Когда оба адвоката вышли, он указал прибывшему гостю на
стол. Так они и сели. Юрий и Степан вместе по одну сторону стола, а Ринат по
другую. Оба брата переглянулись и подмигнули Шарипову.
– Как он там поживает? – шепотом спросил Юрий.
– Нормально, – ответил Ринат, – шлет вам приветы.
– А почему сам не звонит?
– Наверное, опасается, что его могут здесь прослушать и
вычислить. Не хочет лишний раз подставляться.
– Володя у нас всегда был самым разумным, – уважительно
сказал Степан, – только он напрасно все это придумал. Мы бы его от любой
проверки отмазали. От любого следователя. Он думал, что его налогами задавят,
заставят платить по полной. А у нас такие перемены начались.
Ринат промолчал. Им не следовало говорить, что Владимир
Глущенко принял осознанное решение. К этому времени им интересовались уже
правоохранительные органы сразу нескольких европейских стран. К тому же он
узнал об изменах своей молодой жены. И решил, что удобный момент настал. Когда
Ринат встречался с двумя братьями Глущенко в прошлый раз, они даже не поверили,
что Владимир Аркадьевич жив. Пришлось убеждать их с помощью самого Глущенко.
– Значит, нужно было так сделать, – строго заметил Юрий. –
Володя знает, как ему поступать. Не глупее нас с тобой. Только у него в
последнее время большие неприятности были. Он ведь не хотел отдавать эти акции Харьковского
объединения. Думал постепенно контрольный пакет выкупить и самому стать
владельцем. А вот как получилось. Теперь мы пакет покупаем и деньги ему
переводим.
– Почему неприятности? – поинтересовался Ринат.
– Политика, – вздохнул Юрий.
– Политика, – подтвердил его младший брат, – все из-за того,
что он полез в политику.
– Я вас не совсем понимаю.
– Ты лучше у него спроси, – посоветовал Юрий, – он ведь у
нас был таким разумным бизнесменом, всегда поровну денег давал. И левым, и
правым. Чтобы, значит, дружить со всеми. А потом решил на прежнего президента
поставить. Напрасно решил. Кучму уже все ненавидели, вся Украина. Потом пленки
пошли всякие, про Гонгадзе начали говорить. И Володя постепенно отошел от
бывшего президента, но было уже поздно. Его и по делу Лазаренко в суд таскали.
А потом вообще решили возбудить уголовное дело. И тут Володя свою главную
ошибку допустил – решил сразиться с самим премьером, вырвать для себя
контрольный пакет акций Харьковского объединения. Только ему этого сделать не
дали. Вот тогда он крупно повздорил. И с Януковичем, и с его людьми. А еще
больше с самим… – Юрий показал на небо. – Сам знаешь, кто у нас главный на
востоке. Твой земляк, владелец донецкого «Шахтера». С ним Володя тоже отношения
испортил.
Юрий тяжело вздохнул, словно показывая, как он переживает за
исчезнувшего двоюродного брата. Если учесть, что на сегодняшней сделке Юрий и
Степан должны были заработать по нескольку миллионов долларов, его вздох
показался просто верхом неприличия и лицемерия.
– А затем Володя дал деньги уже будущему президенту, –
продолжал Юрий, – тогда все давали деньги Ющенко. Мы знали, что американцы
хотят, чтобы он был президентом. И европейцы тоже хотят. Поляки приезжали,
немцы. Мы все знали, что здесь творится. Янукович голосов больше набрал, а
победу ему не отдали. Тогда американцы собрали всех его спонсоров и друзей и
популярно им объяснили, что все их счета на Западе хорошо известны. Если будут
продолжать поддерживать Януковича, то все счета заблокируют и начнут уголовные
дела против них. Все тогда согласились «сдать» Януковича, и Ющенко стал
президентом. Володя говорил, что это и его личная победа.
– Что стало потом?
– А потом новый президент стал чудить. Он сначала со своими
вдрызг разругался, а затем Юлию уволил. Ну, Тимошенко, значит. И вместо нее
Януковича предложил. Можешь себе представить, что с нами было? Мы уже акции
Харькова делили между собой. Да и другие предприятия, которые на востоке
оставались. Думали, что навсегда. А оказалось, что премьером снова стал
Янукович. Вот тогда нас всех прижали. Сильно прижали. Кто мог, остался, чтобы
договориться. Кто не смог, сбежал. А против Володи уже дело открыли. Вот тогда
он и «взорвался» на своей вилле во Франции. Мы думали, что кто-то из
конкурентов с ним расправился, искали обидчиков. А потом оказалось, что он сам
все и устроил.
– Теперь стало лучше?
– Конечно, – кивнул Юрий, – теперь все снова нормально.
Янукович на последних выборах ничего особенного показать не смог. И теперь у
него власть снова отберут в пользу Юлии. А тогда мы снова попытаемся Харьков
отбить. Да и другие предприятия тоже бесхозными не останутся. Пойдем на восток
в «крестовый поход».
– Теперь понятно. Значит, ваши акции сразу вырастут в цене,
учитывая ваш интерес к этому объединению?
– Конечно, вырастут, – согласился Юрий, – но мы заберем весь
пакет акций, чтобы показать, как опасно с нами ссориться.
– И новую власть поддержим, – поддакнул ему Степан, – чтобы
другим неповадно было.
Ринат слушал без особого интереса. Его мало волновали
политические баталии на Украине. В прежние времена он бы сразу опубликовал
статью, постарался бы сделать из нее настоящую сенсацию. А сейчас ему было
скучно и немного грустно. Он больше думал об оставшейся в доме Инне, чем о
проблемах с акциями Харьковского объединения. В эти минуты он готов был
подписать все, что угодно. Но ни он, ни сидевшие напротив него братья Глущенко
даже не подозревали, что через несколько минут приехавший гость сорвет
подписание договора и скандально покинет пресс-конференцию. Юрий и Степан
полагали, что все практически решено. Но они ошибались.
Глава 19
На часах было уже без трех минут четыре, но адвокаты еще не
появлялись, очевидно, обсуждая детали нового договора. Улыбающаяся
девушка-секретарь внесла кофе в небольших чашечках и, переставив их на столик,
улыбнулась еще раз и грациозно удалилась. Ринат попросил кофе. Он был отменным.
Ему начинало нравиться пить дорогой и качественный кофе. После суррогатов,
которые он покупал в обычных ларьках и киосках, настоящий кофейный напиток
вызывал изумление и восторг. Он положил два куска сахара. Юрий проследил за его
действиями и крякнул с досады.
– А мне сахар нельзя, – огорченно произнес он, – только
сахарин. Или вообще заменитель. Врачи говорят, что у меня диабет развился. Я
даже не знаю от чего.
– И у меня сахар повышенный, – добавил Степан, – сейчас
говорят, что это болезнь века. У всех мужчин после сорока лет сахар в крови
повышается. Вот поэтому мы с тобой такие упитанные.
– Ты меня с собой не равняй, – рассудительно произнес
старший брат. – Ты сколько весишь? Почти сто. А я только девяносто два. Тебе
тоже нужно похудеть.
– Не получается. Я уже пробовал разные диеты, – огорченно
заметил младший Глущенко, – ничего не помогает. Ты видел, Харчук какой
стройный. Как тополь ровный. А ему уже девятый десяток пошел. Ветеран…
