— Ну и кто этот другой человек? — на удивление безразлично спросил он.
Мег заметно расслабилась, поняв, что самая сложная часть разговора закончена.
— Не знаю. Он стоял в тени, и я не видела его лица. Но мне показалось, будто он англичанин и к тому же не простолюдин.
— А записка? Как вам удалось ее заполучить?
— Не стану вдаваться в детали. Скажу лишь, что когда Эверетт бросил ее в камин и отправился в зал, я вернулась в библиотеку за запиской.
Губы Кейда сжались в узкую полоску.
— Ну конечно!
— Нам повезло, что огонь не успел ее уничтожить. Угли почти погасли, да к тому же я пришла вовремя. Так что… — Мег протянула Кейду слегка обуглившийся листок бумаги.
Кейд едва не заскрежетал зубами от снедающего его гнева.
— Так что в ней написано?
— Вот, прочитайте сами, — произнесла Мег, вставая с кресла и подходя к1 Кейду.
Помедлив, Кейд взял записку из рук девушки. Сильно смятая бумага зашелестела под его пальцами.
«Воскресенье. Полночь. Стейбридж-Лодж».
Внизу стояла подпись, но она была совершенно неразборчивой.
— Не так уж много, — произнесла Мег. — Но я подумала, что это важно. Скорее всего здесь указано место встречи.
— Возможно. — Сложив записку пополам, Кейд убрал ее в карман. Он решил не сообщать Мег, что обанкротившееся поместье Стейбридж-Лодж продали недавно с аукциона неизвестному покупателю. Могли Эверетт оказаться этим покупателем? Или теперь поместье принадлежало совсем другому человеку? Еще одному шпиону? Еще одному предателю?
— Воскресенье уже завтра, — продолжала тем временем Мег. — И к какому именно дню относится полночь? К завтрашнему или, вернее, к сегодняшнему, поскольку скоро рассвет?
— Я понятия не имею, что все это означает, и вам тоже не советую ломать голову.
— Но, Кейд…
— Никаких «но». Я дал вам обещание и теперь хочу, чтобы вы тоже пообещали мне кое-что. Вы не станете больше предпринимать попыток проследить за Эвереттом или подслушать его разговоры с кем бы то ни было. Если же он снова попытается с вами заговорить или хотя бы посмотреть в вашу сторону, немедленно разыскивайте меня и не отходите от меня ни на шаг. Прилипните ко мне, точно репейник.
— Репейник? Это уже слишком. Вам так не кажется?
Кейд схватил Мег за руку и притянул к себе так, что она оказалась зажатой между его расставленными ногами.
— Это не смешно, Мег. Вы можете оказаться в беде. Итак, я жду вашего обещания.
Мег посерьезнела.
— Вы правы, я даю вам слово, что никогда больше близко не подойду к Эверетту. — Подняв руку, она провела ладонью по волосам Кейда. — Если честно, мне было очень страшно.
— Не сомневаюсь. — Глубоко вздохнув, Кейд попытался справиться со все еще бушующим в его душе гневом. — Уже поздно. Пора отправляться в постель.
— Пора. — Мег погладила Кейда по щеке. — Так вы все еще хотите измотать меня до полусмерти?
Кровь прилила к щекам Кейда, а его плоть тотчас же напряглась и запульсировала от возбуждения. Он решил, что разговоры о записке и предателе Эверетте могут подождать. Уткнувшись лицом в грудь девушки, он вдохнул исходящий от нее сладковатый и непередаваемо женственный аромат. Сгорая от желания, он сжал ладонями ее мягкие ягодицы, а потом без предупреждения откинулся на кровать и увлек Мег за собой.
Вскрикнув от неожиданности, Мег рухнула на Кейда, и его напряженная плоть прижалась к ее животу.
— Пожалуй, хотите, — пробормотала она.
Накрыв губы девушки своими, Кейд вознамерился показать, насколько сильно.
Глава 20
Утром следующего дня Кейд задержал Мег после завтрака, а потом кивком дал слугам понять, что хочет остаться с ней наедине.
— Я не приду сегодня ночью, — тихо произнес он. — Так что не ждите и ложитесь спать.
Мег положила ладонь на рукав Кейда.
— Значит, вы все-таки пойдете туда?
— Я хочу понять, стоит ли эта записка того риска, которому вы себя подвергали. Вполне возможно, что полночь воскресенья относится к следующей неделе. Да и вообще может статься, что в этой записке что-то зашифровано.
Мег наморщила лоб:
— Думаете, это шифр?
Взяв руку девушки, Кейд прижал ее к своей груди.
— Что бы это ни означало, вам не стоит беспокоиться. К утру я уже вернусь домой. Вы даже не заметите моего отсутствия.
— Надеюсь, вы знаете то место, что указано в записке.
Кейд некоторое время молчал, раздумывая, стоит ли сообщать Мег то, что знает он сам.
— Я никогда не был в Стейбридж-Лодже, но знаю, что это в Кенте. Более я ничего не могу сказать.
Мег поняла, что расспрашивать дальше не стоит. Все равно ответа не получишь.
— Вы возьмете с собой кого-то из братьев?
— Нет, — ответил Кейд, отпуская руку Мег и отходя на шаг назад. — Не стоит их беспокоить попусту. Я хочу лишь разведать обстановку, а потом сразу же вернусь в Лондон.
Стало быть, Кейд поедет один. При мысли об этом желудок Мег сжался от беспокойства. Внезапно она пожалела о том, что достала из камина эту злосчастную записку и показала ее Кейду. С присущей всем мужчинам самоуверенностью он решил, будто все сделает самостоятельно. А если нет? Что, если он ошибается?
— Может быть, вам стоит…
— Позвольте мне самому все уладить, — перебил девушку Кейд. — Я рассказал о своих планах, чтобы вы не беспокоились и не натворили глупостей.
— Мне очень обидно слышать это, милорд. Порой я бываю импульсивна, но я отнюдь не глупа.
Кейд улыбнулся:
— Я вовсе не хотел вас обидеть, просто попытался предупредить. — Внезапно Кейд посерьезнел. — Я хочу, чтобы сегодня вечером вы отправились на званый обед с мамой и Мэллори. Танцуйте, развлекайтесь, как обычно, а потом возвращайтесь домой, Вы меня поняли?
— Поняла, — кивнула Мег.
Конечно же, поездка на званый обед вовсе не означала, что Мег пробудет в гостях все время. Она также не обещала оставаться дома после того, как вернется из гостей. В ее голове тотчас же зароились десятки мыслей, но она еще не знала, за какую из них ухватиться. Постаравшись не выдать своего состояния, Мег широко улыбнулась.
В ответ Кейд посмотрел на нее так пронизывающе, что она уже подумала, будто он вновь угадал ее замыслы. Но потом он удовлетворенно кивнул и, кажется, успокоился.
Бросив взгляд на закрытую дверь, Кейд заключил Мег в объятия и запечатлел на ее губах долгий и нежный поцелуй.
— Пожалуй, я пожелаю вам спокойной ночи прямо сейчас. Ведь днем мы будем слишком заняты и вряд ли сможем поговорить. Увидимся завтра утром или еще раньше.
