Гриффин, затаив дыхание, смотрел, как она медленно сминает в пальцах черную вуаль и поднимает ее на поля шляпки. Ему казалось, сейчас перед ним откроется все его будущее.
Выразительные черты ее умного лица приковали к себе его внимание. Волосы цвета виски были зачесаны назад и уложены низко на затылке в пучок, прическа была одновременно и стильной, и строгой. Ее глаза просто заворожили его. Это были глаза женщины, которой довелось повидать и темные стороны жизни. Впрочем, этого следовало ожидать. В конце концов, она вдова. К тому же она провела несколько лет в самых диких краях Америки. Она совершала дерзкие налеты на бордели и спасала девушек, которых без этого ждала бы тяжелая и короткая жизнь шлюх. Она знакома с мистером Пирсом, весьма опасным человеком, что само по себе уже замечательное достижение.
Да, возможно, она и социальный реформатор, но взгляд Аделаиды Пайн говорил Гриффину, что она знает о суровой правде жизни больше, чем большинство дам ее класса и социального положения. Такое запретное знание всегда отражается в глазах.
Но что его поразило больше всего в ее облике, так это читавшаяся в нем духовная сила и решимость. Он пришел к выводу, что она — одна из тех глупцов, добровольных слепцов, которые, даже столкнувшись с суровой реальностью, продолжают верить, что добро и правда в конце концов побеждают.
Он мог бы сказать ей прямо противоположное. Война между тьмой и светом — вечна, как мир. Победители в ней быстро меняются в зависимости от того, на чьей стороне в данный момент больше мощи. Он знал по собственному опыту, что стихии, которые процветают в темноте, победить можно, но только временно. Однако всегда находятся люди, подобные Аделаиде Пайн, которые будут бросаться в эти битвы, каким бы ни было соотношение сил.
Для него такая наивность была непостижима, однако он хорошо знал, что от нее может быть польза. Этим качеством можно легко манипулировать.
Он снова улыбнулся, удовлетворенный.
— Миссис Пайн, вы — женщина моих снов.
Глава 5
— Я очень надеюсь, что я не женщина ваших снов, — сказала Аделаида.
Гриффин слегка прищурился. Аделаиде показалось, что энергия вокруг него стала более тяжелой, более зловещей. Она почувствовала, что у нее шевелятся тоненькие волоски сзади на шее.
— Вы обиделись? — мягко спросил он.
— Конечно, ведь ваши энергетические отпечатки показывают, что вы страдаете от ночных кошмаров. Какой женщине приятно быть героиней самых мрачных, самых неприятных видений мужчины?
Гриффин недоуменно заморгал. Аделаида поняла, что удивила его. А потом он вдруг улыбнулся. Его губы медленно сложились в едва заметную улыбку, но Аделаида почувствовала, что улыбка эта искренняя.
— Знаете, миссис Пайн, я думаю, мы очень хорошо поладим друг с другом, несмотря на разницу в наших, гм, занятиях и личных взглядах.
Было очень легко поверить, что Гриффин Уинтерс — прямой потомок опасного алхимика. Аделаида подумала, что при существующих обстоятельствах вполне естественно, что он кажется ей таким притягательным. Гриффин Уинтерс — не только человек, обладающий очень сильным талантом, он очень могуществен и в других отношениях. В конце концов, он управляет большой частью лондонского криминального подполья. Но ни одно из этих обстоятельств не могло объяснить, почему в его присутствии она испытывала приятное возбуждение, нечто вроде опьянения.
Его нельзя было назвать красавцем, но он был самым неотразимым мужчиной из всех, кого ей доводилось встречать в своей жизни. Его блестящие глаза напоминали по цвету изумруды, темные, почти черные волосы были коротко подстрижены по последней моде. Резко очерченные скулы, высокий умный лоб, орлиный нос, волевой подбородок, — все это вместе создавало образ, идеально гармонирующий с аурой силы и власти, которую он носил так естественно.
Было в нем и еще кое-что: ощущение изоляции, постоянного одиночества. Гриффин Уинтерс был человеком, у которого немало тайн, и он держит их при себе.
Аделаида легко могла представить его работающим в тайной лаборатории, колдующим над пламенем алхимической печи. Она чувствовала, что в нем кипят страсти, но они спрятаны глубоко и заперты надежно за железной дверью. Гриффин Уинтерс никогда бы не позволил, чтобы эта скрытая, страстная часть его существа управляла бы его действиями. При этой мысли Аделаида испытала странное томление.
«Не будь дурой, — сказала она себе, — этот человек — криминальный лорд, а не бедная потерявшаяся собачка, которая ищет теплый кров и добрую руку».
— По крайней мере я теперь знаю, почему все эти годы у меня было ощущение, что я должна сохранить Лампу, — сказала Аделаида. — Выходит, я ждала, когда появится законный владелец и заявит на нее права.
— Уж не хотите ли вы сказать, миссис Пайн, что верите в рок?
— Нет, но к собственной интуиции я отношусь с большим уважением. Она мне подсказывала, что я должна сберечь Лампу в целости и сохранности. — Она повернулась, чтобы уйти через галерею. — На улице меня ждет мой экипаж. Я живу на Лексфорд-сквер. Дом номер пять. Встретимся там. Вы получите свою Лампу, мистер Уинтерс.
У нее за спиной Гриффин тихо спросил:
— А женщину, которая способна ею управлять?
— По этому вопросу нам еще предстоят переговоры.
Он приехал в безликом черном экипаже без каких-либо опознавательных знаков. «Было бы странно, если бы мужчина в его положении разъезжал в карете, украшенной его вензелями или фамильным гербом», — подумала Аделаида с улыбкой.
Стоя у окна в гостиной, она смотрела, как Гриффин открывает дверцу кеба и выходит. Выйдя, он чуть помедлил и окинул оценивающим взглядом небольшой скверик и респектабельные городские дома. Аделаида знала, что он делает: за годы жизни в Америке она видела, как другие люди — служители закона, профессиональные игроки, наемные стрелки и преступники — делали то же самое, то есть быстро оценивали окружающую обстановку. Можно не сомневаться, что у Гриффина Уинтерса хватает врагов и соперников. Она попыталась представить, каково это — жить под постоянной угрозой нападения. Но он сам избрал такой путь в жизни.
Гриффин поднялся по лестнице дома номер пять и один раз стукнул в дверь.
Из холла послышались шаги миссис Тревельян. Экономка спешила — гости в доме бывали не часто, и предстоящий визит гостя ее взволновал. Дверь открылась. Аделаида слышала, как Гриффин вошел в холл. Она ощутила странное возбуждение, реакцию на его присутствие в доме, и у нее возникло тревожное ощущение, что теперь она до конца жизни будет чувствовать, когда он находится поблизости. И, что тревожило ее еще больше, она будет чувствовать, когда его нет рядом.
— Меня зовут Уинтерс, — сказал он экономке. — Думаю, миссис Пайн меня ждет.
— Да, сэр, — сказала миссис Тревельян. Судя по голосу, она была полна энтузиазма и любопытства. — Проходите сюда, пожалуйста. Миссис Пайн ждет вас в гостиной. Я подам чай.
