— Полагаете, что причиной гибели Холлистеров могут быть деньги?
— Не исключено.
— Но я думал… Ведь мы вроде бы решили, что в деле замешан сумасшедший ученый, — пробормотал Мэтт.
— Мой опыт подсказывает, что ученые, будь они в своем уме или нет, вечно нуждаются в деньгах.
Вирджиния тут же кивнула:
— Да, очень верное наблюдение.
— Благодарю вас. — Оуэн улыбнулся. — Поверьте, я пытаюсь делать то, что принято делать при проведении расследований. Есть и еще кое-что, нуждающееся в проверке. А теперь, прежде чем я вас покину, разрешите преподнести вам небольшой подарок.
Глаза Вирджинии заблестели.
— Право же, сэр, не стоит!
Оуэн сунул руку в карман, извлек отмычку и подал ей:
— Это придумал мой дядя. Очень просто в использовании. Открывает почти все стандартные замки.
На лице Мэтта появилось страдальческое выражение.
— Дядя Оуэн, подарки такого сорта не преподносят леди!
Вирджиния в изумлении захлопала ресницами, но, быстро опомнившись, взяла отмычку. Осмотрела ее с явным восхищением и воскликнула:
— О, вы так заботливы! Мне давно хотелось иметь такую.
«Кажется, она очень довольна», — подумал Оуэн. И улыбнулся Мэтту с видом триумфатора — его подарок имел успех!
Мэтт театрально закатил глаза.
Оуэн же, шагнув к двери, добавил:
— Мой племянник может научить вас, как ею пользоваться, прежде чем вы отправитесь в Институт.
Глава 37
Когда Вирджиния и Мэтт появились в Институте, там царила обычная суета. Практикующие, исследователи и клиенты толпились в коридорах и сидели в чайном зале.
Мэтт с интересом оглядывался по сторонам, пока Вирджиния отдавала гардеробщику свой зонт и мокрый от дождя плащ.
— Значит, это и есть Институт Лейбрука, — пробормотал Мэтт. — Не совсем то, что я ожидал.
— А чего именно вы ждали? — поинтересовалась Вирджиния.
— Точно не знаю, — признался Мэтт. — В моей семье принято считать, что все, называющие себя «практикующими паранормальное», явные мошенники и шарлатаны. Не думал, что в подобном заведении может царить атмосфера академического учреждения.
— Эта атмосфера создается тяжелым трудом самого Лейбрука и тех, кто связан с Институтом, — весьма холодно ответила Вирджиния.
Мэтт густо покраснел:
— Простите, мадам. Я не хотел сказать, что вы занимаетесь шарлатанством. Разумеется, я понимаю, что некоторые из практикующих обладают истинным талантом. Поэтому вполне закономерно, что они хотят объединиться под крышей такого серьезного учреждения, какИнститут. И яполагаю…
— Моя контора наверху, — перебилаВирджиния.
— Да, мадам, — кивнул Мэтт. Он покорно последовал за ней через просторный приемный зал.
Вирджиния уже была у самой лестницы, когда раздался голос Уэлча.
— Доброе утро, мисс Дин! — крикнул мистер Уэлч. Он торопливо приблизился к ним. — Я вас очень ждал. Хотел уже просить миссис Фордэм, чтобы отправила вам записку.
— Доброе утро, мистер Уэлч, — сказала Вирджиния. — Хочу представить вам своего нового помощника мистера Керна.
— Новый помощник? Вот как? — Уэлч смерил Мэтта быстрым оценивающим взглядом и одобрительно кивнул. — Выглядите весьма представительно, молодой человек. Здесь, в Институте, это очень важно. Мы должны поддерживать репутацию, знаете ли… Мистер Лейбрук особенно настаивает на этом.
— Да, сэр, — учтиво ответил Мэтт. — Мне очень хочется стать настоящим помощником мисс Дин.
Уэлч взглянул на Вирджинию:
— У меня прекрасная новость, мисс Дин. Счастлив сообщить, что я получил заказ на проведение вами частной консультации для нового заказчика — в высшей степени выгодного! Должен добавить, что мистер Лейбрук также будет рад.
— И кто же этот новый заказчик?
— Леди Мэнсфилд!
У Вирджинии похолодело в груди. Впрочем, она знала, ее столь нервную реакцию можно объяснить столкновением очень разных эмоций — тут и неуверенность, и любопытство, и страстное желание увидеть единокровную сестру. Но здравый смысл твердил ей, что любая попытка сблизиться с Элизабет будет ошибкой. Не в интересах самой девушки поддерживать родство с незаконной дочерью, со сводной сестрой, занимающей очень скромное место в официальной иерархии. Такая связь могла нанести ущерб репутации Элизабет и даже разрушить ее перспективы на выгодный брак, когда девушка станет постарше.
Те, кто вращается в высшем свете, не отличаются наивностью. Они знают, как устроена жизнь. Нередко бывает так, что у джентльмена появляется незаконное потомство. Но общество и члены официальной семьи джентльмена никогда не признают незаконных отпрысков равными себе. Так почему же…
— Сейчас я очень занята, — перебила Вирджиния.
Да-да, я знаю. Но это же леди Мэнсфилд… — возразил Уэлч. — Мистер Лейбрук всегда поощряет таких клиентов.
— В Институте есть другие специалисты, читающие в зеркалах.
— Но леди Мэнсфилд настаивает. В своем письме она ясно указывает, что хочет пригласить именно вас.
— Как правило, первую встречу с новым заказчиком я назначаю в Институте.
Уэлч бросил на нее укоризненный взгляд:
— Вы же не можете ожидать, что такая особа, как леди Мэнсфилд, придет сюда, чтобы встретиться с вами. Вы сами должны отправиться к ней. Естественно, я велел миссис Фордэм назначить время консультации.
Вирджиния со вздохом пробормотала:
— Да, естественно…
— В этот четверг, в три пополудни. — Уэлч доброжелательно улыбался. — В своем письме леди Мэнсфилд очень любезно отметила, что готова выслать по вашему адресу карету, чтобы привезти вас на условленную встречу. Только подумайте, мисс Дин. Ведь вам не придется брать наемный экипаж! Разве это не исключительное проявление щедрости клиентки?
— Да, весьма щедрое предложение, мистер Уэлч. Благодарю вас.
— Ну… в самом деле. Прошу вас… Мне не терпится уведомить мистера Лейбрука о вашем согласии.
Уэлч заспешил прочь, а Вирджиния стала подниматься по лестнице. Мэтт следовал за ней по пятам.
«Интересно, о чем думает Хелен?» — размышляла Вирджиния. Ведь она не может не знать, что подвергает свою дочь риску, поощряя ее связь с незаконной дочерью покойного супруга. С другой стороны, было очевидно, что Хелен искренне любила Элизабет. Возможно, она решила, что будет лучше, если Элизабет получит практический совет в том, как управлять своим даром.
На верхней площадке лестницы Вирджиния пропустила Мэтта вперед — к двери своего кабинета. Открыв кошелек, свисающий с цепочки у пояса, она достала ключ. Пальцы нащупали отмычку, и она невольно улыбнулась. Как правило, джентльмены дарили своим любовницам драгоценности. Но мужчины семьи Суитуотер проявляли больше изобретательности в том, что касалось знаков внимания (через два часа интенсивных занятий — они испробовали отмычку на всех замках в доме — Мэтт объявил ее настоящим мастером. И по его словам, из Вирджинии вышел бы первоклассный взломщик).
