Мэриан хотелось забиться, завопить на всю округу, но она только выдохнула:
– Мерзавец! Негодяй!
Он закрыл ей рот быстрым поцелуем и вошел в центральную часть замка. Поднимаясь по ступенькам в главный зал, он остановился, чтобы дать ей полюбоваться зрелищем.
– Ваш король Эдуард строил крепости, чтобы усмирить свирепых валлийских мятежников, а мы выстроили замок Пауэл, чтобы сражаться с королем. И, конечно, проиграли. Крепость оставалась в руках англичан, пока один из моих предков-лизоблюдов не выпросил ее обратно, пресмыкаясь перед хозяином.
Оказавшаяся сзади Энхарад легонько подтолкнула сына:
– Наверх, в свою комнату, Гриффит, и побыстрее! Леди Мэриан может выслушать славную историю семьи Пауэл, когда поправится. Это всего-навсего заплесневелый старый замок, и нечем тут хвастаться.
Мэриан прекрасно понимала, на что жалуется Энхарад. Огромные помещения, никаких удобств, зато повсюду разбросаны подушки, на стенах висели гобелены, в очагах горело яркое пламя. Трубы дымили редко, сквозь широкие окна проникало достаточно света, а слуги выполняли свои обязанности с улыбками на лицах.
Подошедший Арт сбросил с девушки промокшее одеяло.
– Слушайся леди Энхарад, ясно?
Мэриан поколебалась, чувствуя, как задрожали руки.
– Какое бы мерзкое снадобье она ни давала тебе, глотай без всяких возражений.
Мэриан вызывающе выдвинула подбородок, но единственный глаз Арта наполнился слезами.
– Я никогда не говорил этого, но ты напоминаешь мне старшую дочь. Поверь, дорогая, я не вынесу, если придется потерять тебя.
– Хитрец, – прошептала она, зная, что проиграла. – Но я все равно обещаю.
Арт улыбнулся: слезы высохли как по волшебству.
– Делай, как скажет леди Энхарад, и быстро поправишься, а я… – Он смущенно оглядел Гриффита, но упорно продолжал, взяв Лайонела у Риса: – Я позабочусь о парнишке. Не расстраивайся из-за него.
– Н-нет, – пролепетала она неуверенно – как можно не беспокоиться за Лайонела? – Не буду.
В комнате, куда принес ее Гриффит, уже суетились служанки, грели простыни, разводили огонь, посыпали душистыми травами подстилки из свеженарезанного тростника. Над очагом кипел чайник с водой, и Энхарад одобрительно кивнула:
– Хорошо, что вы успели принести мои зелья.
Девушки присели и улыбнулись. Гриффит положил Мэриан на постель и, нагнувшись, уперся кулаками в подушку по обе стороны от ее головы.
– Добро пожаловать в Уэльс.
Обрадовалась ли она, увидев его в той лачуге, в горах? Если даже и так, Мэриан не помнила почему. Гриффит – утомительный, занудный, властный человек, который был слишком высокого мнения о своих постельных подвигах и правах, которые они давали ему.
Окончательно разволновавшись, Мэриан попыталась оттолкнуть Гриффита. Энхарад помогла девушке.
– Уходи. Я сама справлюсь, – велела она.
– Позволь мне остаться и помочь, – попросил Гриффит. – Я заботился о ней всю дорогу, до самого Пауэла, и, конечно, смогу сделать все, что надо.
– Нет! – прохрипела Мэриан. Энхарад взглянула на дверь.
– Рис!
Рис выступил вперед.
– Нам нужно кое-что обсудить. Простите, леди Мэриан. Леди Мэриан…
Отвечая на невысказанный вопрос, Гриффит пояснил:
– Леди Мэриан Уэнтхейвен.
– Уэнтхейвен? – резко переспросил Рис. – Из Шропшира?
– Да, – кивнул Гриффит. – Но почему…
Отец сжал плечо сына.
– Мы должны потолковать, и немедленно.
Гриффит, бросив последний взгляд на постель, последовал за отцом, закрыв за собой дверь. Он был доволен проведенным днем. Наконец-то они добрались! Гриффит сходил с ума от беспокойства каждый раз при взгляде на лихорадочно горевшие впалые щеки Мэриан, сжигаемой неумолимым жаром, на ее тревожные, неестественно блестевшие глаза. Но казалось, дома даже стены творят волшебство. Однако беда, кажется, шла по пятам. Гриффит почувствовал это при одном взгляде на отца.
– Почему тебе знакомо имя Уэнтхейвенов? – спросил он.
– Два дня назад, уже в сумерках, к воротам подошел старый нищий, по уши закутанный в лохмотья и весьма убедительно хромавший. Нам, конечно, не чуждо христианское милосердие, и мы пригласили его к очагу, чтобы накормить. – Искоса взглянув на сына, Рис добавил: – Этот нищий англичанин меня очень заинтересовал.
– Англичанин? Здесь?! – удивился Гриффит, невольно выпрямляясь.
– Мне показалось, что для хромого старика это слишком долгий путь.
– Да, ты прав. И у него нашлось объяснение этому?
– Сначала нет. Только когда вино развязало ему язык, он пожаловался на жару и сбросил часть своего гнусного отрепья. – Рис мрачно улыбнулся. – Потом он посетовал на долгое отсутствие женщин в его постели и попытался завлечь служанку. Будь он трезв, наверняка ему это удалось бы!
– Красивое лицо? Одна рука не действует? – Гриффит с упавшим сердцем понял, кто скрывался под личиной нищего. – Харботтл.
– Ах, я вижу, ты его знаешь! Тот, кто лишь недавно покинул замок Уэнтхейвенов в Шропшире, последний любовник дочери владельца.
– Это жалкий, лживый негодяй! Подлая тварь! – заревел Гриффит. – Где он?
– Иди за мной. – Направляясь в комнату неподалеку от спальни Мэриан, Рис объяснил: – Он заперт тут. Еду приносят три раза в день, эля дают столько, сколько он может выпить. Твоя мать вправила ему плечо и перевязала. Она исцелила его боль, и, насколько я слышал, две служанки позаботились об исцелении несколько другого рода. Он действительно красив, это животное.
– Ничего, я излечу его и от этого, – пообещал Гриффит.
– Твоя мягкосердечная мать не одобрит насилия над узником, – вздохнул отец. – Она не способна противиться ни ребенку, ни больному, ни улыбке собственного сына, и ты знаешь, что она сможет излечить леди Мэриан точно так же, как исцелила Харботтла.
Он вставил массивный ключ в замочную скважину и распахнул тяжелую дубовую дверь. Она со скрипом открылась. В уютной комнате стояли топчан, скамья, стол и поднос с лакомыми кусочками, могущими удовлетворить самый капризный аппетит. Рис усталым жестом указал на сэра Адриана Харботтла, привязанного за ноги к кровати.
– Ее сострадание не знает границ.
Харботтл, увидев недобрые лица хозяев, зарычал, словно загнанный волк:
– Гриффит ап Пауэл!
Гриффит издевательски поклонился, подражая изысканному придворному этикету.
– Как только я услыхал, что у нас почетный гость, поспешил приветствовать тебя. Такая честь! Лучший фехтовальщик Англии! – Он переступил порог крохотной комнаты. – Или, быть может, второй фехтовальщик?..
