Отчаянная мольба, прозвучавшая в голосе Джулии, заставила всех
повернуться к ней.
— Пожалуйста, перестаньте. Хватит. Мне кажется, что для
одного вечера разрушенных иллюзий более чем достаточно. Тед приподнял свой
бокал и сказал:
— Выпьем за Кэтрин! Ел, как всегда, удалось воздать всем по
заслугам. Кроме, естественно, себя.
Когда Кэтрин снова заговорила, в ее голосе не осталось и
следа былой враждебности:
— Ну почему же? Из нас четверых мне надо каяться больше
всех.
— Наверное, в том, что уступила моим домогательствам и
снизошла до того, чтобы спать со мной?
— Нет, — спокойно ответила она.
— Тогда в чем же?
— Ты сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.
— Ну уж, наверное, не в том, что наш брак распался? — насмешливо
поинтересовался Тед.
— Нет. Скорее, в том, что я разрушила наш брак. Это
неожиданное признание потрясло Теда, но он постарался ничем не выдать своего
замешательства, скрыв его за нарочитой грубостью:
— Кстати, какого черта ты сшиваешься в Китоне? Кэтрин
вернулась к бару и начала открывать вторую бутылку вина.
— Спенсер считает, что перед свадьбой мне на некоторое время
необходимо вернуться в город, откуда я сбежала, когда распался мой первый брак.
Он говорит, что только так я смогу снять свою подсознательную тягу к прошлому и
вновь обрести самоуважение.
— Этот Спенсер, — презрительно процедил Тед, — судя по
всему, редкостный болван.
К великому изумлению Теда, его непредсказуемая бывшая жена
весело рассмеялась и приподняла свой бокал.
— Я что, сказал что-нибудь смешное?
— Да нет, — давясь от смеха, ответила Кэтрин, — просто
Спенсер мне всегда очень напоминал тебя…
Отставив в сторону нетронутый бокал, Джулия встала с кресла.
— Боюсь, что вам придется продолжать свою словесную дуэль
без меня. Я слишком устала, чтобы быть секундантом. Спокойной ночи.
Глава 46
Надев халат, который ей дала Кэтрин, Джулия спустилась в
библиотеку. Ее подруга уже была там и смотрела десятичасовые вечерние новости.
— Я, честно говоря, думала, что ты будешь спать до утра, —
удивленно сказала Кэтрин, вставая навстречу Джулии. — Правда, на всякий случай
приготовила ужин и на тебя тоже. Сейчас принесу.
— Было что-нибудь в новостях? — Джулия старалась говорить
спокойно, но у нее это плохо получалось.
— По крайней мере ничего о Захарии Бенедикте, — поспешила
успокоить ее Кэтрин. — Зато ты сегодня главная героиня всех национальных
новостей. Сообщают, что ты благополучно вернулась домой, что ты цела и
невредима.
Джулия крайне равнодушно отреагировала на это сообщение, и
Кэтрин решила поддразнить подругу:
— Ты хоть понимаешь, что стала знаменитой?
— Ты хочешь сказать — приобрела скандальную известность, —
отшутилась Джулия. Кэтрин оказывала на нее успокаивающее, расслабляющее
воздействие, и она начинала постепенно приходить в себя.
Кивнув в сторону огромной кипы газет и журналов,
возвышающейся на журнальном столике, Кэтрин сказала:
— Я приберегла их на всякий случай. А вдруг тебе захочется
завести альбом для вырезок? Можешь просмотреть, пока я схожу за твоим ужином.
Или ты уже их видела?
— Я не видела ни единой газеты и тем более журнала целую
неделю, — ответила Джулия, потянувшись к стопке, и взяла верхний журнал.
— О Господи! — воскликнула она, не зная, злиться ей или
смеяться, когда с обложки на нее глянуло ее же собственное лицо под броским
заголовком: «Джулия Мэтисон — жертва или соучастница?». Отшвырнув журнал в
сторону (кажется, это был «Ньюсуик»), Джулия начала быстро просматривать всю
остальную кипу, постоянно натыкаясь на собственные огромные фотографии,
занимающие первые полосы десятков национальных журналов и газет.
Вернувшаяся с подносом Кэтрин мельком взглянула на обложку
«Ньюсуик»и сказала;
— Весь город дружно поднялся на твою защиту. Мэр Аделсон
лично написал редакционную статью в «Китайском вестнике», в которой напомнил
всем жителям: о чем бы ни писали центральные газеты, они-то знают тебя лучше и
должны понимать, что ты никогда не свяжешься с таким преступником, как Захарии
Бенедикт. Кажется, я процитировала его почти дословно.
Улыбка Джулии немного померкла.
— Но ведь ты-то знаешь, — сказала она, откладывая в сторону
очередную газету, — ты же слышала, что я говорила Теду и Карлу. Я таки
«связалась»с ним.
— Та статья Аделсона была как бы ответом на заявление
водителя грузовика, который считал, что ты помогаешь Бенедикту совершенно
добровольно. Ну, ты помнишь — вся эта история про возню в снегу и тому
подобное. — Кэтрин немного поколебалась, но потом все-таки спросила:
— Ты не хочешь рассказать мне обо всем этом… и о нем?
Посмотрев на подругу, Джулия вспомнила все те доверительные
разговоры, которые они вели прежде. Они были ровесницами и подружились с той
самой минуты, когда Тед их познакомил. После того как их брак с Тедом распался,
Кэтрин вернулась в колледж, а потом переехала в Даллас. До сегодняшнего дня она
принципиально отказывалась приезжать в Китон даже на пару дней, но Джулия
довольно часто навещала ее в Далласе. Их дружба, начавшаяся так внезапно, с
годами только крепла, без труда выдержав испытание и временем, и разлукой.
— Я не только хочу рассказать тебе о нем, — сказала наконец
она. — Мне это просто необходимо. Может быть, тогда я хоть как-то смогу
избавиться от этого наваждения и вернуться к нормальной жизни. — Джулия
помолчала и спустя некоторое время беспомощно добавила:
— Но я даже не знаю, с чего начать.
Кэтрин поудобнее устроилась на диване и подсказала:
— Какой он в реальной жизни?
— Какой? — задумчиво повторила Джулия, прикрывая ноги пледом
и пытаясь подобрать такие слова, которые бы позволили ей создать наиболее
точный портрет Зака. — Он суровый, Кэтрин. Очень суровый. Но одновременно и
очень нежный. Ты даже не представляешь, каким нежным он может иногда быть. —
Джулия снова замолчала, пытаясь подыскать пример, который бы лучше всего
объяснил, что она имеет в виду, но потом все же решила рассказать обо всем по
порядку. — В течение первых двух дней я действительно боялась, что он убьет
меня, если я попытаюсь бежать. На третий день мне удалось обнаружить в гараже
снегоход и…
