— Я буду называть вас лордом Доусоном, если захочу.
Губы Дэвида сложились в весьма сладострастную усмешку.
— Идет. Это забавно. И можете употребить обращение «милорд», когда я устроюсь между вашими прекрасными белыми бедрами в нашу первую брачную ночь.
У Грейс отвисла челюсть. Если она и до этого была красной как вареный рак, то теперь цвет ее лица сделался краснее самого красного. Что можно сказать в ответ на такое вопиющее замечание?
Очень просто. Ничего. Надо всего лишь отправить шалую часть своего существа куда подальше и вызвать из ссылки чопорную Грейс.
— Кажется, вы говорили, будто у вас есть хорошие новости, лорд Доусон?
— Так оно и есть, леди Грейс. — Лорд Доусон поднял одну бровь и прислонился спиной к дереву. — Мне удалось получить для нас приглашение погостить в доме виконта Моттона. — Он ухмыльнулся. — Говоря по правде, я спровоцировал приглашение, и сделал это весьма хитро, если мне позволено говорить так о себе.
— Я убеждена, что вы единственный человек, кто может сказать такое. Вы не произвели на меня впечатления завзятого хитреца.
— Напротив, леди Грейс. Я исключительно хитер. — Он поиграл бровями. — Во многих отношениях.
Грейс скрестила руки на груди. Она сейчас полностью владела собой. Лорд Доусон бросил на нее вызывающий взгляд, однако она не собиралась принимать вызовы от этого человека. У нее было вполне отчетливое представление, что в противном случае она проиграет.
Дэвид немного подождал, затем пожал плечами.
— Это я уговорил Моттона устроить прием.
Грейс, в свою очередь, подняла брови. Лорд Доусон явно напрашивался на одобрение. Смешно! Этот мужчина чересчур самоуверен. Она определенно не намерена поощрять его…
— И это хорошие новости, потому что?..
— Потому что имение Моттона недалеко от поместья Алекса, к тому же дядя имеет особый интерес к теориям севооборота виконта. Я считаю, что его можно уговорить приехать. Если вы сможете убедить вашу тетю принять приглашение, у них появится возможность уладить разногласия во время личных встреч.
Грейс кивнула, хотя в голове у нее по большей части вертелись мысли о тех возможностях, которые касаются ее отношений с лордом Доусоном. Нет, ей определенно место в Бедламе.
— Я понимаю вашу точку зрения и полагаю, что мне удастся уговорить тетю приехать. Мы только что узнали, что в скором времени сюда прибудет новый лорд Оксбери. Уверена, как только он явится в город, тетя предпочтет находиться где-нибудь в другом месте.
Возможно, в этом-то и проблема. Возможно, ее тетя ведет себя так странно, потому что устала от Лондона. Ведь она всю жизнь провела в деревне. Она уже немолодая. Возможно, ей надо побыть вдали от шума и суеты города.
— Давайте спросим у нее.
— Добрый день, леди Оксбери!
Дэвид сделал короткий поклон и ощутил приступ сострадания. Женщина выглядела ужасно. Она явно плакала — нос у нее покраснел, глаза распухли.
Может, она не такая гарпия, какой Дэвид представлял ее себе.
— Добрый день, лорд Д-доусон.
Кейт попыталась произнести это со всей допустимой в данном случае холодностью, однако эффект был испорчен тем, что она произнесла имя с запинкой.
— Тетя Кейт! Что с вами?
Грейс села на скамейку рядом с теткой и обняла ее за плечи.
— Ничего. — Леди Оксбери переложила носовой платок из одной руки в другую, подняла голову и солгала: — Я прекрасно себя чувствую.
— Ничего подобного. Вы плакали.
Грейс умела обращаться с тетей Кейт так же ловко, как Гермес с белками. Леди Оксбери ответила ей негодующим взглядом и сказала с нажимом на «не»:
— Я не плакала.
— Плакали. У вас лицо в красных пятнах, глаза тоже покраснели.
— Мне попала в глаз соринка. Я с трудом ее извлекла, вот и все.
Эти слова сопровождались еще одним негодующим взглядом и зубовным скрежетом.
— Но…
Дэвид понял, что настало время вмешаться, пока тетка не задушила Грейс поводком Гермеса.
— Леди Оксбери, мне необходимо было разыскать вас. Я справился в Оксбери-Хаусе, и ваш дворецкий направил меня сюда.
— Вот как?
Леди Оксбери снова бросила на Грейс пламенный взгляд и переключила внимание на Дэвида.
— О чем же вы хотели поговорить со мной, лорд Доу-сон? — спросила она, натянуто улыбнувшись.
— Он получил приглашение в загородное имение, тетя Кейт.
Когда они поженятся, ему придется отучить Грейс от привычки говорить что придет в голову, не подумав, к месту или нет. Непосредственностью выражения эмоций она похожа на слона в посудной лавке. Дэвид усмехнулся, заметив, что леди Оксбери в очередной раз сверкнула глазами.
— Ты перебила лорда Доусона.
Грейс насупилась и уже открыла рот, чтобы возразить, но у нее не было для этого оснований — она действительно перебила его. Насупившись еще больше, она тем не менее промолчала.
— Леди Грейс права, — сказал Дэвид, довольный, что Грейс наконец заткнулась. — Виконт Моттон затевает домашний праздник. Я уже получил приглашение, и полагаю, вы тоже получите в ближайшее время… — Теперь нахмурилась леди Оксбери. — …как и мой дядя.
Рот леди Оксбери еще секунду оставался открытым. Потом она моргнула пару раз в растерянности и спросила:
— Мистер Уилтон собирается его принять?
— Возможно. Он в списке приглашенных, но, насколько вам известно, он находится у себя в Клифтон-Холле, и я пока не уверен, что он явится к Моттону.
Упоминание об Алексе было рискованным. Если леди Оксбери прониклась к нему отвращением, то, узнав, что он будет в числе гостей, может остаться в Лондоне. Но если она не против присутствия Алекса, если хочет с ним встретиться…
Он обратился к своему внутреннему голосу, который ни разу не подвел его во время принятия важных деловых решений, и внутренний голос сказал ему, что леди Оксбери хочет увидеть Алекса, что она буквально одержима этим желанием.
– А почему виконт Моттон устраивает прием именно теперь?
— Моттон говорит, что ему нужно отдохнуть от шума и грязи Лондона.
— Совершенно верно.
Грейс просияла улыбкой, потом обратилась к тетке:
— Я готова поехать, а вы, тетя Кейт?
— Право, не знаю.
Если леди Оксбери медлит с ответом, они выиграли сражение. Дэвид позволил себе немного расслабиться.
– Неужели вам не хочется вернуться в деревню на недельку-другую, тетя Кейт? Подышать свежим воздухом, погулять в свое удовольствие, полюбоваться природой…
Дэвид, слушая это, любовался Грейс, которая уговаривала Кейт. У нее самые красивые груди из всех, какие он когда-либо имел удовольствие видеть. Нельзя сказать, что он на них вволю насмотрелся. Он мог только вообразить, как они будут выглядеть, освобожденные от платья и корсета.
