Эдвард обдумывал возможные варианты и с изумлением увидел, что Дюмон вышел из экипажа Филиппы, пробыв внутри не больше пяти минут.
Карета леди Стоктон уже отъезжала от постоялого двора, когда Эдвард услышал у себя за спиной звук открывающейся двери.
Повернувшись, он увидел Клер, и все мысли о Дюмоне и Филиппе Стоктон моментально вылетели у него из головы. Улыбаясь, он пошел к ней навстречу.
— Ты чудесно выглядишь! — сказал он, беря ее за руку. — Проголодалась?
Ее голубые глаза смотрели прямо на него.
— Просто умираю с голоду!
— Отлично. Садись, а я прикажу принести нам завтрак. Я велел держать все на кухне, чтобы еда не остыла.
— Ты уверен, что мы едем в нужном направлении? — спросила Клер у Эдварда почти два часа спустя.
Ей показалось, что они заблудились: поля у дороги с каждой милей становились все более неухоженными.
— Может, он где-то не там повернул? Это не похоже на дорогу в Лондон, — заметила она, глядя на каменный придорожный столб с отметкой «53», полускрытый дикими травами.
Удобно устроившийся вполоборота к ней, Эдвард успокаивающе ей улыбнулся:
— Потому что она действительно не туда.
Ее глаза изумленно расширились.
— Но как это? Разве мы не воз вращайся на Гросвенор-сквер?
Он покачал головой:
— Пока — нет. Сейчас мы едем в мое поместье в Оксфордшире.
— Правда? Но почему? И когда именно ты собирался мне сказать, что мы не возвращаемся в Лондон?
— Я решил устроить тебе сюрприз.
— Ах, да неужели? Мне и всем остальным, похоже! — Она замолчала, обдумывая неожиданную мысль. — Но, Эдвард, нам ведь надо вернуться! Что все подумают, если мы внезапно вместе исчезнем? Пойдут такие разговоры!
Он потянулся за ее рукой и прижал ее пальчики к губам:
— А разве тебя волнуют разговоры, Клер? Прошлой ночью ты была готова окончательно потерять репутацию. Не думаю, чтобы поездка в деревню с женихом причинила бы тебе такой же вред.
— Да, но к тому была совершенно другая причина…
— Совершенно верно. — Обхватив ее за талию, он приподнял ее и пересадил к себе на колени. — И той причины больше не существует.
— Эдвард!..
— Скажи это еще раз!
Его волосы коснулись ее щеки, когда он наклонился и нежно коснулся губами ее шеи. А потом зубами поймал мочку ее уха и чуть ее прикусил.
Она задрожала и закрыла глаза.
— Что сказать?
— Что ты меня любишь. — Он положил ладонь ей на грудь и начал ласкать бережно, но совершенно ошеломляюще. — По крайней мере так ты говорила прошлой ночью. Это правда?
— Конечно, правда!
— Тогда повтори! — Его губы снова легли на ее губы в мягком, сладком поцелуе. — Скажи, что ты меня любишь!
— Да, Эдвард, я тебя люблю.
Он улыбнулся, и его поцелуй стал таким жарким, что сердце ее отчаянно затрепыхалось, словно крылышки колибри.
— Отлично, — проговорил он, когда наконец отпустил ее, чтобы она смогла отдышаться. — Тогда ты согласишься выйти за меня замуж сегодня.
Она слабо попыталась высвободиться.
— Сегодня? Но это же невозможно!
— Вполне возможно: у меня в кармане лежит особое разрешение!
Ее губы приоткрылись от изумления.
— Я уже послал вперед с известием, так что приготовления идут, — Добавил он. — Мы поженимся в шесть вечера, а потом нас будет ждать свадебный ужин. — Он поцеловал ее висок, а его пальцы снова начали ласкать ее грудь. — А потом — постель.
— А если я предпочту подождать? — спросила она, хотя мысль о спешной церемонии ей понравилась.
Он посмотрел на нее в упор:
— Тогда мы оба будем выглядеть ужасно глупо, потому что я уже сообщил родным о нашей свадьбе и о том, где мы проведем ближайшие несколько дней. А еще я отправил в газеты объявления о нашей свадьбе. Их уже за завтраком прочтет весь свет.
— О, так ты был уверен, что я соглашусь! — возмущенно воскликнула она.
Его лицо моментально посерьезнело.
— Нет, не был. Именно поэтому я ничего тебе сразу не сказал, и поэтому мы не станем ждать. Считайте себя похищенной, мадам: вы все равно поедете со мной!
Она немного смягчилась:
— Я ведь вчера ночью сказала «да»!
— Ты уже говорила «да» много недель назад. Я просто позаботился о том, чтобы ты снова не передумала.
— Не передумаю.
Прижав ладонь к ее щеке, он снова ее поцеловал: его прикосновение одновременно было ласковым и неумолимым.
— Я устрою тебе пышную свадьбу в Брэборне, если тебе этого хочется. Но знай одно, Клер: наше бракосочетание состоится сегодня. Я больше ждать не намерен.
Она сжала его запястье.
— Тогда мы поженимся сегодня. Мне не нужна пышная свадьба, я никогда ее не хотела. Скромная церемония — это чудесно: только мы двое.
На его лице ясно отразилось облегчение.
— Хотя должна признаться: мне жаль, что придется быть в этом крапчатом муслине, — добавила она. — Но наверное, придется им обойтись.
— Ничего подобного! — с улыбкой возразил он. — Неужели ты подумала, что я не позабочусь о твоем наряде? Ты будешь выглядеть, как положено невесте, не беспокойся.
— Ох, Эдвард! А что ты мне выбрал?
Его глаза весело заискрились.
— Увидишь.
Глава 23
Вечернее солнце заливало славную приходскую церковь теплым золотистым светом. Ласковые лучи проникали сквозь ряд окон с мелкими переплетами. Несколько зажженных свечей рассеивали остававшиеся кое-где тени, и запах свечного воска делал воздух сладким. В храме было тихо и безмятежно.
Седовласый пастор проводил церемонию с радостной гордостью. Его жена и дочь выступили в роли свидетелей и явно были потрясены той честью, которая им оказана: они участвуют в бракосочетании столь высоких персон, как герцог Клайборн и его невеста! Клер слышала, как они шептались друг с другом об этом.
Эдвард, как и обещал, позаботился о наряде, который более чем подходил для данного момента.
Платье буквально сверкало благодаря алмазам, украшавшим лиф, и вышитым на юбке золотой канителью листьям и цветам. Он даже не забыл приказать ее горничной уложить подходящие туфельки из кремового атласа с золотыми бриллиантовыми пряжками.
Она еще не надевала этот наряд, сочтя его слишком роскошным для обычного бала — пусть даже и столичного.
А вот для свадьбы — ее собственной свадьбы! — этот туалет подходил как нельзя лучше.
