Поначалу Гэлен все еще старался сдерживать своего бога, надеясь, что тот начнет насыщаться от каждого прикосновения к Воителю Макклура или к его коню.
К собственному изумлению, он вдруг понял, что перестал испытывать хоть какие-то чувства к окружающим. Дотрагиваясь до своих жертв, он не ощущал чужих мыслей, а ведь в конечном счете он должен был бы оказаться в разуме каждого. Конец проклятому дару! Контроль над внутренним богом, дар, которым он обладал двести пятьдесят лет, но не мог управлять им, наконец-то обрел хозяина, и теперь Гэлен купался в волнах собственной силы.
Гэлен застонал от счастья, когда без боязни проникнуть во вражеское сознание убил очередного смертного. Неподалеку от него дрался Хейден, источая смертельный огонь прямо из своих рук. Лошади нападавших в страхе пятились назад, сбрасывая седоков на землю. Там их уже ждал Рамзи.
Скрестив руки на груди, Риган прилагала все силы, чтобы успокоить Брадена. Несмотря на то что все друиды подшучивали друг над другом и разговаривали об обыденных делах, мальчуган чувствовал фальшь.
— Нужно помочь им, — произнес в конце концов Браден.
Присев на корточки, Кара улыбнулась в ответ:
— Браден, поверь, мы совсем не нужны Воителям. Все, что от нас требуется, мы делаем.
— Нет. Им плохо. Мы нужны им.
— Браден, пожалуйста. — Фиона крепко сжала руку сына.
Одара, как могла, принялась утешать Брадена, и в конце концов он успокоился.
Сделав глубокий вдох, Риган постаралась отбросить мысли о Гэлене. Прошло лишь несколько часов с тех пор, как он провел ее в подземелье. Остальные уже находились здесь раньше, поэтому, войдя в подвал, она услышала, как дверь крепко заперли и Ларина встала на страже.
На Риган упала гнетущая тишина. Теперь они сидели в полном молчании, лишь только две свечи чуть коптили в темноте, давая едва различимый свет, который не мешал Брадену спать.
Потеряв счет времени, Риган услышала, как зашевелилась Кара.
— Кажется, Фиона с Браденом наконец заснули, — прошептала она.
Маркейл, подойдя к двери, прижала к ней ухо.
— Ничего не слышно.
— Подожди, успеешь еще, — отозвалась Кара.
Чем больше проходило времени, тем сильнее беспокоилась Риган. Особенно сейчас, когда из-за стен стали доноситься вопли и стоны сражающихся Воителей.
Казалось, ее сердце упало куда-то к ногам, и кожа покрылась липким потом. Даже отсюда снизу было слышно, как земля сотрясается от копыт коней Макклуров и все это сопровождается отвратительным визгом вирранов.
Маркейл сидела на полу, обняв себя руками и закрыв глаза, а Кара, схватив ее за плечи, старалась хоть как-то успокоить.
Соня, сидя на полу, поджала колени к груди и не могла произнести ни слова еще с тех пор, как в убежище появилась Риган.
— Соня…
Встряхнув темно-рыжими волосами, она подняла покрасневшие от слез глаза.
— Твоя сестра будет в безопасности. Я знаю, что так будет, если за это поручился Брок.
— Мне остается только молиться, чтобы ты оказалась права.
— Господи, что это? — воскликнула Риган, услышав, как, судорожно прижав руки к груди, Одара издала сдавленный вопль.
— Позволь мне, — ответила Соня, успокаивающе положив руки на плечи Риган.
Отойдя чуть в сторону, Риган позволила Соне подойти ближе к старейшине. Лицо Одары покраснело, словно она задыхалась.
— Это сердце, — сказала Соня.
С сомнением посмотрев в янтарные глаза Сони, Риган осеклась. Казалось, друиды находятся в паническом ужасе, но Риган не понимала происходящего. В единственном, в чем она была уверена, так это в магии Сони, которая могла помочь Одаре в любом случае.
— Что это, Соня? — воскликнула Кара, невольно хватая за руку Маркейл.
— Похоже, нужно торопиться, сердце Одары не выдерживает.
Все три женщины сцепились руками, держа ладони книзу, направляя их к Одаре. Через мгновение, словно почувствовав необходимость своего участия в этом, к ним присоединилась и Риган. Ощущая, как ее собственная магия соединяется с волшебной силой остальных женщин, она молилась в душе, чтобы ее сила помогла Одаре. Перемещаясь в маленьком пространстве подземелья, магические волны, перемешиваясь между собой, проникали внутрь старейшины. Прошло совсем немного времени, и, тяжело вздохнув, Одара прикрыла глаза, словно собиралась отдохнуть.
Посчитав, что самое страшное позади, Риган позволила себе чуть расслабиться, однако голос Маркейл вернул ее к действительности:
— Еще больше магии, Риган, еще больше. Мы теряем Одару.
Не вступая в спор, Риган сделала очередное усилие, пытаясь разбудить в себе всю магическую мощь до последней капли.
И у нее это получилось. С прерывающимся дыханием Риган ощутила, как ее магический запас отозвался и, разрывая прежние путы, выплеснулся из рук в сторону Одары. По телу пробежала дрожь, и магическая сила заполнила каждую пору ее кожи. Казалось, время замедлило свой бег, и сознание перестало воспринимать реальность, оставляя в голове лишь монотонную последовательность каких-то старинных слов.
Магия переполняла Риган, казалось, она разрезает ее кожу, прорываясь наружу. Умиротворенный напевный голос внутри произнес ее имя. Риган подобралась, пытаясь найти источник этого голоса. Ей казалось, что прошло уже несколько часов, прежде чем напев стал сильнее и, казалось, насовсем поселился у нее в голове.
Голос был глубоким и принадлежал мужчине. Глаза Риган наполнились слезами, ибо она внезапно догадалась, что это голос ее собственного отца. Однако сами слова звучали неразборчиво, и Риган никак не могла понять, что же именно говорит ее отец. Но чем больше она прилагала усилий, чтобы разобрать сказанное, тем быстрее звучал голос.
Так происходило до тех пор, пока образ отца и голос тоже не исчезли окончательно.
Открыв глаза. Риган взглянула на старейшину. Сделав глубокий вдох, Одара расслабилась, и на ее лице отразилось огромное облегчение. Риган подождала, когда Соня наконец опустит руки, и сделала то же самое.
— Благодарю, — сказала Риган.
Соня улыбнулась в ответ, но Риган была поражена той глубокой грустью, которая появилась в ее глазах.
— Это тебе спасибо. Без твоей магии, боюсь, Одары бы сейчас не было с нами.
— Отдохни, Риган, — сказала Кара, — я сама присмотрю за Одарой.
Маркейл накинула на плечи Одары одеяло и посмотрела на Соню.
— Надеюсь, с ней все будет хорошо?
— Не сомневайся, — ответила Соня. — Теперь же меня больше всего беспокоит сестра.
Но, произнося эти слова, Соня невольно взглянула на Риган, и та почувствовала какую-то фальшь во всем происходящем. Снова присев около стены, она ощутила это в себе самой. Разум взрывался от осознания того, что она обладает магией. Магией огромной силы.
