рядом с ней на откидное место. На нем были простой на вид, но дорогой пиджак, черный пуловер и черные брюки. На первый взгляд он ничем не выделялся среди других мужчин, входивших в зал, однако чувствовалась в нем сдержанная сила. Было видно, что этот человек отлично умеет владеть собой, а умения этого не купить ни за какие деньги.
У Элизабет все никак не шел из головы вчерашний поцелуй на стоянке перед гостиницей. Что же Джек все-таки хотел дать ей понять? Но Элизабет знала, что спрашивать не станет. Сейчас Джека заботило только одно: появится Тайлер Пейдж или нет?
Пока зрители спешили по проходу к своим местам, Элизабет не отрывала взгляда от четкого профиля Джека. Всю дорогу до театра «Силвер эмпайр» Джек хранил молчание. Он вел машину по узкой извилистой дороге, как всегда, умело и безошибочно, и в каждом его движении чувствовалась холодная решимость. Возможно, разговор с Хайденом вывел его из себя?
Как в старые добрые времена, подумала она. За прошедшие полгода она только таким Джека и видела.
— Ты весь вечер будешь в таком настроении? — сладким голосом спросила она.
— Посмотрим.
— На что посмотрим?
— Придет Тайлер Пейдж или нет.
— Ты такой кислый вовсе не потому, что Пейдж может не прийти, — заявила она. — Тебя расстроил вчерашний разговор с Хайденом. Хочешь поговорим на эту тему?
Джек мрачно взглянул на нее, но в глазах его мелькнула искорка удивления.
— Нет, — отрезал он.
Элизабет вздохнула:
— Как это типично…
Джек насмешливо взглянул на нее:
— Типично для представителей мужского пола?
— Нет, только для тебя. Ты всегда такой, когда что-то идет не так, как ты задумал.
— Какой?
— Такой… — Элизабет взмахнула руками. Опять она начинает жестикулировать! Поспешно сложив на коленях руки, Элизабет продолжила:
— Отрешенный, холодный, бдительный. С тобой совершенно невозможно разговаривать.
— Да ну? Я что-то не заметил, чтобы мы с тобой разговаривали.
Чувствуя, что начинает злиться, Элизабет попыталась скрыть свое состояние за холодной улыбкой.
