Он ринулся было к ней, но сидевшие за столами мгновенно выхватили из ножен клинки. В воздухе повисло напряженное молчание: все ждали, как Хью ответит на вызов. Положение спасла Эдлин.
— Клянусь всеми святыми, вы, мужчины, сущие дети, — нарушил тишину ее голос.
Эдлин грациозно поднялась со своего места и спокойно обратилась к Ричарду, который схватил ее за руку, желая удержать около себя.
— Согласитесь, милорд, мой долг — приветствовать супруга и усадить его за стол, — сообщила она с улыбкой как само собой разумеющееся, словно не замечая его недовольства.
— Ну что ж, пожалуй, — смягчился Ричард, и Эдлин направилась к мужу.
Даже ни с чем не считающийся Уилтшир не устоял перед ее очарованием! Не в силах сдержать ревнивую злость, Хью заскрежетал зубами: Эдлин принадлежит только ему, она его жена, графиня Роксфордская! Просачиваясь сквозь узкие бойницы в массивных стенах, солнце одинаково милостиво дарило свой свет всем собравшимся в громадной зале. Хью окинул их взглядом. За столами сидели такие разные люди — блондины и брюнеты, рыцари и оруженосцы. Но всех их объединяло одно — грубая мужская сила и дух соперничества, от которого, казалось, вибрировал воздух. Решив, что эти самцы только и ждут, как бы ущипнуть Эдлин за грудь или соблазнительные выпуклости пониже спины, Хью напрягся, как волк перед прыжком, приготовившись кинуться на обидчиков. Пусть это было глупо — такого зрелища он бы не вынес.
Но никто не посмел. Большинство мужчин просто отвели глаза от шествующей мимо Эдлин. Были и такие, кто вспыхнул как маков цвет и, чтобы скрыть это, склонился над своей кружкой. «Как ей удалось подчинить своей воле банду отпетых головорезов?» — удивился Хью.
Но он не успел додумать эту мысль до конца, потому что Эдлин уже приблизилась и раскрыла ему объятия. Внезапно она зажала пальцами нос.
— Откуда эта ужасная вонь?
Хью оглядел себя. Оказывается, он перепачкался с ног до головы.
— Речной ил и тюремная грязь — убийственное сочетание. — Он пожал плечами. — Ничего не поделаешь!
— Ф-фу… и впрямь убийственное. — Она помахала рукой, отгоняя от себя неприятный запах, и повернулась к стражнику, который продолжал с угрожающим видом сжимать обнаженный меч. — Как ты можешь стоять к нему так близко, любезный?
Стражник удивленно уставился на нее, потом перевел недоуменный взгляд на Хью.
— Вроде бы все в порядке, миледи, — пробормотал он.
Эдлин рассмеялась, но эта мелодичная беззаботная трель совсем не походила на ее обычный смех.
— Да у тебя отшибло нюх, милейший, — сказала она и брезгливо, двумя пальцами, потянула Хью за рукав. — Ну-ка, пропусти нас, я отведу его к Ричарду.
— Ты называешь этого подлеца по имени? — воскликнул потрясенный Хью.
Казалось, он вообще перестал понимать происходящее, поэтому она слегка подтолкнула его вперед.
— Я называю Ричарда так, как он хочет, потому что исполняю все его желания, — заявила она, нисколько не заботясь о том, как это расценит Хью. — К примеру, по его просьбе я собираюсь сегодня вечером продемонстрировать свое искусство сказительницы.
Распаленный ревностью, Хью, конечно, не обратил внимания на ее многозначительный тон. Он слышал только одно: «Я исполняю все желания Ричарда…»
— Значит, пожелай он, и твой язычок ублажит не только его слух, но и плоть? — сердито бросил Хью.
Рыцари и слуги разразились хохотом, но Эдлин, развернувшись, влепила мужу звонкую пощечину, и удивленные зрители примолкли, предвкушая гневную реакцию Хью.
Однако ее не последовало. Он был озадачен. Как могло случиться, что кроткая Эдлин, которая наверняка ни разу в жизни ни на кого не подняла руки, ударила его? В чем дело?!
— Ненавижу глупцов! — сказала она с досадой.
Он глупец?! Она пыталась сказать ему что-то важное, но он, совсем потеряв голову, не дал ей этого сделать.
Устыдившись, он понял, что пощечиной она хотела привести его в чувство. О чем же она говорила?
— Кажется, ты собираешься петь баллады, — напомнил он со вздохом.
Напряженное выражение ее лица смягчилось. Сейчас она скажет то важное, на чем он так неосмотрительно прервал ее.
— Ричард пожелал послушать одно из знаменитых старинных сказаний. Я заверила его, что ни ему, ни его людям не устоять перед силой древних баллад, которая даже самых грозных воинов превращает в сущих ягнят, — сказала Эдлин и внимательно посмотрела на Хью, взглядом умоляя понять ее.
Прежде чем тот успел что-либо сказать, подоспел Ричард.
— Не сговариваетесь ли вы тут о побеге, миледи? — спросил он слегка насмешливо, заранее уверенный в ответе.
Она медленно обвела взглядом толпу в зале — сплошь отпетые разбойники, воры и свирепые наемники.
— Сбежать? Даже моему мужу не справиться в одиночку с такой армией!
— Ваше благоразумие меня радует, — весьма довольным тоном заявил Ричард и повернулся к Хью. — Добро пожаловать ко мне в замок, друг мой!
Хью был недоволен собой, поскольку не сумел сразу подобрать нужных слов. Вежливый ответ будет на руку Ричарду, поскольку Хью как бы признает его законным владельцем захваченного им замка. Можно, конечно, плюнуть негодяю в глаза — он этого вполне заслуживает. Но что тогда будет с Эдлин и остальными?
Похоже, Ричард прекрасно понимал его затруднения. Он с нескрываемым интересом ждал ответа, оскалив в усмешке зубы. Оттененные черной бородой, они казались ослепительно белыми, отчего это подобие улыбки было Хью особенно отвратительно. Решив действовать, он без поклона, сохраняя достоинство, с соответствующей интонацией произнес:
— Я никогда не забуду оказанного тобой приема, Ричард.
— Но в следующий раз постарайся одеться получше, — не замедлил ответить тот.
Не успел Хью занести кулак, чтобы с размаху врезать по ненавистной роже, как между ними встала Эдлин.
— Господа! Помните, что за столом полагается вести себя, как подобает воспитанным людям! — произнесла она наставительным тоном почтенной матери семейства, тем самым, что так хорошо ей удавался.
Хью не смог с присущим ему безрассудством отомстить недругу, но зато получил удовольствие, наблюдая, как у того менялось выражение лица по мере того, как он сознавал, что увещевание пленной леди обращено именно к нему.
— Привыкай, — от души посоветовал ему Хью.
Потрясеное выражение на лице Уилтшира задержалось явно дольше, чем следовало, но он все же прогнал его и одарил Эдлин очаровательной улыбкой.
— Охотно подчиняюсь вам, миледи. Прикажите, и я собственноручно очищу от грязи темницу…
— Содержите ее впредь в чистоте, и такой жертвы от вас не потребуется, — прервала она его тираду. — А теперь не вернуться ли нам к столу?
