– Хорошо. Ничего больше не буду говорить. Только эта ваша
позиция не выдерживает никакой критики. Люди хотят жить хорошо. Сегодня и
сейчас. Посмотрите на окружающую нас публику. Вы думаете, что они приехали
проигрывать свои последние деньги? Нет, это очень богатые люди. Они здесь для
того, чтобы потешить свое самолюбие, развлечься, пощекотать себе нервы.
Некоторые уже подсели на игру, как на иглу. Этот мир таков, и в нем давно уже
нет места Богу.
– Поэтому можно обманывать, предавать, убивать, лгать, – продолжил
Дронго.
– Если это вам выгодно и вы не боитесь разоблачений, –
кивнул Чеботарь, – и поверьте мне, что это заложено в человеческой природе,
изменить которую мы просто не в силах. Между прочим, – резко сменил он тему, –
у меня нет вашего номера мобильного телефона. Вы можете мне его сказать?
– Запишете?
– Нет, – улыбнулся Чеботарь, – можете просто называть цифры.
Дронго продиктовал ему номер своего мобильного телефона,
зарегистрированного в Италии, его собеседник кивнул. И затем сказал:
– А теперь вы можете записать номер моего мобильного.
– Диктуйте, – предложил Дронго.
Чеботарь кивнул, называя цифры. Его мобильный тоже был
зарегистрирован в Италии. Оба запомнили номера друг друга, не прибегая к
записным книжкам или записям в своих телефонах.
– Мы очень похожи, – сказал Чеботарь, – только не всегда
готовы понимать друг друга.
– Не обольщайтесь, – возразил Дронго, – я убежден, что мы
очень разные.
Он отошел от Чеботаря как раз в тот момент, когда к нему уже
подходил Ниязи Кафаров. Он улыбался, протягивая руку.
– Простите, мне сказали, что здесь находится тот самый
эксперт, которого обычного называют господином Дронго.
– Да, это я.
– Мне очень приятно с вами познакомиться, – крепко пожал ему
руку Кафаров, – говорят, что вы мой земляк и тоже из Баку.
– Иногда говорят правду.
– Очень приятно. Вы будете принимать участие в нашей игре?
– Боюсь, что нет. Я не член вашего клуба.
Краем глаза он увидел, как Шульман прошел мимо Досынбекова,
даже не приостановившись рядом с ним. Маланчук подошел к столу, взял бокал
шампанского. Он был явно не в настроении. И ни с кем не собирался общаться.
– Я могу дать вам рекомендацию, – сказал Кафаров. – А вторую
рекомендацию вам может дать господин Бибилаури.
– Почему именно он?
– Он по отцу грузин, значит, тоже почти наш земляк с
Кавказа. Или господин Омар Халид. Он мусульманин и всегда готов помочь своим
единоверцам.
– Вы часто сюда приезжаете?
– Нет. Конечно, нет. Вот моя визитная карточка, – Кафаров
протянул свою визитную карточку, на которой была указана его высокая должность.
– У меня, к сожалению, нет с собой визитной карточки, –
пробормотал Дронго.
– Ничего. Кто же не знает известного эксперта Дронго, –
улыбнулся Кафаров. – А зачем вы сюда пришли, если не будете играть? Неужели
среди наших друзей есть преступники?
– Надеюсь, что нет. Просто стало интересно побывать в таком
месте, да еще перед «Большой игрой». А вы знаете всех игроков?
– Нет, не всех. Но некоторых знаю хорошо. Господин Омар
Халид – известный во всем мире политик. Господин Херцберг – один из самых
богатых людей в Канаде. Костя Романишин – сын российского олигарха. Я бы на
месте отца его хорошо бы высек, чтобы он не ездил сюда проматывать деньги
своего папы.
– Часто проигрывает?
– Все время. Глупо рискует и проигрывает. Хотя ему, кажется,
все равно. Отцовские деньги для него как пыль.
– А остальные? С господином Бибилаури вы тоже знакомы?
– Не очень близко. Остальных я просто не знаю. Говорят, что
сегодня у нас будут играть новички. Но я их не знаю.
– Я видел, как вы разговаривали вон с тем господином,
кажется, казахом, – повернул голову Дронго в сторону Досынбекова, который о
чем-то тихо говорил со своим помощником Антонио Ковелли.
– Кто не знает уважаемого Айдара-аку, – удивился Кафаров, –
он постоянный игрок в этом казино. И вообще, очень известный и уважаемый
человек. Бывший вице-премьер Казахстана. Мы встречались с ним в Астане, когда
он еще работал там. Очень уважаемый человек.
– Он, кажется, уже не вице-премьер?
– Завистники и злопыхатели есть везде, – вздохнул Кафаров, –
такого человека сняли с работы. Его уважали не только в Казахстане, но и во
всех соседних странах.
– А я слышал, что его даже пытались посадить в тюрьму.
Кафаров нахмурился.
– Когда человек работает, у него случаются ошибки, – сказал
он со значением, – у всякого человека можно найти недостатки. Когда работаешь
на такой должности, то нужно быть очень осторожным. Шаг в сторону, небольшая
оплошность – и ты уже не в «обойме». А когда человека снимают с работы, то
сразу находят и недостатки, и упущения и даже хищения. Но он очень достойный
человек.
Помощник Кафарова стоял в нескольких шагах от них,
внимательно наблюдая за своим патроном, словно был готов прийти ему на помощь,
даже в этом ресторане.
– Не сомневаюсь, раз вы так говорите, – сухо ответил Дронго,
– я слышал, что размеры ставок ограничены пятью миллионами евро. Не слишком ли
это большая сумма?
– Значит, вы все-таки приехали сюда по своим делам, – понял
Кафаров, – но здесь ничего криминального не может быть. Все под полным
контролем казино. Они отвечают за игру своей репутацией, иначе весь мир не
стремился бы попасть в Монте-Карло. Поэтому вы можете спокойно уезжать, здесь
ничего особенного не произойдет.
– Я тоже так думаю. Но такой большой призовой фонд...
– Это как чемпионат мира, – улыбнулся Кафаров, – только в
Лас-Вегасе играют обычные игроки и призовой фонд обычно в миллион долларов.
– А здесь играют не совсем обычные игроки?
– Конечно. Где еще вы увидите одного премьера, одного
бывшего вице-премьера, одного члена правительства, – он явно говорил о себе, –
такого известного предпринимателя, как мистер Херцберг, сына самого известного российского
олигарха, да кого угодно. Мы еще не знаем, кто такой господин Шульман, который
сегодня примет участие в игре. Вполе возможно, что он тоже очень известный
человек.
– Он раньше с вами не играл?
– Нет. Я не знаю, кто он такой, но если уж он подал заявку и
приехал, то, значит, очень известный человек и у него есть деньги на игру.
