Он сказал это слово без акцента. Фархад удивленно взглянул
на своего гостя.
— Вы знаете азербайджанский?
— Да, — кивнул Солнцев, — я знаю турецкий, арабский,
азербайджанский языки. Хотя турецкий и азербайджанский очень похожи, там
отличаются только некоторые слова.
— Значит, вы специалист узкого профиля, — понял Фархад, —
именно по этим странам.
— Вы умный человек и умеете правильно рассуждать, —
одобрительно кивнул Солнцев, — я специально сообщил вам эту информацию, чтобы
услышать вашу реакцию. Реакция более чем положительная.
Сеидов нахмурился.
— «Муштулук» вы, конечно, не получите. Хотя я до сих пор не
совсем верю в эту невероятную новость. Неужели этим назначением я обязан вашему
ведомству? — недовольно спросил Фархад.
— Нет. Исключительно своему таланту и работоспособности, —
пояснил Солнцев. — Вопрос о вашем назначении уже давно был решен, мы только
подтолкнули его исполнение, если говорить откровенно. Но это действительно
только потому, что в самой компании уже давно хотели перевести вас в
вице-президенты. Поэтому завтра вы переедете на тридцать восьмой этаж и станете
новым, уже пятым, вице-президентом компании «Южнефтегазпром». А еще через
неделю именно вы полетите в Ирак в качестве руководителя группы на переговоры с
иракской стороной.
— Интересно, что именно я там буду делать? — иронично
спросил Сеидов. — Бегать по крышам и стрелять в американцев? Или в англичан?
Как вы представляете мою работу в качестве вашего представителя? И если я
отправляюсь туда вице-президентом, то для чего вам такой агент, которого знают
так много людей в самом Ираке. Я ведь там проработал больше трех лет, и там
наверняка осталось очень много людей, которые меня помнят.
— Именно поэтому вы нас устраиваете, — охотно пояснил
Солнцев, — если хотите, вы почти идеальная кандидатура для миссии, которую мы
вам собираемся поручить.
Фархад подумал, что сегодняшний вечер — самый необычный
вечер в его жизни. И если этот Солнцев не психопат и не разыгрывает его, то
вполне возможно, что уже завтра днем он будет сидеть в другом кабинете. Неужели
в подобное можно поверить? Но его гость меньше всего похож на сумасшедшего или
чудака, склонного к розыгрышам. Остается поверить, что он говорит правду. Или
дождаться утра и проверить все самому. А сейчас выслушать, что именно хочет от
него этот тип и его служба — СВР.
— Покажите ваше удостоверение, — неожиданно даже для самого
себя сказал Сеидов.
Глава 2
Разве еще несколько лет назад он мог поверить в подобное
продвижение по службе. Разве не казалось тогда, что весь привычный уклад жизни,
прежний мир рушится и впереди нет никакой перспективы? Еще в девяносто восьмом
году подобные специалисты были не очень востребованы. А нефтяные и газовые
компании не считались столь важными, как сейчас. Баррель нефти стоил только
восемь или десять долларов. И в свои тридцать восемь лет Сеидов был вынужден
работать сотрудником банка, куда его устроили благодаря знакомым землякам. А
после августовского дефолта он потерял и эту работу.
Казалось, что все кончено, никаких надежд просто не
оставалось. Но через полгода его взяли на работу в небольшую компанию. Еще
через восемь месяцев он перешел в другую компанию на более высокую должность.
После одиннадцатого сентября две тысячи первого года цены на энергоносители
пошли вверх. Сеидову предложили работу в создающейся новой компании
«Южнефтегазпром», и он перешел в нее уже летом две тысячи второго года.
В марте две тысячи третьего года американцы вторглись в
Ирак, и цены на энергоносители, уже перешедшие всякие разумные пределы, начали
расти в геометрической прогрессии. Всякий следующий кризис, политический или
экономический, только увеличивал цену нефти и газа. Олигархи, владевшие
нефтяными и газовыми компаниями, становились не просто миллиардерами, их счета
исчислялись уже не только миллиардами, а десятками миллиардов долларов. В этих
условиях нужны были хорошие специалисты — геологи и нефтяники, оплата которых
росла соответственно их опыту и знаниям. Переехавший из Баку в девяностом году
бывший сотрудник «Газпрома» Фархад Сеидов был не просто одним из лучших
специалистов в области геологодобычи. Он разрабатывал свою докторскую
диссертацию именно по проблемам добычи нефти в залежах нефтяных пластов,
которые уже считались выработанными. Защитил он ее в двадцать пять лет. Как
давно это было. В восемьдесят пятом. Тогда казалось, что весь мир у него в
кармане. Московские специалисты, приехавшие на защиту, дали самую высокую
оценку его научной работе. Ему предложили работу в Ираке, куда он поехал сразу
после защиты докторской в качестве заместителя руководителя группы советников.
За три года, проведенные в этой стране, он не только выучил местные обычаи и
язык, но и стал одним из самых авторитетных специалистов в области
нефтегазодобычи в Ираке. В восемьдесят восьмом его вернули в Баку руководителем
управления в компании «Азнефть». Ему было только двадцать восемь лет, и многим не
понравилось подобное назначение. Перед отъездом из Ирака его даже наградили
почетной медалью за выдающиеся заслуги перед иракским народом. В Баку его сразу
сделали начальником управления. Многие считали, что он слишком молод для
подобной ответственной работы. У него появились правительственный телефон и
персональная машина, что, по меркам Советского Союза, считалось признаком
устойчивого положения большого чиновника. А потом все сразу изменилось.
В восемьдесят восьмом началось противостояние азербайджанцев
и армян в Нагорном Карабахе. Местные стычки переросли в настоящую войну между
двумя соседними народами. Армяне, составляющие большинство в Нагорном Карабахе,
потребовали присоединения области к Армении. Верховный Совет Армении дал на это
согласие, фактически законодательно аннексировав территорию соседнего
государства. Верховный Совет Азербайджана в ответ на это вообще решил
упразднить статус автономной области. Противостояние решалось в Москве.
Президиум Верховного Совета СССР принял решение о сохранении области в составе
Азербайджана. Здравомыслящие люди понимали, что пересмотр существующих границ в
рамках такого государства, как СССР, грозит глобальной катастрофой и развалом
всей страны.
Так все и произошло. Большой пожар начался в Карабахе и
перекинулся в другие республики Советского Союза. Ошская, Ферганская области,
Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Северная Осетия, Ингушетия, Чечня… Тысячи
убитых, десятки тысяч раненых, сотни тысяч беженцев. И при этом находились
политики, которые всерьез убеждали мир, что развал Советского Союза обошелся
без большой крови. Только в Азербайджане был зафиксирован миллион беженцев, а
сколько миллионов людей просто покинули большую страну из-за экономических и
политических катаклизмов, сколько их бросили свои дома, кардинально меняя свою
прежнюю жизнь.
В конце восьмидесятых начались массовые депортации обоих
народов из соседних республик. Из Армении изгнали около двухсот тысяч
азербайджанцев, которые прибывали в Баку, создавая опасную обстановку в самом
городе. В конце восемьдесят девятого власть в Азербайджане была фактически
отдана в руки радикалов. В начале января девяностого в Баку начались погромы.
Тысячи жителей города выходили на улицы, защищая своих соседей и друзей, но
спасти всех не удалось. И только тогда, когда объединенными силами местной
милиции, наиболее порядочных представителей Народного фронта и сумевших
остаться на своих местах редких представителей власти удалось остановить эту
вакханалию безумства, в город по приказу Президента страны Михаила Горбачева
были введены войска.
