— Думаю, ей никуда от этого не деться, — совершенно серьезно
ответил Мэтт.
Встав с кресла, Мередит взяла дочь за руку и, тепло
улыбнувшись мужу, сказала:
— Твоя мамочка, детка, действительно очень умная. Она
заключает только те пари, которые приятно проигрывать.
Семейная идиллия была нарушена приходом О'Хары — шофера,
телохранителя и фактически члена семьи.
— Мэтт, — взволнованно сообщил он, — я только что слышал по
телевизору, что Джулия Мэтисон — та женщина, которую Зак взял заложницей, —
собирается давать пресс-конференцию, она начинается через пару минут.
Мередит никогда не встречалась с Захарием Бенедиктом — они с
Мэттом поженились после его ареста, но знала, что в свое время он был очень
близким другом мужа. И сейчас, взглянув на мрачное выражение лица Мэтта, она
включила телевизор и сказала:
— Джо, будь так добр, уложи Мариссу. Ей давно пора спать.
— Конечно. Пошли, красавица, — сказал О'Хара. Марисса,
считавшая этого гиганта чем-то вроде своего персонального огромного плюшевого
мишки, радостно вложила крохотную ручонку в огромную лапищу Джо и вместе с ним
вышла из комнаты.
Мэтт нервно прохаживался взад-вперед перед экраном
телевизора, наблюдая за хорошенькой молодой женщиной в простом белом шерстяном
платье с золотыми пуговицами на воротнике и манжетах. Ее длинные темные волосы
были перехвачены на затылке плиссированным бантом.
— Господи, помоги Заку, — взволнованно прошептал Фаррел. —
Она похожа на Белоснежку. Теперь весь мир будет требовать его крови за то, что
он посмел ее похитить.
Но вот мэр Китона открыл пресс-конференцию, и Джулия Мэтисон
начала свой рассказ, по мере которого хмурое выражение постепенно исчезало с
лица Мэтта, уступая место изумленной улыбке. Неделю, проведенную вместе с
Заком, его пленница ухитрилась описать скорее как увлекательное приключение,
постоянно подчеркивая галантность и «чрезвычайную доброту» человека, которого
все считали беглым убийцей.
Она рассказала о своем почти удавшемся побеге на площадке
для отдыха и о находчивости, которую проявил Зак, чтобы остановить ее,
настолько остроумно, что из толпы журналистов послышались отдельные смешки. В
описании же ее второго побега на снегоходе и того, как Зак пытался спасти ее из
ледяной речки, он и вовсе предстал героем, достойным всяческого уважения и
сочувствия.
Но вот Джулия Мэтисон закончила свое заявление, и на нее со
всех сторон обрушился шквал вопросов, первые же из которых заставили Мэтта
снова насторожиться.
— Мисс Мэтисон, — спрашивал корреспондент Си-би-эс, —
угрожал ли вам Захарий Бенедикт пистолетом?
— Я знала, что у него есть пистолет, потому что сама видела
его, — спокойно ответила Джулия, — и этого оказалось вполне достаточно, по
крайней мере поначалу, для того, чтобы убедить меня не пытаться вступать с ним
в драку или критиковать его старые фильмы.
В зале послышался смех, прерываемый выкрикиваемыми с разных
сторон вопросами.
— Мисс Мэтисон! Если Бенедикта удастся поймать, станете ли
вы возбуждать против него дело о похищении?
Весело улыбнувшись, Джулия отрицательно покачала головой и
насмешливо сказала:
— Не думаю, что мне удастся убедить присяжных. Если среди
них окажется хоть одна женщина, то она сразу примет его сторону, как только
узнает, что он делал половину всей работы по дому.
— Он не пытался изнасиловать вас? Джулия выразительно
закатила глаза.
— Послушайте, я же только что подробно рассказала вам обо
всем, что произошло в течение этой недели, причем особо подчеркнула, что он ни
разу не допустил по отношению ко мне никакого физического насилия. Неужели вы
думаете, что я сказала бы это, если бы он позволил себе нечто подобное тому, о
чем вы только что спросили?
— Может быть, он оскорблял вас не действием, а словами?
Джулия серьезно кивнула, но в ее глазах прыгали веселые
чертики.
— Честно говоря, такое действительно случалось…
— Не могли бы вы рассказать об этом поподробнее?
— Конечно. Он однажды страшно оскорбился, когда я не
упомянула его имя в списке своих любимых актеров.
В аудитории раздался хохот, но корреспонденту, задавшему
вопрос, изменило чувство юмора.
— Он угрожал вам? — упорно продолжал допытываться он. — Вы
можете повторить, что именно он вам сказал и как он это сказал?
— Могу. Он разговаривал со мной очень противным голосом и
обвинил в том, что я испытываю слабость к низкорослым мужчинам.
— Мисс Мэтисон, были ли такие моменты, когда вы боялись его?
— Я боялась его пистолета в первый день, — осторожно
ответила Джулия, — но после того, как он не застрелил Меня ни в первый раз,
когда я пыталась передать записку продавщице, ни во второй, ни в третий, я
поняла, что он ни за что не причинит мне вреда, сколько бы я его ни
провоцировала.
Мэтт завороженно наблюдал за тем, как эта девушка один за
другим парировала любые вопросы и постепенно сумела не только нейтрализовать
враждебность журналистской братии, но даже вызвать у них определенную симпатию
по отношению к своему похитителю.
Через полчаса поток вопросов начал постепенно иссякать.
— Мисс Мэтисон, вы бы хотели, чтобы Захария Бенедикта
поймали? — выкрикнул вдруг корреспондент Си-эн — эн.
Джулия повернулась в сторону человека, задавшего вопрос, и
совершенно серьезно сказала:
— Как можно хотеть того, чтобы несправедливо осужденный
человек снова оказался за решеткой? Я не знаю, как могли присяжные признать его
виновным в убийстве, но абсолютно уверена в том, что он способен на него не
больше, чем я. Если бы он действительно был убийцей, вы сейчас вряд ли видели
бы меня здесь, потому что, как я вам уже рассказала несколько минут назад, я
неоднократно предпринимала попытки сорвать его побег. Хочу вам также напомнить
и о том, что, когда над домом появился вертолет, его первой заботой была моя
безопасность. Поэтому единственное, чего я действительно хочу, — это
прекращения травли и повторного, объективного, рассмотрения дела, из-за
которого он попал в тюрьму. А теперь, леди и джентльмены, — безупречно вежливым
и твердым тоном сказала она, — я думаю, что нам пора заканчивать эту
пресс-конференцию и отправляться по домам. Как вам уже объяснил наш мэр в своей
вступительной речи, жители Китона хотят поскорее вернуться к нормальной жизни.
И я не являюсь исключением, а потому сразу предупреждаю вас, что никаких
интервью больше давать не буду. Ваши деньги, конечно, значительно пополнили
бюджет нашего города, и за это вам большое спасибо, но если кто-нибудь из вас
решит остаться, то сразу предупреждаю, что он только напрасно потеряет время…
