– У вашего дедушки и Оксаны Смолич родился в пятьдесят
шестом году еще один ребенок. Это был их сын – Владимир Петрович Полищук,
который приходился единокровным братом вашей матери.
– Очень интересно. Значит, моя мать имела еще сестру и
брата, то есть моих тетю и дядю. Как жаль, что я об этом не знал.
– Об этом никто не знал. Но Марина Смолич оставила завещание
в Монреале, благодаря которому нам удалось установить, что ее брат Владимир
тоже был сыном вашего дедушки.
– Ясно. Кажется, раньше таких называли сводными братьями и
сестрами.
– Нет, – терпеливо пояснил адвокат, – сводные братья и
сестры – это когда их сводят в одну семью разные родители. А единокровные – это
дети от одного отца, тогда как единоутробные – это дети одной матери.
– Все понятно. – Он незаметно посмотрел на часы. Глупый и
никому не нужный разговор. Напрасно они сюда приехали. Но внимательный адвокат
заметил, как его гость взглянул на часы. И улыбнулся.
– Дело в том, что ваша тетка, о которой вы никогда не
слышали, умерла два года назад в Канаде, – пояснил он.
– Очень сожалею. Значит, из родственников у меня остался
только этот Владимир Полищук. Ему сейчас должно быть под пятьдесят.
При этих словах иностранцы снова переглянулись.
– Вашего дяди тоже нет в живых, – сообщил Леклерк.
– Значит, я остался круглым сиротой, – сдерживая смех,
сказал Ринат. – Он тоже умер где-то в Канаде?
– Он погиб примерно полгода назад. В вертолете, который
прилетел за его семьей. Вместе с ним погибли его супруга и сын.
– Печальная история, – пробормотал Ринат.
Он наконец понял, зачем его позвали.
– Значит, я остался их единственным родственником? – уточнил
он. – У них были большие долги? Или осталось какое-то наследство? Старый
дедушкин планшет? Или бабушкин сундук? Зачем вообще вы меня сюда позвали?
Адвокат еще раз улыбнулся. Леклерк опять что-то сказал
своему коллеге. Все трое с явным интересом смотрели на сидевшего перед ними
Рината, разглядывая его как хорошо сохранившийся музейный экспонат. Он
нахмурился. Затянувшееся молчание начало его нервировать. И в этот момент Иосиф
Борисович поднялся.
– Мы искали вас целых три месяца, – широко улыбаясь, сообщил
адвокат. – Вы единственный наследник Владимира Аркадьевича Глущенко. Поиски
затянулись из-за того, что ваша тетя и ваш дядя имели другие фамилию и отчество
– они были записаны как Марина и Владимир Аркадьевичи Глущенко, по фамилии и
отчеству своего отчима. Мы полагаем, что даже ваш дедушка не знал о том, что у
него был сын. Оксана переехала к Глущенко уже на пятом месяце беременности,
возможно, решив, что обеспеченный интендант лучше бравого генерала, который
наверняка менее всего думал о проблемах бытовой устроенности. Марине Петровне
или Марине Аркадьевне было уже десять лет, и она подробно все описала в своем завещании.
Кстати, все свое имущество она передала на благотворительные цели. И лишь
прочитав ее завещание, мы смогли выйти на вас.
– А если она все перепутала? Она ведь была девочкой? Если
Глущенко сын ее отчима? Почему вы так уверены, что он не его сын? – никак не
хотел успокаиваться Ринат.
– Мы уже проверяли их медицинские карточки, – пояснил
Плавник. Он посмотрел на своих французских коллег, и Леклерк снова вмешался.
– Дело в том, что у вашего дедушки была третья группа крови,
а у Оксаны была первая группа. Соответственно, у детей может быть только первая
или третья группа крови. У Марины Глущенко была третья группа, а у ее брата первая.
Тогда как у самого Аркадия Глущенко была четвертая группа крови. У их
совместных детей с Оксаной должна быть либо вторая, либо третья группы. И никак
иначе. И если Марина еще теоретически может быть дочерью своего отчима, то в
отношении Владимира это абсолютно исключено.
– Подождите, – попросил Ринат, – у родителей была первая и
четвертая группа крови. А у детей должна быть только вторая или третья? Это,
по-моему, нелогично, вы где-то ошиблись.
Дрюмо покачал головой и улыбнулся. Он что-то сказал по-французски,
и все трое адвокатов рассмеялись. Очевидно, Плавник тоже понимал французский
язык.
– Сколько женщин можно было бы уличить в измене, если бы
мужья умели считать по группам крови, – перевел Леклерк. – И тем не менее это
научный факт. Если у родителей первая и третья группа крови, как у вашего
дедушки и Оксаны Смолич, то дети должны иметь только первую или третью группу
крови, а если у родителей первая и четвертая, то дети должны иметь либо вторую,
либо третью, но никак не первую и не четвертую. Есть законы генетики, которые
невозможно обойти. Но мы все равно будем проверять еще раз.
– Это, наверное, интересно. Но я не совсем понимаю, зачем вы
все это мне рассказываете. У них остались старые письма? Или какие-то дневники,
которые вы хотите мне передать? – Он уже злился. Дима тоже нахмурился. Завтрак
ему явно не светил…
– Погибший Владимир Глущенко был одним из самых богатых
людей на Украине, – пояснил, продолжая улыбаться, Иосиф Борисович. – По самым
скромным подсчетам он входил в число наиболее богатых людей в Восточной Европе.
Журнал «Форбс» оценивал его состояние почти в три миллиарда долларов. И еще, –
добавил Плавник, – посмотрите на эти три фотографии.
Он эффектно положил на стол первую фотографию. Это была
фотография Петра Григорьевича. Он был молодой, красивый, в форме полковника со
Звездой Героя на груди. На второй фотографии был полный мордастый тип с немного
выпученными глазами. Это был Аркадий Глущенко. И, наконец, третья фотография –
погибшего олигарха Владимира Аркадьевича Глущенко. Достаточно было посмотреть
на фотографии, чтобы все стало ясно. Если бы олигарх носил усы, как и его
настоящий отец, он был бы копией Петра Григорьевича Полищука. В этом не было
никаких сомнений.
Ринат криво усмехнулся. Фотографии убеждали лучше всяких выкладок.
Наступило долгое молчание. Все еще не сознавая, какое это имеет к нему
отношение, Ринат облизнул губы…
– После его смерти остались вилла в Антибе, дом в Лондоне,
квартира и дача в Москве, квартира в Монреале, особняк в Киеве, акции его трех
компаний и другое недвижимое имущество на сумму в полтора миллиарда долларов, –
продолжал рассказывать Плавник. – Сейчас французские адвокаты пытаются
выяснить, владельцем каких счетов в Швейцарии и на Багамских островах был
Владимир Глущенко. Сумма этих счетов может дойти до миллиарда долларов или
более того. Но даже без этих счетов общая сумма наследства с учетом акций,
находящихся в доверительном управлении, оценивается более чем в два миллиарда
долларов, которые по закону должны отойти к вам как к его прямому наследнику.
Сыну его сестры. Вы меня понимаете?
– Два миллиарда долларов? – Сумма была не просто
фантастической. Она была абсолютно нереальной. Поверить в подобное было
невозможно. Все равно как увидеть инопланетян.
