Адам поцеловал жене руку. Мэллори улыбнулась, ей была приятна его ласка.
— В Лондоне ты сможешь походить по магазинам, — сказал он. — Я знаю, что ты сейчас изучаешь каталоги отделочных материалов и мебели, но мне кажется, тебе будет легче выбрать их прямо в магазине. Любой поставщик будет рад оказать тебе услугу и с удовольствием познакомит тебя с образцами своих товаров.
Улыбка Мэллори стала еще шире.
— Не надо уговаривать меня ехать с тобой в столицу. Я и без уговоров готова следовать за тобой хоть на край света. Впрочем, ты совершенно прав: я воспользуюсь представившейся возможностью походить по магазинам и выберу материалы для внутренней отделки дома. Личное знакомство с поставщиками пойдет на пользу делу. Кстати, я намерена заменить этот убогий фарфор новой посудой.
— Ты называешься наш фарфор убогим? А я считал его вполне сносным.
— Вот именно, он всего-навсего сносный! А тебе по статусу положено иметь в доме более дорогой роскошный фарфор, севрский или веджвудский. Я куплю для нашей столовой — пару сервизов. Или даже закажу для нас особенный сервиз с вензелем графа Грешема.
— И не забудь вписать в него букву М, ведь ты графиня Мэллори Грешем. Знаешь, мне нравится идея заказать фарфоровый сервиз с нашими вензелями.
— Отлично. Но где мы остановимся на время пребывания в Лондоне? Ты считаешь удобным, если мы поселимся в твоей холостяцкой городской квартире?
— Конечно, нет. Тем более что я уже отказался от ее аренды. Это была маленькая, плохо обставленная квартирка. Тебе бы она не подошла. Мы поселимся у родственников, а в будущем я планирую купить в Лондоне большой особняк Нам ведь нужен будет городской дом.
— Ты списался с Эдвардом?
— Да, он предоставит в наше распоряжение особняк Клайборнов. Думаю, тебе там будет комфортно.
Мэллори положила ладонь на руку мужа.
— Ты так добр ко мне.
На лице Адама отразилось волнение.
— Не более, чем ты этого заслуживаешь, дорогая, — промолвил он и отвел глаза в сторону. — Прикажи Пенни паковать вещи. Мы отправляемся в путь завтра поутру, если ты не возражаешь.
— Нет, конечно.
Он высвободил свою руку.
— Адам… — начала было Мэллори и вдруг замолчала.
Он поднял на нее свои мерные бархатистые глаза, нахмурился.
— Что, дорогая?
— Я… — Она осеклась.
Мэллори хотела сказать: «Я люблю тебя», — но не смогла произнести эти слова. Судя по всему, время для признания еще не настало. Но Мэллори знала, что рано или поздно скажет мужу о своих чувствах. А пока ей мешал страх, он сковывал Мэллори, не давая сделать признание.
— Я… я с нетерпением жду эту поездку, — промолвила она.
Адам встал, подошел к жене и поцеловал в губы.
— Я тоже, — сказал он и, протянув руку, поднял ее на ноги. — Ступай, тебе нужно готовиться к отъезду. Встретимся за обедом.
Привстав на цыпочки, Мэллори поцеловала Адама.
— Хорошо, до встречи.
На следующий день ближе к вечеру молодожены прибыли в дом Клайборнов, расположенный на Гросвенор-сквер. Как только их экипаж остановился у парадного крыльца, навстречу выбежали лакеи. Дворецкий Крофт остался в Брейборне, а в городском доме его обязанности выполнял помощник по фамилии Дентон. Он с радушной улыбкой приветствовал гостей.
Несмотря на отсутствие хозяев, дом не пустовал. Комнаты и коридоры выглядели обжитыми, в особняке царила теплая дружеская атмосфера. Повсюду стояли свежие цветы в вазах, полы и медные ручки были натерты до блеска, в каминах горел огонь.
Мэллори в душе опасалась, что, вернувшись в город после долгого отсутствия, она вспомнит о Майкле и вновь затоскует. Именно здесь, в этом особняке, ее настигла скорбная весть о трагической гибели жениха, и она бежала из столицы в сельскую глушь. Это было больше года назад.
Тем не менее, переступив порог холла, она не ощутила негативных эмоций. Более того, Мэллори почувствовала тепло родного домашнего очага. Ей на мгновение показалось, что она никогда и не уезжала отсюда.
С другой стороны, у Мэллори было ощущение, что со дня ее отъезда из этого дома прошла целая жизнь и она сама стала другим человеком. Этот дом покидала наивная девушка, любившая выезжать в свет и кокетничать с молодыми людьми, а теперь Мэллори превратилась в молодую замужнюю женщину, для которой на первом месте были муж и семья. Она повзрослела, набралась опыта, узнала, что такое брак и настоящая любовь.
Поднявшись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, Мэллори прошлась по знакомым коридорам. Ей не хотелось занимать прежнюю девичью спальню, и она решила остановиться вместе с Адамом в апартаментах для гостей. Они больше подходили для супружеской пары.
Молодожены вошли в анфиладу покоев для гостей и прошлись по ней. В одной из комнат стояла широкая массивная кровать. Адам остановился рядом с ней и обнял жену.
— Может быть, проверим прочность этой кровати? — прошептал он на ухо Мэллори, стараясь, чтобы лакей, который нес в комнату багаж, не услышал его. — Только скажи, и я прогоню всех слуг, а потом запру дверь на ключ. Мы можем не раздеваться. Я завалю тебя на постель и задеру юбки. Что ты на это скажешь, женушка? Хочешь побарахтаться на кроватке прямо сейчас или потерпишь до вечера?
Мэллори почувствовала, как затвердели ее соски, а сердце пустилось вскачь.
— Лично я ждать не хочу, — продолжал Адам, прижимаясь к жене. — Предупреждаю, что сурово накажу тебя, если ты не согласишься на мое предложение. Я заставлю тебя так громко кричать, что сюда сбегутся слуги со всего дома.
По телу Мэллори пробежала сладкая дрожь. С каким удовольствием она приказала бы сейчас лакею удалиться. Однако правила приличия требовали от нее сдержанности. В это время суток было бы неблагопристойно запираться в спальне.
— И все же нам придется подождать до вечера, — тихо сказала она и коснулась пальчиком нижней губы Адама. — Не думай, что ночью кричать буду только я. Мне кажется, я уже доказала тебе, что обладаю неплохими способностями и умею приводить тебя в раж.
В глазах Адама вспыхнул огонь страсти. Мэллори на мгновение показалось, что сейчас, забыв обо всем на свете, муж повалит ее на постель, однако Адам сумел взять себя в руки.
— Ты превращаешься в искусную обольстительницу, душа моя, — пробормотал он. — В настоящую сирену.
Улыбнувшись, Мэллори привстала на цыпочки и шепнула ему на ухо:
— Такова судьба жены истинного сатира, дорогой. Любая на моем месте превратилась бы в обольстительную сирену.
Адам расхохотался, запрокинув голову.
— Прими ванну и переоденься. Хотя можешь не слишком стараться с выбором одежды, я все равно скоро сниму ее с тебя.
— С нетерпением жду этого момента, милорд.
