– Например, положив яд в мою чашку? – уточнил Дронго.
– Я этого не делал, – возразил Айдар, – я же не идиот.
Зачем? Я ведь понимаю, что это не вы отравили Шульмана, это сделал Петр
Чеботарь, царство ему небесное, он сам себе выбрал судьбу. Что касается вас, то
вы вообще напрасно связались с этим Бибилаури. Хотя я понимаю, что вы,
кавказцы, должны поддерживать друг друга. Но лучше поддерживайте Кафарова. Он
более достойный человек и ваш земляк.
– Учту ваши замечания. Сегодня у вас последний день.
Решающая схватка.
– Да, финальный аккорд. Только вы не думайте, что я уверен в
своей победе. Как только я увижу, что не смогу сыграть на равных, я сразу уйду
в пас. Лучше потерять часть, чем всю сумму. Кроме того, я уже дважды был
победителем «Большой игры». Очевидно, пришло время и проигрывать.
– Это еще неизвестно. Но я думаю, что мы все равно сегодня
закончим все наши игры.
– В каком смысле?
– Вчера я видел, как убийца подбросил стеклянную емкость в
карман погибшего. Остается только уточнить отпечатки пальцев и сегодня после
игры арестовать убийцу.
– Браво. Значит, вы искали этот пузырек из-под яда. Почему
вы не сказали об этом вчера?
– Я бы сорвал игру. Игра должна продолжаться при любых
условиях, даже если среди вас находится потенциальный убийца.
– Логично. Я начинаю уважать вас за ваше мужество.
– Спасибо. Увидимся вечером, – Дронго встал и, кивнув,
отошел от стола.
В кафе напротив он увидел Маланчука. Тот мрачно сидел за
столиком, перед ним стоял стакан с молочным коктейлем. Дронго подошел к нему.
– Вы разрешите? – спросил он.
– Здесь столько свободных столиков, – недовольно пробурчал
Маланчук, – ну садитесь, если хотите.
Дронго уселся рядом с ним.
– Жарко, – вздохнул он, – будьте добры – порцию мороженого,
– попросил он подбежавшего официанта. Маланчук недовольно покосился на него.
– Лучшее мороженое делают в Италии, во Флоренции, –
восторженно сказал Дронго.
– Может быть, – кивнул Маланчук. Он явно был не склонен к
разговорам.
– Вы часто сюда приежаете? – уточнил Дронго.
– Не часто, – ответил Маланчук, – но иногда приезжаю.
– По приглашению или для себя? – невинно уточнил Дронго.
У Маланчука дрогнула рука. Он зло посмотрел на сидевшего
рядом Дронго.
– Это не ваше дело. Что вам нужно?
– Ничего. Просто хочу сообщить, чтобы вы не уходили сразу
после игры.
– Почему?
– Вчера я видел, как убийца подложил емкость из-под яда в
карман убитого. И скажу сегодня, кто это сделал.
– Ну и хрен с ним, – разозлился Маланчук, – зачем вы мне это
рассказываете?
– Сам не знаю. Наверно, чтобы вас немного успокоить перед
такой важной игрой. До свидания. За мороженое я заплачу, не беспокойтесь.
Можете его съесть вместо меня.
– Буду я есть ваше мороженое, – буркнул на прощанье
Маланчук.
Дронго снова вернулся в отель «Де Пари». Уточнил, что
Тарджуманян уже уехал в Антиб, а Омар Халид отдыхает в своем номере. Он уже
собирался уйти, когда увидел семейную чету Херцберг – Генриха и Маргот,
вышедших из кабины лифта. Увидев его, Маргот скорбно поджала губы. Генрих
вежливо кивнул.
– Добрый день, – подошел к ним Дронго.
– Здравствуйте, – поздоровался Генрих. Маргот только слегка
кивнула.
– Вы куда-то уходите?
– Нас ждет машина. Едем в океанографический музей, – сообщил
Генрих.
– Зачем ты ему говоришь это? – зло спросила Маргот. – Этот
человек мне не нравится. Он необразованный, злой и недалекий мужлан.
– Простите мою супругу, она иногда бывает не в духе, –
сказал Генрих.
– Ничего страшного. Я просто хотел сообщить вам, что сегодня
сразу после игры полиция арестует убийцу, который вчера пытался убить меня и
отравил Лежена.
– Вы уже знаете, кто это? – удивленно уточнил Генрих.
– Он все врет, – убежденно произнесла Маргот. Она
почувствовала какое-то лихорадочное возбуждение Дронго.
– Я видел вчера, как один из игроков подложил пузырек в
карман убитого, – сообщил Дронго. – Вечером я все скажу, и убийцу арестуют.
– Правильно сделают, – спокойно ответил Генрих. – Вы
позволите нам уехать?
– Конечно, – он отошел от них, успев увидеть, как Генрих
Херцберг достает свой мобильный телефон.
Дронго прошел в отель. Теперь ему нужно было найти
Константина Романишина. Но его нигде не было. Наконец ему сообщили, что
Романишин и Кафаров находятся на теннисном корте, довольно далеко отсюда. Он
отправился туда пешком. На теннисном корте играли Константин Романишин и Ниязи
Кафаров. Молодой Костя выигрывал у своего гораздо более старшего и менее
подвижного напарника.
– Все, – отдуваясь, сказал Кафаров, – вы победили,
Константин. Поздравляю.
Оба подошли к Дронго.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Кафаров.
– Как человек, вернувшийся с того света, – признался Дронго.
– Значит, хорошо, – рассмеялся Романишин.
– Не совсем. Дело в том, что сегодня решающий матч в вашей
«Большой игре».
– Поэтому вы себя чувствуете плохо? – рассмеялся Романишин.
– Отчасти. Видите ли, вчера полиции удалось найти емкость,
из которой накапали яд в мою чашку.
– У кого? – сразу спросил Костя.
– В том-то и дело, что в кармане у покойного. Я видел, как
один из наших игроков подложил этот пузырек именно туда.
– Почему вы не скажете об этом полиции? – спросил Кафаров.
– Чтобы не срывать вашу игру, – ответил Дронго, – вечером я
все расскажу. Думаю, что игра пройдет азартно, ведь такая сумма стоит на кону.
– Это ничего не значит. Если не будет хорошей карты, все
уйдут в пас и никто ничего не выиграет, – рассмеялся Костя.
– Кто это был? – спросил Кафаров. – Меня не было в комнате,
и я не смог ничего понять.
– Я знаю, – кивнул Дронго, – но пока ничего не буду
говорить. Все расскажу вечером. До встречи.
Он неторопливо пошел с корта.
– Больше я с вами не играю, – сказал Кафаров, – вы играете
гораздо лучше меня.
– Я даже учился в теннисной школе, – признался Костя, – но
потом меня оттуда выперли за плохое поведение и вечное нарушение спортивного
режима. Вот с такой формулировкой.
