Он легонько встряхнул ее.
— Спроси меня, Кара.
— Ну хорошо. — Она заставила себя посмотреть ему в глаза. — Почему ты не пришел ко мне ночью?
— Потому что знал, что если приду, то снова займусь с тобой любовью, а твоему телу нужно время, чтобы все зажило. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы удержаться и не пойти к тебе.
Из всех причин, которые она могла представить, эта уж никак не приходила ей в голову. Он просто заботился о ней, о ее здоровье.
— Ты мог бы просто обнимать меня.
— Нет, — покачал он головой. — Этого мало. Я желаю тебя так сильно, что это не выразить словами. Не мог я рисковать причинить тебе боль.
— Даже если я снова хочу тебя?
Он застонал и на мгновение прикрыл глаза.
— Ох, девочка, ты меня убиваешь.
Кара застонала, когда он поцеловал ее. Напряжение исчезло от слов Лукана. Он не передумал. Он просто заботился о ней.
Он схватил ее за бедра и притянул к себе, прижавшись к ней своей твердой, возбужденной плотью.
— Если я не остановлюсь сейчас, то уже не смогу с собой совладать.
— И хлеб пропадет, — пробормотала она между поцелуями.
Лукан оторвался от нее.
— Ты подумала, что я не хочу тебя.
Кара собралась было соврать, но поняла, что если поступит так сейчас, это изменит их отношения. Они были честны друг с другом с самого начала.
— Да, правда.
— Я же сказал тебе вчера, что ты моя.
— Даже если теперь знаешь, что я потомок драу?
— Ты потомок друидов, Кара. Это не одно и то же. Твои предки сами решили стать драу. Тебе не обязательно делать такой выбор.
Но в глубине души Кара понимала, что выбор ей все же сделать придется.
— Когда закончишь печь хлеб, выходи во двор. Я бы хотел, чтобы ты еще потренировалась с оружием.
Она прошла мимо него и засмеялась, когда он легонько шлепнул ее по заду. Кара повернулась и покачала головой.
— И все-таки я не верю, что обычное оружие поможет мне в сражении против магических сил.
— Кто знает, кто знает, — улыбнулся Лукан.
Кара смотрела ему вслед, пока он не скрылся за дверью. На душе было легко. Она замешивала тесто, поставила его подходить. И все время думала о своем возлюбленном.
Потом вымыла руки и направилась было в большой зал, когда взгляд ее упал на огород за окном. Как только она посмотрела на растения, в пальцах началось уже знакомое покалывание. Лекарственные и кухонные травы все еще росли среди сорняков, по крайней мере те, которые не забил бурьян. Немножко ухода, и они вернутся к жизни.
Кара вышла из кухни и опустилась на колени в садике. Как только руки ее коснулись растений, теплое, приятное чувство удовлетворения растеклось по телу. Она начала выдергивать из земли толстые, разросшиеся сорняки. Как приятно было покопаться в земле, даже если грязь забивалась при этом под ногти. Было в этом что-то естественное и правильное. Она не подвергала сомнению свое чувство, просто следовала ему.
Она прервала свое занятие только для того, чтобы поставить хлеб в печь, и потом вновь вернулась в садик. К полудню огород был наполовину выполот, и в воздухе пахло свежевыпеченным хлебом.
Стряхнув землю с рук, она вытерла их и поднялась, чтобы помыть. И, повернувшись, обнаружила Лукана, который стоял, прислонившись к стене замка, и наблюдал за ней, как раньше, в кухне.
— Не могла же я допустить, чтобы хлеб, сгорел, — сказала она, когда он вскинул брови.
— Ну разумеется. А огород?
Она взглянула вниз, радуясь, что сохранилось, оказывается, так много лекарственных трав.
— Надо же мне было чем-то заняться. Не могу сидеть без дела.
— Вот уж не думал, что травы все еще живы.
Она пожала плечами.
— Некоторые — да. Большинство забили сорняки, но теперь я дала им возможность побороться.
— Гм, — пробормотал он и протянул руку. — Фэллон и Куин ждут.
Кара заметила любопытный взгляд, который он бросил на садик. Она собрала хлеб и отнесла его в большой зал, где даже Куин улыбнулся, когда увидел свежие булки. Братья с удовольствием налегли на хлеб, но Кара поймала себя на том, что мыслями вновь и вновь возвращается к садику.
А когда она стала раздумывать, как бы ускользнуть незамеченной и вернуться к травам, то поняла: что-то изменилось.
Глава 18
— Держи меч поднятым, — велел Лукан Каре.
Руки ее уже начали уставать, губы были плотно сжаты, но он упорно продолжал тренировку. Ей так многому нужно научиться, а времени на это так мало.
Фэллон и Куин тоже по очереди инструктировали ее вместе с ним. Кара ни разу не пожаловалась, хотя он чувствовал, что она не видит в этом смысла.
— Следи за моими глазами, — напомнил он ей. Лукан сделал выпад, и острие его меча легонько ткнулось ей между грудей. — Ты меня не слушаешь.
Она вздохнула и, шагнув назад, опустила меч.
— У тебя были годы тренировок, Лукан. Я же учусь всего несколько дней.
Лукан заметил, что Фэллон оставил свое вино в замке. Последние несколько часов брат не пил ничего, кроме воды. Лукан не мог припомнить, когда в последний раз Фэллон так долго обходился без выпивки.
Куин сидел рядом с Фэллоном на ступеньках.
— Это из-за юбок. Они ей мешают.
Лукан кивнул.
— Но с этим ничего не поделаешь.
— Я могла бы носить бриджи, как вы, — сказала она.
Лукан поперхнулся слюной. Закашлявшись, он представил, как бы она выглядела, разгуливая по замку в облегающих штанах. Он был бы очень не прочь это увидеть, но не желал, чтобы это наблюдал кто-то еще.
— Нет, — прохрипел он, откашлявшись. — Никаких бриджей.
Она закатила глаза.
— Какие-нибудь другие предложения будут?
— Держись рядом с одним из нас, — посоветовал Куин.
— Легче сказать, чем сделать, — проворчала Кара. — Не подумайте, что я не хочу учиться. Просто у меня ничего не получится.
— Ты сможешь, — заверил ее Лукан. — Ты уже добилась немалых успехов. Поначалу ты с трудом могла удержать в руке меч. Легким касанием своего клинка я мог выбить у тебя оружие. Сейчас же ты держишь его твердо.
Фэллон кивнул.
— И быстро двигаешься, несмотря на юбки.
— Воители будут применять свою силу, — добавил Лукан. — Они попытаются одолеть тебя, но ты, стремительно передвигаясь, сможешь не подпустить их к себе.
Она склонила голову набок.
