Маленькая страна «из бывших советских республик» переживает
НЕЛЕГКИЕ ВРЕМЕНА.
Будущие выборы президента грозят завершиться кошмаром…
Премьер-министры – жертвы политических интриг – сменяют друг
друга, как куклы-марионетки…
Оппозиция рвется к власти, не выбирая средств, и от
восстания страну спасают пока лишь непрерывные разборки между ведущими
«противниками режима».
«Последним перышком», грозящим ввергнуть народ в хаос
гражданской войны, становится ЗАГАДОЧНОЕ УБИЙСТВО знаменитого журналиста, в
котором обвиняют президента…
Сцена власти ждет НОВОГО актера на главную роль – человека
«из низов», способного принести с собой СИЛЬНУЮ ВЛАСТЬ!..
Право на легенду
– Моя вера никудышная, – заявил он. – К тому же я не могу
доказать ее. Самая лучшая вера у того, у кого есть хорошие ботинки и вдоволь
еды. У меня ничего этого нет, и я живу в землянке.
– Старая песенка, – отмахивался пастор Руноульвур, – тот, у
кого нет еды и одежды, не устает поносить тех, у кого они в достатке. А ведь один
из пророков говорил, что человек должен иметь еду и одежду, чтобы творить
добро. Вы забываете, что во всем есть высший смысл – как в хорошем наваристом
бульоне, так и в ботинках. Греки это называли идеей. И это духовное, вечное
свойство, заложенное в жизни и в каждой вещи, лежит в основе учения… А если
человек так бездарен, что не может обеспечить себя едой и одеждой, и настолько
лишен мужества, что не в состоянии выбраться из землянки, то сомнения нет –
такой человек чужд и духа, и вечности.
Халлдор Лакснесс
«Возвращенный рай»
Всякое сравнение героев романа с реальными лицами
неправомерно, ибо все это – вымысел автора, хотя в любой фантазии всегда
возможны невольные совпадения с фактами, происходящими в действительности. Во
всяком случае, это не биография какого-то существующего человека, а всего лишь
попытка воссоздать образ возможного политика нашего времени.
Вместо вступления
В понедельник рано утром все помощники и советники собрались
в его кабинете. Настроение было тревожным, поэтому говорили мало, с напряжением
ждали телефонного звонка. Хозяину кабинета вот-вот должны были позвонить, а в
полдень ему предстояло ехать в парламент страны с докладом.
Сам он, внешне спокойный, лишь изредка постукивал пальцами
по столу, в чем присутствующие безошибочно угадывали его нетерпение, да в
отличие от обычной манеры поведения не отвечал на звонки других телефонных
аппаратов. Потом неожиданно шумно поднялся, махнул рукой, что означало «всем
оставаться на местах», и прошел в комнату отдыха, где, усевшись в глубокое
кресло, постарался немного расслабиться. Он позволил всем им, находящимся
сейчас в его кабинете, быть с ним рядом, потому что, в конце концов, вопрос,
решения которого они сейчас ждали, касался их всех. Всех до единого. Если он
проиграет, то и им всем придется нелегко. На государственной службе они
наверняка не останутся. И даже в бизнесе им не дадут дороги. Уж больно они
засветились, пытаясь ему помочь, слишком близко стояли рядом с ним и очень
усердно работали на него, чтобы рассчитывать на снисхождение. Он точно знал,
что среди собравшихся нет предателей, нет перебежчиков, готовых переметнуться
на другую сторону. Сейчас здесь с ним остались только самые преданные люди, с
которыми он прошел долгий, тяжкий путь и которым абсолютно доверял.
Шумно вздохнув, он посмотрел на часы. Должны бы уже и
сообщить, как там прошла встреча. Почему они молчат? Нахмурившись, он потянулся
к телефонному аппарату, стоящему рядом на столике, но передумал. Нет, не стоит
ему звонить. Не может он дать даже малейшего повода заявить о его
вмешательстве. Остается только ждать, хотя ждать совсем не в его характере. Он
сжал пальцы в кулак, убрал руку.
Там, в его кабинете, несколько человек волнуются не меньше
его. Их нельзя надолго оставлять одних, демонстрируя свои сомнения. В такую
минуту его обязанность их поддержать. Он провел рукой по лицу, поднялся.
Затянул узел на галстуке, вернулся в кабинет. При его появлении все опять
поднялись. Он знал, как все они к нему относятся. Наверное, немного
побаиваются, считая достаточно жестким начальником. Но с другой стороны, эта
команда единомышленников – люди, которым он доверяет и которые сознательно
связали с ним свою жизнь.
– Ничего не сообщали? – спросил он, усаживаясь за стол.
– Ничего, – ответил один из его советников, – но мы думаем…
– Он не договорил, потому что в этот момент раздался телефонный звонок.
Все невольно повернули головы к аппарату. Если бы сейчас по
прямому телефону позвонил сам президент страны, то и его звонок, пожалуй,
взволновал бы их гораздо меньше. Помощник выразительно посмотрел на хозяина
кабинета, не решаясь снять трубку, хотя звонил обычный городской телефон,
выведенный в приемную. Но секретарь в приемной знала, как и все, ждала другого
звонка и тоже не решалась снять трубку именно этого аппарата.
– Ответь, – разрешил хозяин кабинета.
Помощник еще раз посмотрел на него и, сделав несколько шагов
к столу, поднял трубку.
– Слушаю вас, – сказал он чуть дрогнувшим голосом. Было
заметно, что помощник сильно волнуется. – Да, это его приемная, вы правильно
звоните. Да, я вас слушаю, – он представился.
Все находящиеся в кабинете внимательно следили за выражением
его лица.
– Что случилось? – переспросил помощник. А когда услышал
ответ, у него начало меняться выражение лица. Буквально на глазах. И всем стало
понятно, что полученные известия вызвали у него отнюдь не положительные эмоции.
– Понимаю, – тихо произнес он и разъединился. Затем вновь глянул на хозяина
кабинета.
– Не молчи, – приказал тот, – говори, что там произошло?
– Автомобильная авария, – выдавил помощник, – они говорят,
что это похоже на автомобильную аварию.
Было заметно, как напряглись лица всех присутствующих.
Хозяин кабинета недовольно покачал головой. В такие минуты нужно сохранять
самообладание и постараться не сорваться. Он шумно выдохнул воздух,
переспросил:
– Значит, авария?
– Они так говорят, – ответил бледный от волнения помощник.
– Говорят… – Хозяин кабинета вложил в это слово все свое
презрение к тем, кто сегодня выступал против него. Потом посмотрел на
собравшихся.
Все ждали, что он им скажет. От его настроения и его слов
зависело, как они поведут себя дальше.
– Авария, – повторил шеф, поднимаясь. – Выходит, решили
сделать по-своему. – Он помолчал. – Значит, так, все по своим местам. Будем
считать, что это случайность, на которую мы не имеем права обращать внимание.
