— Нет, я пришла, чтобы поговорить с тобой.
Адам издал короткий смешок.
— Поговорить? Именно за этим ты пришла? Поговорить мы можем и утром. Сейчас я не расположен к разговорам. Точно так же, как ты сегодня за ужином была не в настроении разговаривать со мной.
У Мэллори упало сердце. Она впервые видела Адама в столь скверном расположении духа. Мэллори даже представить себе не могла, что он способен так грубо разговаривать с ней. Впрочем, он был вправе сердиться на нее за черствость.
Адам откинулся на спинку кресла и принялся вращать в руках стакан с остатками бренди, не обращая на жену внимания, словно ее не было в комнате.
Мэллори стало нехорошо, она судорожно сжала в пальцах подсвечник Адам был явно пьян, но даже в изрядном подпитии сохранял ясный ум.
— Ты все еще здесь? — изобрази в удивление, спросил Адам. — А я-то думал, что ты действительно устала за день.
— Я устала, это правда.
— В таком случае почему ты бродишь по дому? — спросил Адам и вдруг печально вздохнул. — Ложись спать.
Мэллори бросило в дрожь.
— Как вам будет угодно, милорд, — промолвила она и направилась к его кровати.
Адам нервно засмеялся.
— Что ты делаешь?
Мэллори не ответила. Подойдя к огромной кровати красного дерева, она откинула одеяло и залезла под него.
Глава 17
Адам изумленно смотрел на Мэллори, лежавшую в его постели. Он не верил своим глазам, и ему хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не бредит ли он. Возможно, он переборщил с выпивкой и у него начались галлюцинации?
Впрочем, с ним прежде никогда не случалось ничего подобного.
Мэллори тем временем удобно устроилась под тонким одеялом, вытянулась во всю длину своего стройного тела. Ее темные волосы разметались по подушке. Подобная соблазнительная картина не раз возникала перед мысленным взором Адама.
Неужели теперь все это происходило наяву и не являлось плодом его богатой фантазии?
Адам прищурился. Он не понимал, почему Мэллори вдруг изменила свое решение и явилась к нему среди ночи. Ее поведение было для него загадкой.
Адам никогда прежде не ловил Мэллори на лжи. Но может быть, сейчас она лукавит, утверждая, что больше не видит по ночам кошмаров и не боится их? Возможно, именно кошмары явились причиной ее прихода сюда?
Неужели Мэллори снова увидела во сне окровавленного Харгривса и это заставило ее преодолеть страх перед первой брачной ночью? Адам решил во что бы то ни стало узнать, в чем дело. Он не желал использовать ее страхи в своих целях.
Если же Мэллори надеялась, что Адам будет смирно, как евнух, лежать с ней водной постели, то она просчиталась. Он не сумел бы совладать со своей страстью, если бы приблизился к ней. Мэллори поступила неразумно придя сюда, в спальню мужа.
Хотя, возможно, она боялась, что слуги в доме начнут сплетничать о странной паре молодоженов, которые порознь проводят свою первую брачную ночь.
Как бы то ни было, ему следовало узнать правду, выяснить мотивы ее поступка, а уже потом он примет решение, что делать.
Поставив стакан на столик, Адам поднялся на ноги и зашагал к кровати. Полы его длинного халата развевались на ходу от резких движений. Подойдя к Мэллори, он вгляделся в ее глаза. В них читалось беспокойство.
— Значит, ты передумала? — спросил Адам, нависая над ней. — Ты же сказала, что устала и не хочешь проводить эту ночь со мной.
— Да, это так, но я не смогла уснуть.
— В таком случае я могу прилечь рядом?
— Пожалуйста, если тебе этого хочется, — дрогнувшим голосом промолвила Мэллори.
Адам нагнулся над ней, опершись на руки.
— О, мне очень многого хочется, Мэллори Грешем, и если ты останешься у меня, то узнаешь, чего именно. Скажи, ты готова стать моею?
— Д-да, — запинаясь, пролепетала она.
— В таком случае, почему ты не сняла халат? Вряд ли ты обычно спишь в нем.
Мэллори густо покраснела. Адам невольно залюбовался женой.
— Я… я стесняюсь своей ночной рубашки.
— А что с ней не так?
— Она… прозрачная.
В голову Адама ударила кровь, он затаил дыхание.
— Совсем прозрачная?
— Да… Может быть, задуем свечи?
Адам покачал головой.
— Нет, это бессмысленно.
— Но, Адам…
— Уверяю тебя, если ты останешься, я увижу тебя не только в рубашке, но и без нее. Если, конечно, ты останешься…
Мэллори нахмурилась.
— Разумеется, я останусь.
— Значит, ты пришла ко мне не из-за кошмаров?
Мэллори удивленно взглянула на него.
— Нет.
— Ты хочешь сказать, что тебя привел сюда вовсе не страх увидеть дурной сон?
— Я же сказала, что не смогла уснуть. В этом все дело. — Мэллори помолчала. — Ты подумал, что я пришла к тебе потому, что мне снова приснились кошмары?
— Это не так?
— Нет!
— В таком случае почему ты здесь? Почему изменила решение провести эту ночь без меня?
— Потому что я поняла, что поступила неправильно. Прости, Адам… Я очень нервничала вечером за ужином, боялась испортить нашу первую брачную ночь какой-нибудь неловкостью. А потом пожалела о том что отказалась провести эту ночь с тобой. Я знаю, что обидела тебя. Но поверь, я этого не хотела! Не сердись на меня, Адам, умоляю тебя.
— Я не сержусь.
— Нет, сердишься и имеешь на это полное право. — Мэллори потянула Адама за руку, заставив его сесть рядом на край постели, а затем села сама и положила голову ему на плечо. — Я твоя жена и должна всегда быть с тобой.
— Так, значит, тебя мучает чувство вины? Ты пришла сюда по велению чувства долга?
— Нет, вовсе нет… Я хотела прийти, и пришла, — возразила Мэллори.
Тем не менее она понимала, что Адам, в сущности, прав. Она действительно испытывала чувство вины перед ним. Однако мощное влечение к мужу тоже нельзя было списывать со счетов. Мэллори не хотела, чтобы Адам сердился и обижался на нее, поэтому решила загладить свою вину лаской.
Адам задумчиво смотрел на жену. Мотивами, которые двигали ею, были долг и чувство вины. Мэллори готова отдаться ему. «Смотри: женщина, о которой ты мечтал много лет, лежит в твоей постели, — говорил он себе. — Чего еще тебе надо? Любви?»
Адаму вдруг стало жалко, что они впустую потратили большую часть первой брачной ночи. Он поднял голову Мэллори и вгляделся в ее глаза, а затем медленно припал к чувственным губам.
