— И вы больше ничего не видели?
— Конечно, нет, иначе я рассказал бы вам. Кстати, почему вы
допрашиваете меня на английском? Я ведь ваш соотечественник.
— Чтобы другие лучше поняли наш разговор, — зловеще ответил
комиссар.
Он не такой законченный дурак, как я думал. Признаюсь, меня
это даже порадовало.
— Как всегда, последним и самым главным подозреваемым
остался я, — весело сказал Анчелли.
— Я бы на вашем месте так не веселился, — сухо отрезал
комиссар, — вы напрасно считаете, что вас может спасти ваш американский
паспорт. Для нас вы все здесь не очень желательные иностранцы.
— Типичный европейский изоляционизм, — развел руками
Анчелли, — но я должен вас огорчить, комиссар. Мое алиби измерено буквально по
минутам, как вы и просили. Я зашел в бар вместе с Полем выпить воды. Выпил
стакан и пошел в туалет. Это все видели. Мисс Мандель, простите за столь
пикантные подробности, — поклонился он Офре.
Та сдержанно кивнула. Ей не нравился хамоватый тон Анчелли,
хотя, по логике, они самые ближайшие союзники. Впрочем, как сказать. Вы
помните, какой скандал был в Америке, когда разоблачили на флоте израильского
шпиона, работавшего против США в пользу Израиля? Это кое о чем говорит.
— А из туалета вы не могли выйти незамеченным? — спросил
комиссар.
— Это вопрос или утверждение? — уточнил Анчелли. — Конечно,
не мог. Меня сразу заметил бы бармен и все остальные посетители. Я вышел из
туалета и пошел на улицу как раз тогда, когда мистер Поль отправился за мной в
туалет. Он почему-то забыл об этом сказать.
Честное слово, Поль несколько смутился. Никогда бы не
поверил, но он даже чуть покраснел.
— При даме, — сказал он укоризненно.
Что хотите говорите, но француз останется французом, даже
такой старый убийца, как Малыш Поль.
Офра оценила его тактичность.
— Благодарю вас, Поль, — ласково улыбнулась она французу, —
мне приятно, что именно вы стали моей парой.
Поль церемонно поклонился.
Комиссар не понял и разозлился.
— Какой парой? — спросил он. — При чем тут ваш «напарник»?
— Я же вам объяснял, — терпеливо сказал Гусейн, — мы
разбились на пары, чтобы следить за своим «напарником» и помочь ему в случае
нужды.
— А вы знали, что будет новое убийство? — гневно закричал
комиссар.
— Мы предполагали, — дипломатично вывернулся Гусейн.
— Хватит, — разозлился комиссар, — рассказывайте, мистер
Анчелли, что было дальше.
— Я вышел на улицу и увидел, как с земли поднимаются мистер
Лежинский и мисс Мандель. Я сначала подумал, что они хотели полежать на травке…
— Хам… — не выдержала наконец Офра.
— Извините, но я хочу дать нашему комиссару наиболее полную
картину. Поэтому я даже не сразу подбежал, потом, подойдя поближе, понял, что
случилось нечто ужасное. Лежинский закричал, чтобы мы шли вокруг отеля, а сам
побежал в отель. Я достал свое оружие, и мы вместе с мисс Мандель добросовестно
обошли весь отель, но ничего подозрительного не заметили. Был какой-то мальчик
на велосипеде. Он проехал мимо, и все. Больше никого не было. Потом появилась
полиция, и мы поняли, что опять произошел несчастный случай.
— Это вы называете несчастным случаем? — взорвался комиссар.
— Кто-то хладнокровно застрелил вашего коллегу, а вы считаете, что это
несчастный случай.
— Пусть будет убийство, — согласился Анчелли, — но для
самого Ли оно всего лишь несчастный случай. Он уже не знает о наших проблемах.
Они его просто уже не интересуют.
— Мы составили список живущих в отеле гостей, — уставшим голосом
сказал комиссар, — их четырнадцать человек. Сейчас вы поедете в свой отель.
Мистер Гусейн тоже вернется в этот отель. У номера каждого из вас будет стоять
полицейский пост. Завтра днем я решу, что с вами делать. У вас, как обычно, у
всех есть абсолютно твердое алиби, а третий труп мне нужно куда-то везти. Наше
государство — не морг по приему коммерсантов. Списки гостей вам раздадут. Если
вы хотя бы слышали о ком-то из них, сразу подчеркните эту фамилию. Может, у нас
в Андорре действительно находится патологический убийца-маньяк, убивающий
почему-то исключительно коммерсантов из вашей группы. Но я как-то не верю в
маньяка. Скорее убийца кто-то из вас пятерых, господа. И, поверьте, я найду
этого убийцу. Найду его во что бы то ни стало.
— Мы можем пожелать вам только удачи, — сказал я осторожно.
Очевидно, он уже выдохся, поэтому не обратил внимания на мои
слова.
— Надеюсь, мы не считаемся арестованными или задержанными? —
поинтересовался Анчелли.
— Нет, — успокоил его комиссар, — вы только важные свидетели,
которых нужно охранять.
Его, очевидно, разбудили после принятия снотворного, и он
принял уже другую таблетку, чтобы сбить усталость и сон. Действие второй
таблетки ощутимо кончалось.
Мы поднялись со своих мест, направляясь к выходу.
— Послушайте, господа, — позвал нас вдруг комиссар с такой
смешной фамилией О, — я не знаю, почему вы здесь и в какие игры играете. Но
поверьте моему опыту, господа, это не последнее убийство. Вы мне не хотите
ничего рассказывать, считая меня за идиота, а убийца продолжает безнаказанно
убивать. Подумайте над этим, господа.
Мы вышли из комнаты.
— Ему нужно выступать в трагедиях Шекспира, — сказал
Анчелли.
— Точно, — согласился я, — и желательно в главных ролях.
Глава 6
Мы вернулись в отель и утром, к завтраку, уже собрались, как
обычно, подтянутые и внешне спокойные. Хотя, конечно, три убийства подряд не
прошли даром. Мы все плохо спали в эту ночь. Но для того мы и профессионалы,
чтобы не показывать свое беспокойство. Все пятеро собравшихся за столом людей
внимательно следили друг за другом. Вчерашнее ночное убийство было слишком
хорошо задумано и спланировано, чтобы мы чувствовали себя относительно
спокойно. И хотя личное оружие у нас вчера отобрали, от этого мы совсем не
чувствовали себя спокойнее. Мы умеем убивать так виртуозно и так разнообразно,
что каждый из пятерых твердо знал — одна маленькая ошибка, и он будет следующей
жертвой.
После завтрака мы с Офрой уединились в баре, а оставшиеся
трое мужчин курили в холле отеля, стараясь не выпускать друг друга из виду. Но
при этом рядом всегда находились несколько полицейских, прикрепленных к нам
бдительным комиссаром. Разумеется, нас несколько забавляли эти стражи порядка,
но мы продолжали делать вид, что случившиеся убийства всего лишь досадный
эпизод в нашей жизни.
