После таких слов все шарахнулись от этой женщины. Но моя
горластая соседка продолжала кричать. Кто-то из мужчин протиснулся к женщине в
платке и протянул к ней руку. Та покорно отдала ему свою сумку для проверки.
Меня это возмутило.
— Подождите, — поднялась я с места, — как вам не стыдно?
Нельзя так делать. Нельзя подозревать, что все они террористки.
— А ты молчи, заступница! — закричала моя соседка. — Лучше
проверить, чем взорваться. Ты, что ли, моих детей кормить будешь?
— Правильно, — поддержал ее мужской голос, — всех их проверять
нужно. И не пускать в наше метро. Пусть у себя в Грозном на метро катаются.
Построят себе метро и взрывают друг друга на здоровье.
— Я не чеченка, — тихо произнесла женщина в белом платке на
хорошем русском языке, — я лезгинка.
— Какая разница? — разозлилась моя соседка. — Все вы одним
миром мазаны, бандиты проклятые!
— Кончайте базар! — вдруг поднялся молодой человек, сидевший
напротив меня. — Перестаньте! Даже если она чеченка. Как вы можете себя так
вести? Совсем ополоумели? Если бы она была террористкой, то давно бы всех вас
взорвала к чертовой матери. Не устраивайте здесь базар. А ты верни сумку, тоже
мне добровольный дружинник.
— Ах ты сволочь! Черномазых защищаешь? — закричал мужчина у
двери. Он был в замызганном пиджаке и мятых брюках. Его небритая физиономия
выражала откровенную ненависть.
— Ты меня не сволочи, — тихо, но внушительно отозвался
молодой человек. Он был высокого роста, широкоплечий, красивый. Неожиданно
молодой человек поднял свою левую руку и закатал рукав. Вместо руки у него
оказался протез. В вагоне тут же наступила абсолютная тишина. Слышался только
стук колес.
— В Чечне потерял, — объяснил парень. — Руку мне там
оторвало. А вытащили меня, раненого, из-под обстрела чеченские милиционеры. И
один при этом погиб. А ты, дядя, видать, так ничего и не понял в этой жизни.
Дурак ты, дядя! Верни ей сумку.
Мужчина молча протянул сумку женщине. Все как-то сразу
стихли, успокоились. Я смотрела на этого парня, и вопреки всему в моей душе
нарастало торжествующее чувство облегчения. Если еще есть такие ребята, значит,
не все потеряно. Значит, не все стали наркоманами, пессимистами и циниками.
Значит, все еще в порядке и можно жить.
На следующей станции они вышли — женщина в белом платке и
незнакомый мне парень, имя которого я так никогда и не узнаю. Вместо них вошли
другие. Вокруг меня были разные люди. Около второй двери стоял темнокожий
студент, о чем-то весело беседующий со своим другом, явно китайцем или
вьетнамцем. Двое таджиков тихо смеялись, усевшись на сиденье напротив меня. Вместо
горластой тетки рядом со мной оказалась студентка, которая читала учебник прямо
в метро. У нее были красивые русые волосы, правильные черты лица, немного
курносый носик и голубые глаза. Она заметила мой взгляд и, чуть смутившись,
уткнулась в книгу. Даже чуть покраснела. Я обрадовалась. Вот такую девушку,
умеющую краснеть, я хотела бы для моего сына. Неужели наступит такой день,
когда Саша приведет домой свою подругу и захочет мне ее представить? Я,
наверное, от радости сразу упаду в обморок. Какая я все-таки дура! Нужно
обязательно родить еще, пока не поздно. Мне только тридцать восемь. Желательно
девочку — хочу, чтобы у меня была дочка. Мы обязательно будем с ней подругами,
она будет посвящать меня в свои секреты, а я ей рассказывать о своих. И не беда,
что у нас получится большая разница в возрасте, у некоторых бывает и больше.
Нет, это прекрасная идея! Уйду в декретный отпуск, и пусть Розенталь мне его
оплачивает. Буду сидеть дома и нянчить дочь. Какая симпатичная девочка! Вот бы
такую невесту моему сыну или дочку — мне…
Объявили мою станцию, и я поторопилась выйти. А в вагон
вошли другие люди. В московском метро постоянно перемешиваются потоки людей
буквально всех рас и народов. И кто это придумал, что мы отличаемся друг от
друга? Если и отличаемся, то только степенью близости. Друг к другу и к Богу.
Или к дьяволу. Это уже каждый выбирает для себя сам.
Глава 12
Я боялась опоздать и приехать к обеденному перерыву. Но, с
другой стороны, мне не хотелось спешить, чтобы не нарваться снова на группу
Славика Рындина. Я правильно рассудила, что они не станут там долго
задерживаться. Поэтому, выйдя из метро, отправилась в кафе напротив офиса
строительной компании, там, не торопясь, пообедала, а в половине третьего
позвонила Лене и сказала, что собираюсь к ним подняться. И почти сразу мне
позвонила Валерия.
— Ты куда исчезла? — поинтересовалась она. — Я готовлю
документы для договора.
— Спасибо. Я сейчас в офисе компании Стрекавина. Кстати, как
там Николай? Как у него с лицом?
— Он сегодня не вышел на работу, но, в общем, ничего страшного.
Врачи говорят, что он скоро поправится. — Лера не сообщила мне о смерти Артура,
а я ничего не спросила, хотя она должна была понимать, что мы весь день только
и говорили, что об этом убийстве. Наконец она не выдержала:
— Тебе Маша звонила?
— Звонила.
— И что сказала?
— Просила вечером приехать к ней на дачу.
— Ясно. Я тоже приеду, твой договор привезу. Часам к восьми,
хорошо? Раньше никак не вырвусь.
— Ничего. Подожду. — Я не стала ей рассказывать, что у
Виктора сегодня важная встреча. Не нужно ей давать такой информации.
— Ксения, — подруга никогда так меня не называла, — ты разве
не знаешь, что вчера случилось?
— Знаю, — ответила я. — А почему ты спрашиваешь только
сейчас?
— Жду весь день, когда ты сама мне позвонишь и что-нибудь
объяснишь.
— Что я должна тебе объяснить?
— Как его убили. Ты же была там.
— Где?
— Хватит меня за дурочку держать. Ты же вчера договаривалась
с ним о встрече. Я ему звонила, и он мне сказал, что вы должны встретиться. А
потом его убили…
Что ж, очень умно, сообразила я. Лера понимает, что скрывать
ей свои звонки глупо, ее все равно вычислят, поэтому сама сообщила мне, что
звонила с телефона своего троюродного брата.
— Ты звонила по телефону Николая?
— Конечно. У моего аппарата села батарейка. Не успела
зарядить. Я позвонила Артуру, и он сказал, что едет на встречу с тобой. А потом
его убили. Это те самые бандиты, которые напали на нас в ночном клубе?
И эта фраза прозвучала очень кстати. Убийство Артура вполне
можно свалить на бандитов, которых мы все видели. Можно вообще направить всю
следственную группу в этот клуб. Без дела они наверняка не останутся.
— Видимо, другие. — Я не собиралась ей подыгрывать, даже
ради себя.
