– Ты как маленькая! – снисходительно улыбнулась
Ольга Александровна, хотя она и сама испытывала нечто подобное, только стеснялась
говорить об этом вслух.
Надо заметить, что и Гошка с Никитой были в полном восторге.
Но вдруг пролетка остановилась. С ней поравнялся невесть откуда взявшийся
мотороллер. Парнишка, сидевший на нем, что-то сказал извозчице, и та протянула
ему какую-то купюру.
– Местный рэкет! – испуганно прошептала Ольга
Александровна.
А извозчица обернулась и с нежной улыбкой произнесла:
– Энкель!
– Что? – не понял Гошка.
– Она сказала, что это ее внук! – рассмеялась Юлия
Александровна. – Я, кстати, так и подумала.
– А как ты поняла? – спросил Гошка.
– Ну, это просто.
– А вон уже и наша гостиница! – закричал
Никита. – «Лас Аренас»!
Когда они спустились вниз, чтобы идти обедать, Гошка очень
удивился. Его мама и тетка беседовали о чем-то с женщиной в кружевах, с той самой,
над которой потешались утром. Она, правда, и сейчас выглядела довольно дико в
зеленом капроновом платье на черном чехле. Даже смотреть на нее было жарко. Она
что-то взволнованно говорила сестрам, а у тех были огорченные лица.
– Мама, – сказал Никита, – мы готовы!
– Да-да, – немного рассеянно отозвалась Ольга
Александровна и встала. – ;.
– Что случилось? – спросил Никита.
– Совершенно дикая история… – ответила Ольга
Александровна. – Ночью убили женщину, она летела с нами в самолете…
Никита похолодел.
– Где убили? – спросил Гошка.
– Где-то на берегу, я ничего толком не знаю… ее нашли
рано утром. Да, это, как говорится… несчастная… приехала отдохнуть…
– Тетя Оля, ты говоришь, она с нами летела? –
вспомнил Гошка.
– Да, очень красивая, ее трудно было не заметить,
высокая, настоящая топ-модель…
«Так я и знал», – подумал Никита. Ему казалось, что он
знал это с той самой минуты, когда ночью услышал крик…
За обедом кусок не лез ему в горло.
– Ну, конечно же, они обожрались мороженым! –
воскликнула Ольга Александровна.
У Гошки тоже аппетита не было. Но его никто не трогал, ему
вроде бы полагалось отсутствие аппетита, все-таки такая волнующая встреча.
Ольга Александровна положила в сумочку две груши и сказала:
– Съедите в номере!
Едва оставшись вдвоем с Гошкой, Никита воскликнул:
– Теперь ты мне веришь?
– Да…
– Слушай, как ты думаешь, стоит мне обратиться в
полицию?
– С чем?
– Ну, я же видел того мужика.
– Но это не обязательно он… Мало ли откуда он мог
бежать? И потом… Никита, я боюсь, что тебе просто не поверят… Кто ты для них
такой?
– Свидетелей не выбирают!
– Скажи, ты бы опознал того мужика при свете дня?
Никита задумался.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Нет, не
опознал бы, я же его лица вообще не видел.
– Ну так что ты в полиции сказать-то можешь? Что слышал
крик? Так, наверное, не ты один слышал. Ну, пробежал по улице мужик, тяжело
дыша, а дальше-то что?
– Да, ты прав, ни фига я не знаю…
– И хорошо, что мы с тобой ночью все-таки выходили на
пляж…
– Да, иначе меня бы совесть замучила, я бы думал, что
мы могли бы ее спасти.
– Понятно.
– Как жалко… И кому тут понадобилось ее убивать?
– Тут? Нет, Никита, это не тут.
– Что ты хочешь сказать?
– Скорее всего, ее кто-то из наших убрал.
– Из каких наших? – испуганно спросил Никита.
– Ну, заказал ее кто-то из наших, из русских…
– Почему ты так считаешь?
– Понимаешь, такие, как она, очень привлекают внимание…
– И за это ее надо убить?
– Но мы же о ней ровным счетом ничего не знаем! Вдруг
ей известно что-то, чего ей знать не следовало, или мешала кому-то…
– Но почему ее надо убирать на Майорке?
– Никита, ты совсем тупой? Вполне возможно, что за ней
следили, она решила сбежать, но ее все-таки настигли… Тут вариантов до фига и
больше.
– И мы никогда уже не узнаем, что было на самом
деле, – вздохнул Никита.
– Боюсь, что так.
Глава IV
Первый материал
В половине пятого они уже сидели в холле гостиницы, поджидая
Андрея Ивановича.
«А вдруг он не придет? – мелькнуло в голове у
Гошки. – В самом деле, не больно-то я ему нужен. Днем он расчувствовался,
когда меня увидел, а потом подумал, что…»
– Гошка, идет! – толкнул его в бок Никита, первым
заметивший Андрея Ивановича.
Они вскочили ему навстречу.
– Привет, друзья! А где ваши мамы?
Спят?
– Наверное, у них тоже сиеста, она же до пяти, правда?
Во многих южных странах, где днем бывает нестерпимо жарко,
жизнь замирает на несколько часов. Закрываются магазины, и даже некоторые
учреждения, и транспорт перестает ходить. Вот почему они сегодня прокатились на
извозчике. И только часам к пяти все оживает вновь.
Андрей Иванович улыбнулся:
– Впрочем, мамы нам сейчас ни к чему, пойдем возьмем
серфинг.
– Там открыто? – воскликнул Гошка.
– Да, открыто, я уже договорился и заплатил. Идем!
Какое счастье лететь по волнам! Так-то оно, конечно, так, но
это если умеешь! А если нет… Андрей Иванович так легко вскочил на доску, так
ловко ухватил парус, что Гошка и Никита только ахнули.
– Это несложно, – заметил Гошка, с гордостью глядя
на отца, но когда пришел его черед, то ничегошеньки не получилось.
– Не дрейфь, Георгий! Сразу ни у кого не получается,
научишься, я тебе обещаю!
Но Гошка снова и снова падал в воду, то нога соскальзывала с
доски, то парус рвался из рук, и у Никиты получалось не лучше.
– Пап, а ты где так научился?
– Я? В Калифорнии.
– А ты долго учился?
– Дня три, наверное… Но я-то был уже взрослый, а в
вашем возрасте такие вещи даются куда легче, уверен: завтра к концу дня вы уже
научитесь. Будем с утра тренироваться, идет? Или у вас другие планы?
– У нас нет никаких других планов! – твердо
ответил Гошка, решивший во что бы то ни стало овладеть этой штуковиной.
"Не боги горшки обжигают, в конце-то концов.
