Бекки вздохнула, вновь повернувшись кокну, пошире раздвинула шелковистые зеленые гардины и выглянула в темноту.
Двор был окутан туманом, сквозь который едва различимо виднелись копья кованых железных ворот. Полная луна с трудом просачивалась сквозь белую пелену, мутным светом озаряя дорожку внизу.
Вдруг какое-то движение привлекло внимание Бекки, и она посмотрела под окно. Гостиная располагалась как раз над парадным крыльцом лондонского дома Гарретта. По ступенькам, плотно кутаясь в свои плащи, спускались Джек и лорд Стрэтфорд.
Сердце так и екнуло в груди. Но нет, они не могут так уйти!
Джентльмены остановились на нижней ступеньке, явно поглощенные беседой. Джек казался раздраженным. Скорее даже злым. Стрэтфорд положил руку ему на плечо, как бы затем, чтобы его успокоить.
Бекки повернулась к дамам за карточным столом:
— Мне нужно выйти на минутку. Прошу простить.
На правах хозяйки, то есть единственной, чье согласие тут требовалось, Кейт оторвалась от Карт и озабоченно нахмурила брови:
— Что-то случилось?
— О нет, — солгала Бекки, и голос едва не выдал ее. — Ровным счетом ничего. Просто я хотела обсудить кое-какие детали на завтра. Право, ничего важного. Не хочу понапрасну отрывать вас от игры.
— Ну конечно, ты можешь пойти поговорить с миссис Крам, но только возвращайся как можно скорее, хорошо? Думаю, джентльмены тоже скоро к нам присоединятся.
Бекки кивнула невестке и улыбнулась:
— Конечно, Кейт. Я не стану задерживаться, обещаю.
С этими словами она выскользнула из гостиной.
Во время обеда произошло нечто странное: Джек получил какую-то записку. Вошел Лакей и сказал, что мистеру Фултону принесли срочное послание. Джек бросил беглый взгляд на письмо, небрежно пожал плечами и сунул его в карман камзола. Когда же Сесилия спросила его, он ответил, что это так, пустяки, и разговор в ту же минуту переключился на другие темы.
Но Бекки задумалась. Что же могло быть в этой записке? Кто прислал ее? Была ли она причиной его нынешнего гнева?
«Это может быть любовница, — подумала Бекки. — Ревнивая дама, которая пришла в ярость, узнав о завтрашней свадьбе, и теперь пытается выбить меня из равновесия, посылая депеши в дом, где он обедает с моей семьей».
Но она не верила, что у Джека есть любовница в Лондоне. Впрочем, ведь они никогда не обсуждали такие вещи. Она даже ни разу не спрашивала его об этом. А наверное, следовало.
Не теряя времени на поиски пальто, Бекки почти бегом бросилась вниз по лестнице к черному ходу. Как только ода распахнула двери, холод проник сквозь шелковое бледно- розовое вечернее платье, но она не обратила на это никакого внимания. Стараясь не ступать на хрустящий гравий, она шла по земле в своих шелковых бальных туфельках вдоль самой стены дома, подныривая под деревянными решетками, на которых росли вьющиеся розы.
— Подонок! — донеслось с парадного крыльца рычание Джека.
Стараясь не зацепиться за голые колючки роз, Бекки втиснулась между решеткой и стеной дома и прислонилась к деревянной раме. Слышно было, как лорд Стрэтфорд успокаивает Джека:
— Тише ты. Так что он пишет?
— Хочет еще денег.
— Проклятый хам. — В голосе Стрэтфорда слышалась насмешка.
— На вот. Читай. — Хрустнула бумага — это Джек протянул письмо Стрэтфорду.
Закрыв глаза, Бекки слушала, как читает друг Джека и как все отчетливее по мере чтения звучит в его голосе изумление.
— «Дорогой Джек…» и так далее «мои поздравления с грядущей свадьбой…» и так далее и так далее. «Недавно я узнал, что леди Р. обладает намного более крупным состоянием, чем я думал прежде. С твоей стороны нехорошо быть со мной настолько неоткровенным, Джек. Смею ли поверить, что ты хотел заграбастать себе все денежки этой леди? В свете открывшихся обстоятельств, мне приходится объявить, что ранее заявленная мной сумма в пятнадцать тысяч фунтов слишком мала. Теперь я требую двадцать пять тысяч фунтов».
У Бекки пересохло во рту. Она крепко сжала руки в кулаки.
Нет.
А Стрэтфорд между тем продолжал:
— «Разумеется, ты поймешь, почему я так спешил доставить тебе это письмо. Мне хотелось еще до твоего бракосочетания уведомить об изменении условий нашего соглашения. Искренне твой…» Ну и так далее.
Нет, нет, нет!
— Чертов идиот, — тихо промолвил Стрэтфорд. Джек молчал. Вздохнув, граф добавил: — Да заплати ты ему. Отдай эти деньги, как только до них доберешься, и дело с концом.
— Двадцать пять тысяч фунтов?! — резко воскликнул Джек. — Да это же больше половины ее состояния!
По-прежнему что есть силы сжимая кулаки, Бекки опустила голову. Из-за слез, застилавших глаза, она едва могла разглядеть землю у себя под ногами.
— Вижу, ты так ничего и не сказал ей об этом деле.
— Ничего, — подтвердил Джек.
— Ты должен ей сказать. Она все равно рано или поздно узнает, будь то пятнадцать или двадцать пять тысяч фунтов, Она же не идиотка. — Джек с раздражением шумно вздохнул. Стрэтфорд тоже. — Ну, во всяком случае, не совсем. Хотя ты здорово заморочил ей голову в тот вечер, когда оповестил ее родню о вашей встрече в «Шеффилде», а?
Бекки чуть не вскрикнула. Из-за громкого отчаянного «нет», повторявшегося в ее ушах, она едва могла различить все их дальнейшие слова.
Так это Джек подстроил, чтобы их нашли в ту ночь в отеле? Все это было разыграно, словно спектакль?
Оттолкнувшись от стены дома, Бекки вцепилась в складки юбок. Ее колотило так, что чуть зубы не стучали, но она изо всех сил стиснула челюсти.
— Двадцать пять тысяч фунтов… — Гравий хрустел под ногами Джека, мерившего дорожку взад-вперед.
Стрэтфорд вздохнул:
— Знаешь, совершенно не имеет значения, когда ты ей об этом скажешь, сейчас или потом.
«Очень даже имеет», с горечью подумала Бекки.
— Но ради Бога, подожди хотя бы, пока вы не обвенчаетесь, — добавил Стрэтфорд и безрадостно рассмеялся. — Тебе меньше всего нужно, чтобы она сейчас вдруг передумала выходить за тебя.
И снова Джек промолчал.
— Послушай, — сказал Стрэтфорд. — Уортингем — дурак. Полный дурак, начисто лишенный здравого смысла. Он хочет сам, чтобы ты женился и получил для него эти проклятые деньги. И при этом рискует все испортить, отправляя свое дурацкое письмо прямо в дом невесты и ее родных, да еще во время общего обеда. Попомни мои слова, Бекки еще спросит тебя об этом.
Нет, она не станет спрашивать. Для чего? Она уже и так знает все, что ей нужно.
Джек что-то проворчал.
— Но ты можешь провести его.
— Но как? — гневно спросил Джек. — Я только одно способен придумать — убить мерзавца. — Громко захрустела бумага — это Джек смял письмо. — Жаль, что даже убийство тут не поможет.
