Вот теперь он увидел в глазах очаровательной Мари настоящий
страх.
– Шарль, вы не можете… – прошептала она. –
Это подло…
– Быть может, – кивнул он. – Но сейчас я способен
на любую подлость – благо свершить ее предстоит с людьми, которых никак нельзя
отнести к моим настоящим друзьям. Вот именно… Выйдя отсюда, я постараюсь, чтобы
до Винтера как можно быстрее дошли слухи, что вы все знаете об этой истории. И
тогда ваша жизнь станет невероятно увлекательной – смерть может таиться в
каждом куске, в каждом глотке… Я чудом вырвался из рук Винтера и знаю, на что
он способен. Вряд ли он и с вами будет церемониться. Что его остановит? То, что
вы – любимица французской королевы? Какой вздор, право! Я уверен, он и своему
королю вкупе с Бекингэмом подсыпал бы яд, если это помогло бы ему вырвать у
Анны права на наследство… Всего наилучшего, Мари. Я и так потерял с вами много
времени. Вы не хотите помочь мне? Ваше право. Но и меня никто не обязывает
помогать вам сохранить вашу драгоценную жизнь… Всего наилучшего!
Он взял свою шляпу и решительно повернулся. Сделал два точно
рассчитанных шага – не слишком быстрых, но и не слишком медленных. Это был
решающий момент. Оставалось верить, что ум герцогини де Шеврез, ее
подозрительность и жажда жизни возьмут верх над нерасчетливыми обидами…
– Подождите! – раздался за спиной вскрик.
Д’Артаньян медленно обернулся:
– Да?
– Быть может, я и могу указать вам след… По крайней
мере, это похоже на след…
– Только не врите, Мари, – сказал он резко,
отрывисто. – Вашу ложь удастся проверить очень быстро, и тогда берегитесь…
– Да подите вы! Я не собираюсь врать. Не стоит врать в
момент, когда подтверждаются мои наихудшие подозрения…
– Что вы знаете, Мари? – спросил он нетерпеливо.
– Вы говорите, ее похитили? – герцогиня наморщила
лоб. – Наверняка с тем, чтобы передать Винтеру…
– Наверняка. Вы знаете какое-то место?
– Трудно назвать то, что я знаю, каким-то конкретным
словом… – произнесла герцогиня задумчиво. – Понимаете, Шарль, к ней
довольно часто приезжала какая-то монахиня… Не простая монахиня, а занимающая
какой-то пост – быть может, настоятельница, аббатиса… Не такая уж старая,
определенно из хорошей семьи, резко настроенная против Ришелье… Я с ней пару
раз сталкивалась, но не знаю ее имени. Она обитает где-то к северу от Парижа,
не особенно далеко, но и не близко… Вот и все, что может вам помочь…
– Что за монахиня? Какого монашеского ордена или
братства?
– Понятия не имею, – ответила герцогиня с детской
беспомощностью. – Я совершенно не разбираюсь в монашеских одеяниях, и в
церкви-то не была не упомню с какого времени… Единственные, кого я уверенно
могу отличить по одежде – доминиканцы. У меня был любовник, юный аббат из доминиканцев…
– У доминиканцев, кажется, нет женских
монастырей, – сказал д’Артаньян. – В любом случае, они носят только
черное и белое… Как она была одета, эта монахиня?
– Дайте припомнить… Она была одета ужасно. Этот их
монашеский балахон, при виде которого всякая нормальная женщина придет в ужас.
Покрой совершенно…
– Мари, мне не это нужно! Цвет?
– На ней был коричневый балахон, а на голове еще более
ужасный черно-белый платок…
– Апостольник?
[29]
– спросил
д’Артаньян, с грехом пополам разбиравшийся в этом вопросе благодаря дальней
родственнице-бенедиктинке
[30]
.
– Ну откуда я знаю, как он называется? Коричневый
балахон и черно-белый платок… Судя по виду лошадей, запряженных в ее карету, им
приходилось совершать переход в несколько часов…
– И это все?
– Уж не взыщите…
– Постараюсь вам поверить, – сказал
д’Артаньян. – А если вы меня обманули – тоже не взыщите…
– Противный! – воскликнула герцогиня, уже немного
оправившись от пережитого страха. – Я искренне хочу вам помочь. Питаю
надежду, что и вы впоследствии, когда справитесь с ней…
– Быть может, – сказал д’Артаньян. –
Простите, Мари, но я и в самом деле обязан спешить…
Глава 14
Коричневый и черно-белый
Войдя в комнату, он сразу увидел по угрюмому лицу Рошфора,
что за время его отсутствия никаких успехов так и не случилось. Безнадежно
вздохнув, присел к столу и спросил:
– Граф, вы не помните, какие монахини носят коричневые
одеяния и черно-белые платки-апостольники?
– Честное слово, нет, – сказал Рошфор после
долгого и старательного раздумья. – Боюсь, я в этом предмете никогда не
был особенно силен. Нужно позвать кого-то из духовных…
– Коричневую одежду и черно-белые апостольники носят
сестры-маританки, – раздался уверенный женский голос, и оба дворянина
прямо-таки подскочили от неожиданности.
– Как вы сюда попали, госпожа де Кавуа? –
оторопело спросил Рошфор.
– Довольно глупый вопрос, граф, – сказала Мирей де
Кавуа, проходя вглубь комнаты с тем же решительным видом. – Меня не только
беспрепятственно пропускают в Пале-Кардиналь, но и к монсеньёру мне пройти
легче, чем многим другим… – Она внимательно оглядела обоих. – А при
чем тут сестры-маританки? У вас что, тоже появилась ниточка?
– Не знаю, ниточка это или ложный путь… – сказал
д’Артаньян – и только потом осознал смысл ею сказанного. – Госпожа де
Кавуа, что означает «тоже»? У кого еще есть ниточка?!
– Знаете, в чем ваша беда, господа? В том, что вы
подошли к делу, как мужчины, а это не всегда полезно в такой ситуации… Могу
поспорить, что подсознательно вы ломаете голову, где похитители могли спрятать
мужчину, хотя и не отдаете себе в том отчет…
– Помилуйте, разве есть разница? – воскликнул
д’Артаньян, искренне уважавший Мирей де Кавуа, но сейчас желавший ей
провалиться ко всем чертям на какое-то время. – Похищение есть похищение…
Рошфор согласно кивнул.
– И вы двое считаетесь отчего-то самыми проницательными
и ловкими среди людей кардинала… – вздохнула госпожа де Кавуа. – Будь
я на его месте, картина рисовалась бы мне несколько иначе… Повторяю, вы, вполне
может быть, не отдаете себе в том отчета, но усердно ведете поиски так, словно
ищете мужчину. А ведь есть некоторая разница… Во-первых, мужчину гораздо легче
спрятать, чем женщину. Достаточно запереть его в какой-нибудь подвал, объяснив
окружающим, что изловили вора, – и дело слажено… С молодой, красивой женщиной
так не поступишь. Еще и потому, что посаженная в подвал молодая красавица –
предмет для пересудов. Моментально распространятся слухи… Мужчину можно
переодеть в лохмотья, наставить ему синяков и везти куда-то практически открыто
под видом пойманного преступника или проворовавшегося слуги. С женщиной так
опять-таки не поступишь. Молодая красавица даже в лохмотьях привлечет всеобщее
внимание, и погоня очень быстро выйдет на след…
