Вадим неслышно поднялся на ноги и отступил к двери. Ему было неловко слушать чужие признания и не хотелось нарушать уединение влюбленных. Он уже взялся за дверную ручку, собираясь войти в дом, как услышал:
– Эту фотку в газете ты мне назло сделала? И мужика этого притащила, чтобы я приревновал? Глупенькая ты моя.
Порыв ветра ударил в лицо, вместе с горстью колких льдинок принес отголосок Катиных слов:
– Мне не нужен никто, кроме тебя.
Вадим кубарем скатился с крыльца, завернул за угол. Сомнений не осталось. Катя разомлевшей кошкой льнула к молодому красавцу, прикатившему на пижонской красной тачке. Увидев Вадима, даже не испугалась, не отстранилась. Только насмешливо скривила губы и обвила рукой шею любовника. Таир тоже не смутился, еще крепче обнял Катю за талию, яснее ясного предъявляя свои права на девушку.
– Совет да любовь, – в ярости процедил Вадим, развернулся и зашагал к воротам.
Ноги не слушались, как у алкоголика. После опьянения фальшивой любовью наступило мучительное похмелье.
Он уже садился в верный «Лексус», когда в воротах появилась Катя.
– Вадим!
Он с надеждой поднял глаза, но помилования не было.
– Кольцо свое забери! – В лицо полетела бархатная красная коробочка в форме сердца.
Кате, как и прежде, были не нужны ни его любовь, ни его бриллианты, ни он сам. Вот только в сердце Вадима по-прежнему ныла болезненная заноза. Если бы Катя сейчас позвала его обратно, он бы простил ей все и умолял стать его женой. Наблюдательная матушка не зря говорила, что он болен этой девушкой, как чумой, и уже потеряла надежду, что сын излечится, когда в его жизни появилась Настя.
– Да пошла ты! – выдохнул он. На языке вертелось едкое слово, но он так и не смог вымолвить его вслух. – Я из-за тебя знаешь какую девушку обидел? Да ты ей в подметки не годишься!
– Вот и вали к ней, – бессердечно рассмеялась Катя. – Может, вымолишь прощение!
Вадим сел в машину, хлопнул дверью и сорвался с места, молясь о том, чтобы успеть к Насте до полуночи. Он и предположить не мог, что в это самое время самозваный Вадим произносит тост по случаю знакомства с родителями Насти.
11
– Дорогие родители и бабушка Насти, я очень рад знакомству с вами. Спасибо вам за Настю – самую чудесную девушку на свете.
Голос артиста звучал так искренне и убедительно, что Настя поверила в его слова на тот короткий миг, когда их хрустальные бокалы со звоном встретились, а серые глаза взглянули на нее тепло и нежно. Но потом она вспомнила про кафтан Деда Мороза, брошенный в прихожей, и торопливо глотнула шампанского, чтобы запить образовавшийся в горле ком. Актер всего лишь отрабатывает свой гонорар. Хорошо, надо сказать, отрабатывает. Настя надеялась, что у нее хватит средств расплатиться, и ругала себя за то, что не успела договориться о деньгах раньше.
– Как приятно это слышать! – живо откликнулась на тост Тамара Петровна. – Да уж, таких, как наша Настенька, сейчас почти не осталось. Все уже замужем. Только Настя наша все принца ждала. И вот – дождалась.
Девушка мучительно покраснела и повысила голос:
– Мама!
– Я сразу понял, что Настя – необыкновенная девушка, как только ее увидел, – артист продолжал безукоризненно исполнять роль влюбленного жениха.
– Правда? – встрепенулась Тамара Петровна. – Вадим, расскажите нам, как вы познакомились!
– Мама, я же рассказывала об этом сто раз! – взволнованно перебила Настя, боясь, что мать раскроет ее обман.
Однако неожиданно вмешался артист, который не захотел принять ее помощь и отшутиться.
– Но вам-то интересно услышать мою версию? – Он учтиво улыбнулся Тамаре Петровне.
– Разумеется! – Та закивала.
– Настя просто напала на меня на улице, – продолжая лучезарно улыбаться, выдал он ее с потрохами, – и я понял, что не могу упустить такую удивительную девушку.
У Насти все в груди оборвалось. Она, онемев, переводила взгляд с заигравшегося артиста на ошеломленную мать. Над столом повисла тягостная пауза. Затем лже-Вадим озорно подмигнул Тамаре Петровне:
– На самом деле, все было наоборот. Я понял, что не могу упустить такую девушку, и сам напал на нее. И вот не отпускаю до сих пор, чтобы не убежала.
В подтверждение своих слов он крепко обнял окаменевшую Настю за плечи и притянул к себе.
Тамара Петровна захихикала, как школьница:
– Какой вы шутник! Наверное, в вашей работе без этого никак.
Буря миновала вместе с угрозой разоблачения, и Настя с облегчением перевела дух. Однако рано. Артист играючи ступил на скользкую тему, обсуждая работу Вадима, о которой не имел ни малейшего представления. Это Федора девушка подробно проинструктировала, а его дублеру не успела сказать самого важного. Как теперь выкручиваться?
– Честно говоря, мои клиенты шутить не любят, – признался он.
– Понимаю, – уважительно отозвалась Тамара Петровна и попросила: – Расскажите нам о вашей работе. Это же так интересно!
– Я обожаю свою работу, – увлеченно откликнулся артист. – Это так прекрасно – дарить людям радость, воплощать в жизнь их мечты…
– Мечты о свободе? – уточнила Тамара Петровна, и Настя обмерла в ожидании худшего.
– Можно сказать и так, – согласился артист. – О свободе самовыражения, об их идеальном доме, где они будут счастливы…
Настя в отчаянии ударила его ногой под столом. От неожиданности тот выронил вилку.
– Вы говорите о тюрьме? – заулыбалась Тамара Петровна. – Я уже поняла, что вы шутник! Ну, поделитесь же с нами историями из своей практики!
– Дорогой, извини маму, – вклинилась Настя, – она никогда раньше не видела настоящего адвоката.
– Я тоже, слава богу, – быстро нашелся актер.
– Опять шутите! – умилилась Тамара Петровна. – Наверное, ваши клиенты вас обожают!
– Честно говоря, о работе я могу говорить часами, – признался артист, и Настя поняла, что сейчас он точно не играет. Это были слова человека, искренне увлеченного своей профессией, это был взгляд, в котором вспыхнули интерес и азарт.
Настя по-доброму позавидовала его счастью – заниматься работой, которую любишь, следовать своему призванию. А ведь ему наверняка пришлось пройти через непонимание и недовольство родителей («Что это за работа для мужчины – артист?!»), через безвестность и конкуренцию, когда нужно доказывать, что ты чего-то стоишь. Вряд ли он добился успеха в профессии, раз в новогоднюю ночь подрабатывает Дедом Морозом. Но он получает удовольствие от работы, это Настя отчетливо прочитала в его горящих глазах, и это удовольствие для него важнее материальных благ и престижных премий.
– Но сегодня не хочется портить такой чудесный праздник, – лже-Вадим дипломатично уклонился от опасной темы, и Настя была ему за это благодарна. Может, актер он и хороший, но о профессии адвоката не имеет понятия, и нечего шутить с огнем.
