– Действительно, настоящий камень, – поддразнила она, хотя Гриффит, кажется, уже ничего не слышал. И когда она накрыла набухший желанием орган губами, Гриффит застонал, словно человек, лишившийся рассудка.
Но говорить он все же мог. Хрипло, гортанно, запинаясь, но все же мог.
– Сейчас. Ты должна пойти ко мне сейчас.
Когда Мэриан поднялась над ним, золотистые глаза превратились в узкие щелки, словно Гриффит смотрел на солнце. Подгоняемый ее нерешительностью, он объяснил:
– Верхом. Садись верхом… на меня…
Мэриан мгновенно поняла. Она уже успела обнаружить, что, возбуждая его, возбудилась сама, и, закинув на Гриффита ногу, приняла его в себя, медленно, агонизирующе медленно, чувственными влажными глубинами. Он по-прежнему был слишком велик, но легкая боль уступила место восхитительным ощущениям когда Гриффит задрожал, но все же не сделал ни одного движения. Она была женщиной, а между ее бедрами лежал воин, и сознание того, что лишь в ее власти дать наслаждение, придало Мэриан силы, которые она готова была испытать до последнего предела. Но сейчас с притворным непониманием спросила:
– И что я должна делать?
Гриффит свирепо уставился на нее, словно не веря ушам.
– Вверх и вниз.
– Вот так?
– Да!
– И так?
– Да!
– Может, двигаться быстрее?
– Да! Нет! О Боже, как хочешь!
Все еще сжимая его ногами, Мэриан откинулась назад и положила руки ему на бедра.
– Тебе хорошо?
– Ты что, пытаешься убить меня? – жалостно простонал он.
– Наслаждением. – Она скользнула руками по судорожно дергавшемуся телу, словно накладывая клеймо владения. – Я собираюсь убить тебя наслаждением.
– Преступница, – пробормотал Гриффит, почувствовав, что она шевельнулась.
– Что? – сонно пролепетала Мэриан так невнятно, что угрызения совести вновь пробудились в его душе. Она еще слишком слаба для столь бурной страсти, но что он мог поделать? Если бы Гриффит подождал, пока Мэриан окончательно не поправится, ее острый ум немедленно придумал бы сотню уловок, чтобы ускользнуть от него. Вот и теперь, как только она осознала, что лежит рядом с ним обнаженная, как только воспоминания о собственной дерзости и его безумном наслаждении вновь вернулись, Мэриан тут же медленно и осторожно попыталась освободиться. И, чтобы предупредить ее, Гриффит повторил:
– Просто безжалостная преступница. Убила меня наслаждением… и не могу припомнить более восхитительной смерти. – Мягкий валлийский акцент придавал соблазнительно-чувственный оттенок его словам. – Я подумал… – Он взял прядь ярко-рыжих волос и положил себе на грудь, переплетая с собственными черными вьющимися. – Хорошо бы устроить состязание в честь нашей свадьбы.
– Устроить что? – Застенчивость Мэриан прошла вместе с приступом слабости. Приподнявшись на локте, она оттолкнула его руки. – В честь свадьбы?
– Состязание, – тщательно выговорил Гриффит, словно единственной его заботой было научить Мэриан своему родному языку, – это собрание бардов и музыкантов, которые приходят со всех концов Уэльса, чтобы читать стихи и петь песни.
Мэриан пристально взглянула на него.
– Я не сказала, что выйду за тебя замуж.
Гриффит ответил ей таким же искренним взглядом.
– Неужели ты поступишь так с человеком, которому решилась доверить сына? Неужели твоя душа, твое сердце так капризны, что не можешь на них положиться?
Откинув со лба волосы жестом, мгновенно выдавшим ее нерешительность, Мэриан вздохнула:
– Женщины, гораздо более умные и мудрые, полагались на собственное сердце и были обмануты и преданы. Ты… ты, конечно, мог причинить нам зло, но, может быть… выжидаешь приказаний?
Жестокие слова причинили Гриффиту несказанную боль. Он медленно сел, потирая ноющие руки.
– Ни один властелин мира на заставит меня убить ребенка.
– Даже если тебя арестуют, объявят предателем и отберут владения? Или хотя бы отнимут надежды на награды и чины?
Но Гриффит медленно и спокойно, упрямо, словно бык, таранящий стену, повторил:
– Я не воюю с детьми.
– Да, но можешь считать, что с появлением наших детей судьба Лайонела станет мне безразлична.
Она повторяла слова Харботтла с ужасающей точностью, и Гриффита это задело еще больше. Подумать только, так легко разгадать характер одного мужчины и приписать его черты другому!
– Если мы поженимся, я вправе ожидать, что ты будешь верен своему слову, но мужчине, думаю, легко отмахнуться отданных женщине обещаний.
– Но только не тогда, когда она отказывается из-за этого выйти за него.
Но Мэриан, словно не слыша, продолжала:
– Еще совсем ребенком, живя с отцом, я выучилась никому не доверять, и его заповеди глубоко врезались мне в душу. Но дело не только в этом. Живя при дворе, я наблюдала много таких вещей, которые заставили бы ужаснуться даже закоренелого преступника. Знал ли ты короля Ричарда, дядю леди Элизабет?
– Не имел чести.
– Зато я знала. – Оттолкнув его, Мэриан села, прижимая к груди одеяло так, что Гриффиту была видна лишь спина, прикрытая рассыпавшимися локонами медно-рыжих волос. – Он был добрым дядюшкой Элизабет и маленьким принцам, хорошим братом королю Эдуарду. Даже в страшном сне не могло мне привидеться, на что он оказался способен.
Гриффит, откинув ее волосы, положил руку ей на плечо.
– Мне почему-то не льстят подобные сравнения.
– Я ни с кем не сравниваю тебя, – разъяренно прошептала Мэриан, не осмеливаясь, однако, взглянуть на Гриффита. Потому что не могла вынести его вида? Потому что смущали собственные подозрения? – Просто считаю, что душа мужчины подобна темной, мрачной пещере, и не знаю, где засияет свет правды.
– Понимаю.
Гриффит и в самом деле понимал. Его рука покинула тепло ее кожи, оставив ее одинокой и безутешной. Какой смысл оставаться в постели с женщиной, считавшей, что он ничем не отличается от негодяев, населявших ее жизнь?
Гриффит решительно встал, но Мэриан схватила его за руку.
– Считаешь, что я должна доверять сердцу?
Надежда, хотя и слабая, снова загорелась в душе.
– Да, считаю.
– Ну а мое сердце говорит, что ты скрываешь что-то.
И тут надежда умерла, а ее место заняла неожиданная ярость, такая же буйная и внезапная, как ураган. Гриффит даже покачнулся от охватившего его бешенства, пытаясь заставить себя мыслить здраво.
Он выдал себя. Каким-то образом, неизвестно откуда Мэриан услыхала старые сплетни.
