Мы подошли к стойке, Кирилл повернулся к нам, кивнул и
неторопливо приблизился. Он вызывал у меня странное чувство. Может быть,
беспокойство. Выше среднего роста, коренастый, бритый наголо, от правого виска
к затылку тянулся шрам, большие серые глаза смотрели спокойно и даже
равнодушно, но где-то в самой их глубине таилась угроза. Тонкий нос, узкие
губы, кривая улыбка. Впрочем, улыбался он редко, говорил вроде бы неохотно.
Здесь появился через год после того, как Илья угодил в тюрьму. Что их связывало
с Сашкой, я не знала, но что-то, кроме того, что Кирилл здесь работал,
безусловно, связывало. Неоднократно я хотела расспросить брата об этом, но
каждый раз неожиданно пугалась и замолкала.
– Выпьете? – спросил Кирилл, обращаясь ко мне.
– Я выпью, – ответила Лерка. – Налей водки,
грамм сто.
На Лерку он даже не взглянул, смотрел мне в глаза и вроде бы
силился улыбнуться.
– Мне кофе, – попросила я, он бросил через плечо:
– Таня, сделай кофе, – и отошел к посетителю на
другой конец стойки.
– Видишь, что выделывает, – разозлилась
Лерка. – Какого черта Сашка его держит? Он даже не взглянул на меня.
– Брось, – попробовала я ее успокоить. – С
водкой ты завязала, а кофе подаст, никуда не денется.
– Нет, просто обидно. Можно подумать, он здесь хозяин,
а я так, прогуляться вышла.
Лично я была рада, что Кирилл не обращает на нас внимания:
взгляд
его рождал в душе что-то крайне неприятное и подозрительно
похожее на страх.
Столик в углу освободился, мы взяли с Леркой свой кофе и
устроились там. Через пятнадцать минут появился Сашка, перекинулся парой слов с
Кириллом и подошел к нам.
– Тысячу раз тебе говорила: выгони его к чертовой
матери, – проворчала Лерка с обидой, тыча пальцем в Кирилла.
– За что? – усмехнулся Сашка. – За то, что
водку тебе не наливает? Так это я не велел.
– Он на меня так смотрит…
– Он на всех одинаково смотрит, у него зрение плохое, а
очки носить стесняется. Нормальный мужик и честный в меру. Это сейчас большая
редкость, надо ценить… Я рад, что ты сюда заглянула, – повернувшись ко
мне, сказал Сашка и взял меня за руку.
– Я тоже, – кивнула я и попробовала пошутить: –
Пора возвращаться к жизни.
Где-то через полчаса Сашка ушел к себе, а мы еще немного
посидели в баре. Лерка решила провести вечер здесь, да и я домой не спешила. Мы
лениво болтали и разглядывали публику, двери в бар неожиданно широко
распахнулись, Кирилл за стойкой взглянул исподлобья и как-то подобрался, а я
увидела входящих в бар мужчин. Первым шел Мирон, за ним два здоровячка с крайне
неприятными ухмылками на лицах. Публика, заприметив вошедших, сразу притихла.
– Чего им надо? – удивилась Лерка.
– Решили отдохнуть, – ответила я.
Между тем Мирон со своей охраной устроился за стойкой. Он
сидел развалясь и чувствовал себя хозяином. В прежние времена его бы и с
черного хода не пустили, но то было при Илье.
Мирон насмешливо оглядел небольшой зал и заметил меня, а я
мысленно чертыхнулась.
– Какие люди, – пропел он, перекрывая шум в баре,
поднялся, не спеша приблизился и встал рядом со мной, сунув руки в карманы
брюк. – Не могу поверить, – перестав ухмыляться, начал он. – А
мне говорили, ты вроде в монастырь ушла. Грехи замаливать.
Я отодвинула чашку, подняла голову и посмотрела на него.
– В монастырь с моими грехами не берут, – ответила
я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Он хохотнул, раскачиваясь с пятки на
носок, и убираться прочь явно не торопился. «Отважный стал», – мысленно
хмыкнула я и Сашкины слова вспомнила: «Тигр в клетке, шакалы воют». Выходит,
так оно и есть. – Может, присядешь? – спросила я, потому что от его
раскачивания уже в глазах рябило.
– Нет, спасибо, – хохотнул он и поинтересовался
язвительно: – Значит, с затворничеством покончено?
– Как видишь.
– Ждешь?
– Конечно, жду.
– Не думай, что все будет как раньше, – заявил он
и вроде бы разозлился. – Не надейся. Здесь я хозяин.
– Я слышала, – кивнула я.
– Что? – не понял Мирон.
– Я слышала, что ты теперь хозяин, – охотно
пояснила я, он уставился мне в глаза и замер. Не знаю, чего он ждал, но не
дождался. Взгляд Мирона не из тех, что я не смогла бы спокойно выдержать. Он
криво усмехнулся и вознамерился еще что-то сказать, но тут появился Сашка.
– О, братец пожаловал, – скривился Мирон.
– А в чем дело? – вроде бы удивился тот.
– Никаких дел, просто подошел поздороваться с твоей сестрой.
Шикарно выглядишь, – шепнул он, наклонясь ко мне, подло ухмыльнулся и
наконец убрался к стойке.
– Не обращай внимания, – сказал Сашка, сжав мое
плечо, а я улыбнулась в ответ:
– Может, он теперь и хозяин, но совершенно не тот
человек, на которого я могу обратить внимание.
На этот раз «ночной мститель» позвонил после двух. Я сняла
трубку, машинально включив ночник, и стала смотреть в потолок.
– Привет, сука, – сказал он. – Тебе осталось
тринадцать дней.
– Кто ты? – неожиданно для себя спросила я, так
как до этого я всегда молчала. Он вроде бы растерялся, потом ответил с
неохотой:
– Потерпи, скоро узнаешь.
– Я хочу с тобой встретиться. Сейчас. Скажи куда, я
подъеду. Или сам приезжай ко мне, думаю, мой адрес тебе известен.
– Ага. – Он засмеялся. – Я такой дурак.
Задумали от меня избавиться со своим шакалом-братцем?
– Если ты друг Ильи, то должен знать: он и мой брат –
друзья.
– Я тоже так думал. Только он продал друга, чтобы
выгородить тебя.
– Послушай, – пытаясь найти нужные слова,
попросила я. – Ты можешь не поверить, но я не знаю, в чем моя вина.
Пожалуйста, объясни мне.
– Ты грязная шлюха и сама все прекрасно знаешь. Он
вернется, и вам мало не покажется, это сейчас у него руки связаны.
– Ты считаешь, что в ту ночь я была с Андреем? –
проявила я сообразительность, а он засмеялся:
– Еще бы. Я видел твою машину.
