Чувствуя, что, оставаясь с ней наедине, он катастрофически
теряет остатки самоконтроля, Зак начал проводить больше времени в компании ее
друзей, ходить с ней по местным ресторанчикам и развлекательным заведениям.
Так, позапрошлым вечером они посетили местный кинотеатр, где их ласки никак не
могли зайти слишком далеко. А вчера он повел ее в кегельбан, вообще исключающий
какой-либо соблазн.
Вполголоса чертыхнувшись, Зак решительно отстранил Джулию и
поднялся с дивана.
— Мне не следовало позволять твоему отцу склонить меня к
этому нелепому обещанию. Это же просто глупо, старомодно и… и вообще по-детски!
Очевидно, он хотел мне отомстить за твое похищение. Этот человек чертовски
умен, и он прямо садист! Это дурацкое обещание не казалось мне верхом нелепости
только один раз — в воскресенье, в церкви, во время проповеди.
Джулия подавила улыбку и, тщетно пытаясь казаться серьезной,
спросила:
— Как ты думаешь, почему это произошло?
— Я не думаю, я совершенно точно знаю, почему! Час,
проведенный в церкви, был единственным за последнюю неделю, когда у меня не
было эрекции.
Зак уже не первый раз заговаривал о своеобразной сделке с ее
отцом, но он слишком болезненно к этому относился, и Джулия боялась говорить
ему, что он далеко не единственная жертва. Она знала, насколько легко задеть
его гордость, и поэтому не была уверена, как он прореагирует на то, что вся
мужская часть населения Китона, в свое время обвенчанная ее отцом, прекрасно знала
и понимала, что происходит.
Зак начал нервно расхаживать по комнате.
— Мне тридцать пять лет, — напомнил он Джулии на тот случай,
если она об этом забыла. — Я взрослый, достаточно искушенный человек с
интеллектуальным коэффициентом значительно выше среднего. И что же? Я не только
чувствую себя сексуально озабоченным, похотливым восемнадцатилетним юнцом, я
уже и вести себя начинаю соответствующим образом! Я несколько раз в день
принимаю холодный душ, и твоя мама, наверное, уже подумала, что у меня какая-то
особая мания чистоты. Я становлюсь раздражительным.
Отбросив волосы со лба, Джулия тоже встала с дивана.
— Вот уж никогда бы не подумала, — улыбнулась она. Обреченно
вздохнув, Зак начал сгребать со стола разбросанные страницы сценария.
— Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером?
— Ты никогда не думал о лечебном эффекте, который иногда
оказывает генеральная перестановка в кухонных шкафчиках? — с трудом сдерживая
смех, поинтересовалась Джулия. — На меня это всегда оказывало самое успокаивающее
воздействие. Мы могли бы попробовать сделать это вместе.
Зак уже открыл рот, чтобы сказать все, что он думает по
поводу кухонных шкафчиков, но в это время зазвонил телефон, и у него появилась
прекрасная возможность выместить свою злость на невидимом собеседнике.
— Какого черта тебе нужно?
Салли Моррисон, звонившая из Калифорнии, была совершенно
невозмутима.
— Добрый вечер, Зак. Рада слышать твой голос. Но сейчас я бы
хотела поговорить с Джулией. Мне нужно узнать, как рассылать приглашения на
свадьбу — с посыльными или на лимузинах. Я уже обзвонила пятьдесят приглашенных
счастливчиков, так что у них будет вполне достаточно времени, чтобы уладить все
свои дела и в субботу утром прибыть в солнечный Техас. Как ни странно, никто не
отказался. Мы с Бетти, — добавила она, имея в виду личную секретаршу Зака, —
уже договорились о лимузинах, чтобы встретить их в Далласском аэропорту и
привезти в Китон, а потом обратно. Для всех зарезервированы номера в тех
гостиницах, которые ты одобрил.
Зак почувствовал, как его раздражение начало постепенно
отступать. Дождавшись, пока Джулия выйдет в столовую, он понизил голос и
спросил:
— Как ты думаешь, она не догадывается о том, кто приглашен?
— Нет, босс. Это совершенно точно. Следуя твоим инструкциям,
я сказала ей, что ты обязательно должен пригласить пятьдесят скучнейших деловых
знакомых. Точнее, пятьдесят одного, считая меня.
— А что с прессой? Мне бы очень хотелось узнать, как тебе
удается удержать эту ораву на расстоянии. Они же знают, что я здесь, и знают,
что у меня в субботу свадьба, об атом передавали во всех местных новостях. Но
сейчас если в Китон и приехало несколько репортеров, то они стараются не
попадаться на глаза. Я-то ожидал, что они набросятся на нас, как саранча,
Последовала небольшая пауза.
— А разве Джулия тебе не рассказывала, как она решила эту
проблему?
— Нет.
— Тогда лучше спроси об этом ее. Если тебя вдруг не устроит
такой выход из положения, то для меня наступят горячие деньки. Будет чертовски
трудно расторгнуть нашу с ними сделку.
— Какую такую сделку?
— Спроси у Джулии. Только сначала дай мне переговорить с
ней. Ты можешь позвать ее к телефону?
— Джулия! Это Салли, она хочет поговорить с тобой.
— Сию минуту. Уже иду, — Джулия появилась в гостиной с
неизменным блокнотом в руке, в котором записывала все неотложные дела,
неизбежные накануне свадьбы. Вынув из правого уха сережку, она зажала трубку
между плечом и подбородком.
— Привет, Салли! — поздоровалась Джулия с таким искренним
радушием, что Зак невольно почувствовал себя вспыльчивым, раздражительным,
эгоистичным кретином, который даже не в состоянии обуздать свой темперамент и
вести себя, как подобает цивилизованному, культурному человеку.
— Что? — переспросила Джулия и, услышав ответ, сказала:
— Сейчас спрошу у Зака.
Улыбнувшись ему такой восхитительной улыбкой, что он
почувствовал себя еще хуже, Джулия сказала:
— Салли хочет знать, как ей завтра утром рассылать
приглашения — с посыльными или на лимузинах. — Сверившись с блокнотом, она
добавила:
— Лимузины обойдутся в четыре раза дороже.
— Тогда пусть посылает на лимузинах.
— На лимузинах, — повторила Джулия в трубку. Зак смотрел на
нее с искренним восхищением. Несмотря на невероятное количество дел, которое
обрушилось на нее в связи с предстоящей свадьбой, Джулия ухитрялась неизменно сохранять
хладнокровие. Рейчел в свое время потребовалось несколько месяцев, четверть
миллиона долларов Зака, два агента по рекламе, армия слуг, консультантов и
всевозможных помощников. И все равно накануне свадьбы она скорее напоминала
мегеру, чем светскую леди, пригоршнями глотая транквилизаторы, как будто это
были освежающие драже.
В распоряжении Джулии была всего одна неделя и минимум
помощников — Кэтрин и еще несколько человек в далекой Калифорнии. Тем не менее
она ухитрялась продол — «жать вести занятия в школе и решать другие
организационные вопросы, связанные с предстоящим вскоре отъездом из Китона. И
при всем при этом она ни разу не вышла из себя.
