— Милорд, у меня просто нет слов, чтобы выразить сожаление по поводу того, что произошло прошлой ночью.
— У меня тоже, мадам.
Досадно, что она не видит его лица. Голос Гарета звучал так холодно и сухо, что невозможно было понять, о чем он сейчас думает. Клара собралась с духом и поспешно выпалила:
— Я очень хорошо понимаю, что не исполнила вчера свой долг и первую обязанность супруги. Правда, у меня были на то веские причины, я говорила вам о них, но только сегодня утром вдруг поняла, что слишком далеко зашла в логических построениях.
— Иными словами, вы пришли к выводу, что сладость телесного блаженства гораздо привлекательнее мудреных игр в дружбу и доверие?
— О нет! Я имела в виду совсем другое! — поспешно воскликнула она. — Я и сейчас очень хочу, чтобы наш брак основывался на дружбе и взаимном доверии. Просто я вдруг поняла, что пыталась достичь этих добродетелей на ложном пути.
Не говоря ни слова, Гарет распахнул занавеси алькова. Пристально посмотрел сверху вниз на жену. Он был уже в рубашке, но не обут. В руке Гарет держал какой-то маленький предмет, который Клара не могла разглядеть.
— Уж не хотите ли вы сказать, что ночью произошло нечто, заставившее вас почувствовать доверие к своему мужу?
Клара замялась, уловив язвительную насмешку в его словах. Удар был болезненным, тем не менее надо ответить со спокойным достоинством…
— Я бы хотела повторить все сначала, милорд. Я готова стать вам настоящей женой и исполнить свои обязанности.
— Вы не ответили на мой вопрос, леди.
— Я верю вам, Гарет, во многом верю. — Она обвела рукой спальню, как бы призывая все здесь себе в свидетели. — Я верю, что вы сможете защитить этот остров. Верю, что с честью исполните свои обязанности перед моими подданными. Верю, что станете мудрым и великодушным правителем…
— Это все?
Она ободряюще улыбнулась:
— По-моему, для начала это не так уж и мало!
— Возможно. Но я хочу большего, мадам. — Он не сводил дымчатых хрустальных глаз с ее лица. — Насколько я понял, вы много размышляли этой ночью.
— Не один долгий час! — заверила Клара.
— В свою очередь, я тоже серьезно обдумал нашу с вами будущую жизнь. И принял решение. Ваши запоздалые извинения не заставят меня изменить его.
Она осторожно заглянула ему в глаза:
— И что же это за решение?
— Окно в Преисподнюю будет разделять наше ложе до тех пор, пока вы не почувствуете, что доверяете мне во всем. И прежде всего, как супругу.
— Но я и так доверяю вам!
— Нет, мадам. Прошлой ночью вы ясно дали понять, что не верите в мою способность сопротивляться страсти.
Кровь прилила к ее щекам.
— Но вы доказали обратное, милорд.
— Неужели?
— Да. Я очень раскаиваюсь в своем упрямстве. Мне казалось, что вожделение заставит вас забыть о нашем соглашении. Теперь я убедилась, что никакая страсть не сможет поработить столь сильного и волевого человека, как вы, милорд.
— Допустим. Мы продолжим нашу беседу чуть позже. А теперь, раз уж вы окончательно пробудились, вставайте и одевайтесь.
— Но, Гарет, мы не должны откладывать обсуждение своего будущего!
— А у меня нет никакого желания вести эти дурацкие беседы с утра пораньше.
— Вы до сих пор не можете простить мне вчерашнего, не правда ли, милорд?
Он потянул ее прочь из постели.
— Вставайте, мадам. Повторяю, мы обсудим это немного позже.
Но Клара все еще колебалась. Ужасная догадка вдруг обожгла ее мозг.
— Гарет, скажите, вы не просто обиделись? Вы решили, что я нарочно хотела причинить вам боль, оттолкнув после того, как сама получила удовольствие?!
— Не будете вы любезны подняться, наконец, с этой чертовой постели, пока я не вытащил вас?
Клара смущенно посмотрела на него:
— Почему я должна вставать?
Гарет скривился, давая понять, что он смертельно устал, однако не намерен терять терпение.
— Я решил, что нам обоим пойдет на пользу небольшая прогулка к утесам.
Лицо ее мгновенно прояснилось.
— Это будет просто прекрасно! Я обожаю утренние прогулки!
— Оденьтесь потеплее, — буркнул Гарет. — Туман рассеялся, но все еще прохладно.
— Непременно!
Клара быстро выскочила из постели. Робко улыбнувшись мужу, она бросилась в соединенную со спальней гардеробную. Распахнув один из сундуков, она вдруг задумалась. Потом поспешно выхватила платье, набросила его на себя и ринулась обратно в спальню.
— Гарет, мы пойдем пешком или, может быть, нам лучше отправиться верхом? Я так люблю… Клянусь глазами святой Эрмины… — запнулась она и тут же в ярости завопила:
— Что ты делаешь?!
Он стоял, опустившись на одно колено перед постелью, и что-то капал на простыни из маленькой бутылочки. Услышав ее крик, Гарет поднял голову. Что-то в лице Клары насторожило его.
— Я делаю это ради тебя, Клара.
— Ради меня?! — Дрожащим от гнева пальцем она ткнула в сторону бутылочки:
— Это цыплячья кровь, я угадала?
— Выслушай меня, Клара.
— Ты пачкал цыплячьей кровью простыни!
— Да. Я слышал, что это наиболее распространенный заменитель… ну, ты сама понимаешь.
Она скрестила руки на груди и впилась в него сверкающими от ярости глазами:
— Я прекрасно знаю, что она заменяет, милорд.
— Клара, служанки, которые придут сюда перестелить постель, будут искать свидетельство проведенной здесь брачной ночи. Весь остров с нетерпением ждет известия о наличии или отсутствии пятнышка крови на простыне. Ты не хуже меня знаешь, что сегодня вес будут говорить только об этом.
— И вы решили позаботиться о том, чтобы ваша честь никак не пострадала?
— Черт возьми… Я заботился о вашей чести, мадам. Я не хочу, чтобы все судачили об отсутствии крови на вашей простыне.
— Вздор! Ни за что не поверю в это! Вас заботит только собственная честь. Вы просто не можете смириться с мыслью, что весь остров будет говорить, будто вы взяли в жены опозоренную женщину!.. Признайтесь же, милорд.
— То есть, я поступил так ради своей чести? — недоверчиво спросил он.
— Да, я ни секунды в этом не сомневаюсь.
Она вихрем пронеслась по комнате, нагнулась и вытащила из-под постели маленький сундучок. Там она спрятала вчера все бутылочки, полученные от любящих женщин острова Желание.
Гарет, нахмурившись, смотрел, как она резко откинула крышку.
