– Не смейте мне о нем напоминать, – возмутилась Лидия, –
лучше дайте вашу сотрудницу, и я ей все продиктую.
– А я напишу, но прошу заранее извинить меня, если я сделаю
грамматические ошибки, – сказала Алина.
– В соседней комнате вам дадут бумагу и ручку, – заверил ее
Клодт.
Женщины вышли из комнаты вместе с сотрудницами. Теперь
настала очередь мужчин. Некоторые стеснялись, раздеваясь лишь до пояса. Другие,
наоборот, разоблачались охотно.
– Мсье Жирарду, – поинтересовался Айдар Досынбеков, – мы
сможем продолжить нашу игру завтра? Ведь у нас намечается финал с таким
невероятным призовым фондом.
– Я не знаю, – растерянно пожал плечами крупье, —этот вопрос
не в моей компетенции. Я не могу решать, господа. Только полиция и руководство
казино могут решить, будете ли вы играть завтра.
– То есть вдобавок ко всему нам еще могут запретить играть?
– поинтересовался мрачный и злой Омар Халид.
– Вполне возможно. Но я не могу взять на себя такую
ответственность и...
– Все ясно. Значит, вы ничего не решаете. В таком случае
сообщите руководству вашего клуба и казино, что мы все равно соберемся на игру,
– решил премьер-министр.
– Правильно, – весело поддержал его Константин Романишин, –
снимем любой зал в отеле и найдем одну колоду карт. Будем играть как ни в чем
не бывало.
– Достаточно арендовать один номер сюит в любом отеле, чтобы
завершить игру, – подхватил Омар Халид. Кажется, эта затея показалась ему
весьма забавной.
– И сами выставим свои деньги, – обрадовался Константин, –
перечислим по пять миллионов евро в какой-нибудь банк, где они и будут ждать
победителя. Так будет даже удобнее.
– Что вы говорите? – испугался Жирарду. – Вам не разрешат
собираться и играть на деньги вне пределов казино.
– В таком случае мы можем уехать в любой французский город,
который находится за пределами вашего княжества, – расхохотался
премьер-министр.
– Или в Италию, – подхватил Константин, – и сыграем без
нашего любимого крупье. Сами организуем «Большую игру».
– Это верное решение, – кивнул Херцберг.
– Я согласен, – вставил Айдар Досынбеков.
– Я тоже согласен, – сразу заявил Ниязи Кафаров.
– Мне кажется, это разумно, – сказал Тарджуманян.
– И очень мудро, – добавил Маланчук.
– Я думаю, что тоже соглашусь, – помолчав, сказал Бибилаури.
Все начали улыбаться.
– Они ненормальные, – тихо пробурчал Шиброль, – ради игры
эти люди готовы на все. Труп убитого человека лежит рядом, в нескольких метрах
от них, а они уже обсуждают, где будут играть.
– Это особая категория людей, они будут играть при любых
обстоятельствах, – пояснил Дронго, – я считаю, что будет лучше, если вы
разрешите им собраться в казино.
– Такие вопросы решаю не я, – ответил Шиброль, – может, сам
комиссар Клодт или кто-то из руководства казино. Как вы считаете, мсье Жирарду,
им разрешат продолжить игру здесь?
Все посмотрели на крупье. Он молчал, смущенный таким
вниманием.
– Смелее отвечайте, наш друг, – подбодрил его Херцберг, – на
кону сорок миллионов евро. Подумайте, какой гигантский процент потеряет ваше
казино, если сейчас вы выразите сомнение в благоприятном для нас исходе. Ведь
вы понимаете, что мы сумеем найти свободную комнату и чистую колоду карт, даже
если для этого нам придется уехать из Монако куда-нибудь в Ментону или даже в
Сан-Ремо.
– Я думаю... думаю... что вам разрешат закончить игру, –
выдохнул крупье.
Все весело заулыбались. Клодт нахмурился. Он понимал, что
мсье Жирарду прав и такую игру никто не посмеет остановить. Более того, он
понимал, что даже если он попытается вмешаться и остановить игру, то его просто
не послушают. Когда на кону стоит такая гигантская сумма, никакие доводы
рассудка и логики уже не действуют. Княжество получает доходы от игорного
бизнеса, на котором строится весь бюджет Монако. Игра – превыше всего. Роковая
страсть, дозволенная в этих местах. Чем больше вы тратите денег на эту игру,
тем более желанным гостем вы здесь становитесь.
– Продолжаем обыск, – строго напомнил Клодт двум офицерам
полиции, которые работали вместе с ним. Шиброль тем временем осторожно
осматривал разбитую чашку и остатки разлетевшегося на куски блюдца. Он задумчиво
ковырял ложкой в разъедающей ковролин жидкости. Затем поднял голову
– Вы были правы, господин Дронго. Это очень неприятная
смесь, которая буквально прожигает ковролин. Хранить такой яд нужно обязательно
в стеклянной посуде или в какой-нибудь другой прочной емкости. Обязательно из
стекла, иначе эта смесь проест любой другой материал.
Внимательный обыск продолжался. Первым проверили премьера
Омара Халида. За ним – Генриха Херцберга. Потом по очереди последовали Ниязи
Кафаров, Айдар Досынбеков, Тарас Маланчук, Леван Тарджуманян.
У Кости в кармане пиджака нашли небольшой пакетик с каким-то
светлым порошком.
– Что это? – спросил Клодт.
– Это не яд, – легко ответил Романишин, – вы можете сами
попробовать, комиссар. Это всего лишь легкая марихуана. Я купил ее в
Амстердаме, где она официально разрешена к продаже.
– Но она не разрешена к провозу во Францию и Монако, –
резонно возразил ему Клодт.
– Но в объединенной Европе давно уже нет границ, – напомнил
Константин.
– Я вынужден конфисковать ваш наркотик и отправить его на
анализ, – заявил комиссар.
– Как вам будет угодно, – насмешливо согласился Романишин, –
только учтите, что это действительно не яд. Любая ваша лабаратория может сразу
выяснить это.
– Мы так и сделаем, – пообещал Клодт.
Константин Ромашин покинул игровую комнату следом за
другими. Последним осматривали Тенгиза Бибилаури. Он так волновался, словно
действительно был убийцей. У него даже дрожали руки. Но никакой стеклянной
емкости у него не нашли. После того как он вышел, наступило неловкое молчание.
– Мсье Жирарду, – сказал Клодт, – мы обязаны проверить и
вас. Хотя я знаю, что вы как раз выходили из комнаты. И у вас было время
спрятать стеклянную посуду, если она была у вас, но тем не менее мы обязаны
обыскать вас.
– Разумеется, – с достоинством заявил крупье, —я готов, – он
начал снимать с себя жилетку.
У него тоже ничего не нашли. Клодт взглянул на Дронго.
– Прошу меня извинить, но я вынужден проверить и вас тоже.
– Все верно, господин комиссар, – легко согласился Дронго, –
нужно проверить абсолютно всех. Я уверен, что стеклянная емкость была, иначе
убийца просто не смог бы пронести яд в эту комнату.
